Павел Халов - Иду над океаном

Еще в колонии Павел Халов наряду с рисованием пытался писать стихи. Эти опыты продолжались и в последующие годы. А в 1957 году вышла его первая поэтическая книжка — «На окраине». А потом были другие сборники — «Если я промолчу» (1959), «Три огонька» (1960), «На краю Азии» (1964). Последний сборник его стихов — своеобразный итог его поэтического творчества — «Бессмертник» вышел в Хабаровске в 1967 году.

Поэт много ездил по краю, бывал на Севере, ходил матросом на рыболовецких судах, и эти странствия, встречи с людьми суровых и мужественных профессий не только давали ему запас наблюдений, обогащали впечатлениями, но и помогли определить взгляды на жизнь, на задачи писателя. Об этом сам поэт говорит в стихотворении «Зрелость».

С 1959 года П. Халов обращается к прозе и остается ей верен до сих пор. В начале 60-х годов выходят в свет его повести — «Всем, кто меня слышит» и «Пеленг-307».

«Всем, кто меня слышит» — это повесть о рождении единого, дружного, стойкого коллектива, сплотившегося в суровых испытаниях, о формировании характера, о том, как приходит к человеку зрелость.

Рыболовный траулер «Алмаз» попал в десятибалльный шторм, и долгие часы, проведенные в борьбе со стихией, сроднили его экипаж, людей, которых раньше «ничто не связывало… каждого надо было воспринимать в отдельности».

Отвергая ложные, поверхностные представления о «морской романтике», писатель утверждает красоту подлинного гуманизма, силу сплоченного человеческого коллектива.

«Пеленг-307» — тоже повесть о море, о рыбаках. Наряду с трудной судьбой механика СРТ «Коршун» Семена Баркова, пережившего тяжелую психическую травму, прошедшего «испытание страхом», писатель прослеживает путь капитана судна Ризнича, эгоиста и честолюбца, идущего на преступление, чтобы сохранить свой престиж и карьеру, пытающегося противопоставить себя настоящим советским людям. Крах Ризнича в повести вполне закономерен, он обусловлен всей атмосферой советской действительности.

Важным этапом в творческом пути Халова-прозаика был роман «Последний циклон» (1966). В нем художник ставит важные и острые проблемы. В книге много персонажей — работники КГБ и летчики, рабочие и партийные работники, учителя и ученики. Они решают, часто очень непросто, мучительно, главный вопрос, определяющий содержание жизни, — вопрос о чести и честности, о гражданском долге, об ответственности перед партией, народом, перед самим собой, о гуманизме ложном и подлинном.

Своим романом писатель борется за чистоту и честность в человеческих взаимоотношениях, за то, чтобы все действия и поступки советского человека определялись высшей мерой — заботой о благе и счастье людей. В этом романе П. Халов обратился к таким проблемам современности, которые он считает наиболее важными, — это, в конечном счете, вопрос о том, каким должен быть советский человек, каковы основные принципы, определяющие его деятельность, его поведение.

В сущности, эти же проблемы в ином, более глубоком и многогранном аспекте решаются П. Халовым и в романе «Иду над океаном».

Это — произведение многоплановое и густо населенное самыми различными людьми, от маршала до ефрейтора, от большого ученого, выдающегося хирурга до скромной медицинской сестры.

Совершенно естественно и закономерно, что, повествуя о своих героях, писатель постоянно обращается к сфере их трудовой, профессиональной деятельности. Он рассказывает, как ведет операцию на сердце лауреат Государственной премии профессор Меньшенин, как проходит сложную школу мастерства в суровых условиях Севера военный летчик-истребитель Барышев, как гонит свою «Колхиду» шофер Кулик, осваивающий дальневосточные трассы, как работает над портретом подруги молодая художница Нелька…

И вместе с тем на первом плане у П. Халова — человек. Именно человеческие характеры во всей их сложности и глубине, в движении и развитии представляют главный интерес для писателя.

Несомненное достоинство романа в том, что в нем созданы характеры подлинно советских людей, художник ищет и находит в своих героях, в сложном мире их исканий, раздумий, стремлений прежде всего то, что закономерно порождено в них советской действительностью, нашим временем, всей атмосферой жизни 60-х годов. Речь идет отнюдь не о внешних «приметах времени», не о том, например, что в романе упоминается имя Юрия Гагарина. Весь строй чувств персонажей романа, их жизненные позиции и принципы таковы, что в них отражен полувековой опыт существования Советского государства. Героев романа, при всем их многообразии, объединяет одно — стремление жить по самым высоким нравственным критериям, быть всегда и везде предельно честными, до конца требовательными к себе, всегда жить «на полном дыхании», с полной отдачей. И это — во всем. В труде своем, которому они преданы до конца, до последнего дыхания, и который стал для них в полной мере и смыслом и счастьем жизни, и величайшим долгом перед государством, товарищами, перед самим собой.

Настойчиво и целеустремленно готовит себя к самым трудным испытаниям военный летчик Барышев. Прослужив три года в пустыне, он подает рапорт с просьбой о переводе на Север. «Он представлял себе, как удивятся в штабе, когда он из одного пекла кинется в другое — из огня в лед». В беседе с маршалом, объясняя свое стремление, Барышев говорит: «…я думаю, что человек обязан испытать все и знать, что он сможет сделать потом, когда придется делать еще более трудное…»

А вот Нелька, художница. «Она с давних пор знала, что прощать себе то, что не получилось, нельзя. Это гибель, болото. Засосет, и не вылезешь никогда, не выразишь на холсте того, чего очень хочется, — не получится».

Врач-хирург Мария Сергеевна Волкова говорит мужу: «…обычной генеральши из меня не вышло. И уже не выйдет! Я знаю: тебе тяжело со мной. И все же пойми меня, я смогу быть с тобой, только если и я человек. Понимаешь? Если только я что-то стою и могу сама, а не при тебе».

Это высота нравственных, общественных мерок проявляется и в личных взаимоотношениях героев, в частности, в любви, где для них нетерпима всякая фальшь, недосказанность, лицемерие.

«Иду над океаном» — произведение, отличающееся своеобразным, на первый взгляд, несколько беспорядочным построением. В нем нет единой системы событий, которая прочно связывала бы всех персонажей в их взаимоотношениях.

Разные, интересные, очень индивидуальные судьбы прослеживаются здесь, и развиваются они как бы параллельно, внешне не связанные (или почти не связанные) друг с другом. И только по мере чтения романа становится все заметнее прочная внутренняя связь, единство творческого, идейного замысла, стягивающее воедино многочисленные сюжетные линии. И возникает и крепнет понимание того, что каждая человеческая судьба, каждое событие романа необходимы автору для того, чтобы раскрыть, донести до читателя свой замысел, утвердить то главное, что составляет содержание книги.