Петрусь Бровка - Когда сливаются реки

— Ну, ты у меня не очень! — грозил он, когда бык нагибал голову и начинал крутить головой. — Ты хоть и Степралис, то есть герой, а дурак, если думаешь напугать Кузьму... Не на того напал! И не фыркай, словно пан в мужицкой хате, тут у нас такие травы вокруг озера, что твои приятели из «Пергале» еще позавидовать могут... Говорю тебе, привыкай сразу!..

На ферме к этому событию подготовились: двор был очищен и приведен в порядок, щели в крыше заткнуты свежей соломой, стойла огорожены новыми жердями. Навстречу прибывшим выбежала Вера Сорокина, молодая восторженная девушка, сменившая на ферме Агату.

— Ой, теточка, — подбежала она к Агате, словно не замечая других, — каких красавиц вы пригнали!.. Хоть сейчас на выставку... Гоните их сюда, я им тут уже и квартиры приготовила.

— Вот она и будет ухаживать за этими коровами, — показала на нее Рудаку Агата.

— Не подведет? Случись что, тетка Агата, нам с тобой плохо придется, — предупреждал Рудак.

— Она девушка говорливая, но исправная, — успокоила Агата. — И голова на месте, и руки не гуляют, и сердце ласковое.

За коровами решили оставить те клички, какие они носили в «Пергале». По мнению Рудака, в этом должно было проявиться уважение к дару соседей, кроме того, это всегда напоминало бы, откуда коровы прибыли, и повышало бы ответственность за уход. Когда коров поставили в стойла, Агата принялась за свои хлопоты, Якуб Панасович направился в школу, а Рудак — к себе в правление. Там он застал Алеся и Бориса Васильевича, склонившихся над чертежами.

— Уже готово? — порадовался Рудак, разглядывая проект.

— Иначе и не могло быть, — отозвался Березинец.

Алесь сидел у стола. Видно было, что настроение у него неважное. Рудак подошел к нему и положил руку на плечо.

— Над чем ломаем голову?

— Вот никак не можем дотолковаться — строить мост или нет? Борис Васильевич настаивает на своем, а это затянет строительство... Если мы за зиму не выкопаем котлован, весной начнется черт знает что... Проектировщики перестраховываются, чтобы потом на них не кивали, и ставят под удар строительство... Я о таких вещах еще в институте слышал, но, признаться, не очень верил...

— Кто из вас больше проектов составил — ты или Борис Васильевич? — спросил Рудак.

— Не я, — уклончиво ответил Алесь.

— Тогда я ему и верю, — решительно высказался Рудак. — Дело ведь большое, межколхозное... Случись что, нам с тобой не то что оправдываться, а из села лететь придется галопом и больше глаз сюда не показывать!

Алесь молча выслушал Рудака, но продолжал настаивать на своем. Он разъяснял Рудаку терпеливо, но и не без некоторой обиды, что строительство моста под тяжелые машины займет немало времени, что в связи с этим машины, которые со дня на день должны прибыть, будут простаивать, что работу в котловане придется начинать, возможно, уже при замерзшей земле. Наконец, весной, когда придут в движение талые и грунтовые воды, неоконченный котлован будет неизбежно затоплен, и это приведет к неисчислимым дополнительным затратам...

— Алесь прав! — неожиданно поддержал его Березинец, когда он кончил. — Будь я здешним уроженцем и строителем, может быть, я рассуждал бы так же... Но как проектировщик я рисковать не имею права — строитель должен иметь в виду возможные благоприятные условия, а проект основывается на цифрах и должен быть исчерпывающим... Вот все, что я могу сказать об этом. Ну и... в конце концов товарищ Иванюта вправе поступать так, как ему кажется более целесообразным.

Рудак был мало сведущ в гидротехнических делах, но ему все же показалось, что он напрасно погорячился, приняв сразу сторону Березинца. Он подумал, что в предложении Алеся не только следует разобраться поглубже и все взвесить, но и позаботиться на случай, если оно будет принято и не даст ожидаемых результатов, чтобы репутация Алеся не пострадала в глазах колхозников.

— В конце концов, вы оба знающие и разумные люди, — подытожил Захар свои размышления. — Но так как кроме вас в этом деле заинтересованы три колхоза, то я думаю, что нам и надо будет посоветоваться всем вместе... Как-нибудь разберемся!

На том и порешили. Рудак, заметив, что Березинец выглядит усталым, пригласил его к себе, а когда тот сказал, что, кажется, простудился, обнял его за плечи и потащил к двери.

— Сейчас Катя напоит горячим чаем. Думаю, и еще чего-нибудь найдет, покрепче... Выпить — и под кожух, лучшего лекарства на свете пока что не придумано!..

Алесь вышел из правления, решив прогуляться и поразмышлять на досуге. Он не заметил, как очутился на пергалевской дороге. «Нет, правильно говорят, что от своего сердца и на краю света не спрячешься», — горестно усмехнулся он, вспомнив последнюю встречу с Анежкой. Если бы ему, когда он учился в институте, кто-нибудь сказал, что он, став начальником строительства, будет томиться и вздыхать по колхозной девчонке с крестиком на шее, он рассмеялся бы, а может быть, и обиделся.

Алесь долго бродил по полям, побывал и около озера, а когда возвращался домой, услышал за бугром на пергалевской дороге мощный и ровный гул мотора. Сначала он подумал, что, может быть, это переводят с поля на поле трактор. Или, может быть, танк на маневрах? Но о танках вокруг ничего не было слышно. А вдруг это одна из тех машин, которые были обещаны для строительства?! И обрадовался — не только потому, что приятно было наконец получить под свое начало технику, но и потому, что это был несокрушимый довод в пользу его предложения. Машины дают вовсе не для того, чтобы они простаивали!..

Солнце уже заходило над озером, длинные тени от крыш легли через все поле. Зеленоватая отава заливала низины, а воздух, казалось, звенел в предчувствии близких заморозков.

Из-за бугра появился бульдозер. Молодой парень в синей спецовке поздоровался.

— Я на «Дружбу народов», — сказал он. — Далеко?

— Уже приехали...

— А где найти начальника строительства?

— Это я...

Парень, почти ровесник Алеся, смерил его недоверчивым взглядом.

— Мне шутить некогда!..

— Я и не шучу, — засмеялся Алесь.

— Ну... тем лучше! — сказал бульдозерист. — Куда же мне ехать?

— Пока в село...

Появление первой машины в Долгом вызвало всеобщее оживление — о бульдозерах здесь знали только из газет да еще видели их иногда на снимках в журнале. За машиной увязались мальчишки.

— Прямо танк! — восхищался один из хлопчиков.

Другой, постарше и поопытнее, авторитетно поправлял:

— Больше!.. Танков не видел, что ли?

Когда машина подходила к старой мельнице, там уже собралась толпа взрослых. Среди оживленного говора выделялся голос Лайзана, который считался знатоком техники:

— Такой машиной можно было всю старую Латвию подцепить и передвинуть на новое место...