Александр Черненко - Моряна
- Название:Моряна
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1955
- Город:Ленинград
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Черненко - Моряна краткое содержание
Повесть "Моряна" неслучайно названа в честь резкого, сильного ветра, дующего с моря в устьях рек на Каспийском море, который играет не последнюю роль в судьбах героев повести А.И.Черненко (1897—1956).
Моряна - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— С твоей помощью, Катерина Егоровна! — перебивая ее, настойчиво сказал Андрей Палыч. — С твоей!
— С помощью города! — поправил его Лешка.
— С помощью партии! — дополнила Катюша.
— Вот-вот, с помощью партии! — вдохновенно воскликнул Василий, и, пробившись к баркасу, он впервые подробно рассказал людям о себе: как он четверо суток, голодный, в лютую стужу, днем и ночью перебирался с льдины на льдину и как мысли об артели, о партии дали ему силы выйти на прибрежный лед под Гурьевом, где промышляли тюленщики...
Когда Василий кончил рассказывать и баркас дал отвальный гудок, Кочеткова, нагнувшись, негромко, но твердо сказала новому секретарю комячейки:
— Помни, Василий Петрович, как решили на партийном собрании: все коммунисты и комсомольцы должны быть на лову. Они должны быть примером для всех!..
Баркас медленно отходил от берега и громко, протяжно гудел.
Из одного окна каюты выглядывали Макар и Кузьма, из другого — Костя и Катюша, из третьего — Маланья Федоровна и врач.
— Быстрей поправляйтесь, герои! — кричал Лешка, махая бескозыркой отъезжающим.
Махали им и остальные ловцы и рыбачки — кто фуражкой, кто платком, кто косынкой. Все желали раненым вернуться здоровыми, просили писать письма.
Лешка с хорошей завистью следил за счастливыми Костей и Катюшей, которые, приникнув головой к голове, махали вместе Катюшиным беретом.
«Э-эх, Глуша, Глуша!» — растревоженно подумал Лешка и, слегка посуровев, посмотрел в сторону маяка.
Моряна попрежнему трепала камыши, гнула их к воде, катила по протоку пенистые волны.
Надев бескозырку, Лешка решительно шагнул к Андрею Палычу.
— Ну и нам пора! — сказал он и, кивнув на прощанье отъезжавшим, двинулся к своей бригаде.
Следом за ним заспешили к бригадам Сенька и Антон.
Андрей Палыч и Буркин еще раз проверили записи, подсчитали сетевое вооружение ловцов и, оставшись довольными, зашагали к бригадам.
Василий Сазан переходил с одного судна на другое, знакомился с оснасткой, говорил с людьми...
У морских судов собрался чуть ли не весь поселок.
На берег торопились последние, запоздавшие рыбачки, — они несли отъезжавшим в море мужьям только что испеченные хлебы и пироги — пышные и дымящиеся.
— А водочка? Водочка где? — шутливо кричали им ловцы. — Спасительница наша где?
Рыбачки, посмеиваясь, показывали из-под платков бутылки, фляги, графины с красной и желтой настойкой.
У всех было радостное, приподнятое настроение. Счастливее других, казалось, были жены Тупоноса, Буркина и Антона.
Ольга, Наталья и недавно поднявшаяся с постели Елена стояли рядом, без умолку говорили, поглядывали на мужей, которые готовили к отплытию суда.
— Ну вот и заживем теперь по-настоящему, — мечтательно сказала Буркина.
— И безо всякого страха, — дополнила Елена, намекая на своего Антона, который до этого вынужден был заниматься обловом и другими опасными делами.
— И мой вроде совсем переродился, — довольная, заметила Ольга и кивнула на Павла: тот быстро и ловко бегал по палубе стоечной, проверял оснастку, готовил парус. — Ей-ей, переродился!
— Оно и понятно, — внозь заговорила Наталья, — на себя ведь теперь идут ловить, а не на Дойкина, и всем поселком идут, вроде как одной семьей. — И, мечтательно прикрыв глаза, она часто-часто задышала. — О-ох, и заживем, бабоньки!.. Приоденемся по-настоящему. И в дом чего надо прикупим: комод ли, зеркало, кровать никелированную... А самое что ни на есть главное — легко как-то стало, бабоньки, и воздух будто чище без этих паршивых псов-дойкиных.
— Чище, да вроде не для всех, — сказала Ольга и осторожно показала глазами на небольшую группу людей, которые находились в стороне от провожающей морских ловцов толпы.
То были Цыган, Василий Безверхов и Егор — муж сестры Дмитрия. Боясь расстаться со своими, с большим трудом приобретенными суденышками и сетями, они собирались в море отдельно от артели. Но их неодолимо тянуло к людям, влекло к товарищам-ловцам, объединившимся в одну большую и дружную рыбацкую семью. И, обуреваемые сомнениями, они долго колебались, мучились душевно: то ли вступать в артель, то ли не вступать. А Цыган, особенно мучительно переживая происходящее, то и дело являлся к Андрею Палычу, и не только днем, но и ночью, все советуясь с ним, все выспрашивая, как быть, что делать, и не повернутся ли артельные дела к худшему: тогда — прощай его реюшка, прощай его сети, его снасти... Он много раз подавал заявление о принятии его в артель, но раздумав, брал обратно и снова подавал, снова просил вернуть. Подавали заявления и Василий с Егором, но узнав, что Цыган взял свое обратно, тут же требовали вернуть их. А Цыган вновь просился в артель и, узнав в свою очередь, что Василий и Егор отказались от вступления в нее, шел к Андрею Палычу и брал свою потрепанную бумажку обратно. Чуть ли не целый месяц метались они, ссорясь с женами, испытывая муку, терзаясь сомнениями; не в силах уснуть по ночам, они выходили из дому — кто забирался в сетевой лабаз, перебирая свои сети и снасти, кто бродил, словно помешанный, по поселку, не зная, как же ему все-таки поступить, кто шел на берег и, вскарабкавшись на свое суденышко, сидел на нем до самого рассвета, все обдумывая, все решая один и тот же, казалось, неразрешимый вопрос — что же делать?
И теперь, собираясь отдельно от всех на лов, они сумрачно, с тревогой поглядывали на артельную флотилию, у которой весело шумел весь поселок.
Жены Цыгана, Василия и Егора молчаливо стояли у суденышек своих мужей, беспокойно переглядывались, не в силах вымолвить слова.
А со стороны артельной флотилии доносились звонкие и радостные голоса, заливистые звуки гармошек, лихие припевы расстававшихся девчат и парней.
Цыган, стоявший на корме своей реюшки, спрыгнул на берег, подошел к жене и, кажется, впервые за всю долгую совместную с ней жизнь спросил совета, жестоко волнуясь и неожиданно заикаясь:
— К-как, С-стеша, думаешь?.. М-может, с... с артелью п-пойти?
Зная крутой нрав мужа, растроганная его необычайным волнением, она растерянно посмотрела на него, неопределенно пожала плечами, приложила конец полушалка к заблестевшим глазам.
Цыган, сердито махнул рукой и чуть ли не бегом ринулся к артельной флотилии. Но вдруг остановился и, подумав, повернул назад. Взобравшись на реюшку, он раздраженно прикрикнул на сына, который жадно следил за расставанием парней и девчат:
— Чего рот разинул? Готовь парус!..
И, неожиданно спрыгнув на берег, вновь устремился к артельной флотилии. Он на ходу выхватил из кармана смятый и замасленный лист бумаги, который одиннадцать раз передавал Андрею Палычу и одиннадцать раз брал обратно.
Артельная морская флотилия была готова к отплытию.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: