Виктор Полторацкий - След человеческий (сборник)

— Мещерский мечтатель! — сказал я.

— Фантазер? — усмехнулся Горшков.

Нет, назвать его фантазером было бы несправедливо. Человек практической складки, он твердо, обеими ногами стоит на земле. Не фантастикой же поднял он крестьян-бедняков к сознательному творчеству новой жизни. Светом его мечты озаряется прочное дело.

Так думалось мне, а Горшков опять замолчал и только попыхивал папироской.

Миновали Волчиху, проехали Мокшарский ложок, обрамленный тонким осинником. Впереди за грядою ельника обозначилась цепочка электрических огней, сиявших на центральной усадьбе колхоза.

…В марте из газет я узнал, что Аким Васильевич Горшков избран депутатом в Верховный Совет. А вскоре и сам он приехал в Москву на сессию. Я разыскал его в гостинице «Москва». Посидели, поговорили о нечаевских новостях.

— Вот, знаете ли, задумали в Тиханове строить новый животноводческий комплекс, чтобы хозяйство было не хуже, чем на Нечаевской. За лето осилим.

Я спросил, долго ли он пробудет в Москве.

— Как только сессия кончится, сразу — домой. Задерживаться нельзя: весна подступает.

В открытую форточку с улицы тянуло влажным теплом. Наступление весны было ощутимо даже здесь, в городе. А Горшков мысленно был уже в Мещере, на весенних полях колхоза. Весна властно звала, возбуждала его. Она подступала к нему новыми трудовыми заботами, хлопотами. Но он всегда любил эту трудную пору, пахнущую талой землей, дымком тракторов и терпкой свежестью распускающихся деревьев. Он всегда любил эту пору светлых надежд, как только может любить ее человек, выросший на земле.

В конце ноября 1968 года в Москве проходил Всесоюзный съезд колхозников. Более четырех с половиной тысяч делегатов его, приехавших со всех концов страны, собрались в Кремлевском Дворце съездов. Здесь можно было встретить уже постаревших, убеленных сединой организаторов первых сельскохозяйственных коммун и артелей и совсем молодых мастеров земледелия, животноводства, механизаторов. Вместе они являли собой как бы ожившую в лицах почти полувековую историю социалистического переустройства деревни.

Еще до открытия съезда в просторных беломраморных фойе Дворца ощущалась та атмосфера оживления и приподнятости, которая всегда возникает в дружном общении людей, занятых одним делом и устремленных к одной общей цели. Делегаты, особенно из молодых, впервые оказавшиеся в таком представительном и многолюдном собрании, с уважением оглядывались на ветеранов— председателей знаменитых колхозов или прославленных новаторов производства, сверкающих золотом орденов и медалей. Многих, словно давно знакомых, узнавали в лицо:

— Глядите, это Терентий Мальцев — знаменитый опытник из Зауралья!

— А кто та женщина с двумя Золотыми Звездами?

— Турсуной Ахунова из Узбекистана.

— А вот тот, пожилой, — Макар Посмитный. С ним рядом, помоложе, — Кавун.

— А вот — костромичка Прасковья Малинина…

Знаменательно, что этот съезд собрался накануне столетия со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Ведь именно Ленин указал трудовому крестьянству единственный выход из вековечной нужды — кооперирование мелких крестьянских хозяйств, переход к крупному общественному хозяйству. Колхозный строй в корне обновил деревенскую жизнь. И Всесоюзный съезд колхозников явился наглядным подтверждением торжества ленинского кооперативного плана.

Съезд открывал Терентий Семенович Мальцев, человек удивительной, легендарной судьбы. Простой крестьянин, он стал агрономом колхоза, а потом — академиком, всемирно известным ученым, продолжающим жить в деревне, трудиться на родной колхозной земле.

На съезде шел глубокий, искренний разговор о могучей силе союза крестьян и рабочих, о том, как высоко поднялась и преобразилась деревня. Говорили о новом Уставе колхозной жизни, который предстояло обсудить и принять на этом всесоюзном собрании сельских тружеников.

Прежний Примерный устав сельскохозяйственной артели был отражением первых шагов социалистического преобразования деревни, и он уже устарел. Сама жизнь изменила многие положения, которые были записаны в нем. В проекте нового устава обобщался богатый жизненный опыт передовых колхозов страны, определялся новый этап движения колхозной деревни к строительству коммунизма. Вопрос о новом уставе был жизненно важным для всех тружеников села.

В числе делегатов съезда был и Аким Горшков. Как одного из самых уважаемых людей колхозной деревни, его избрали в президиум. Акиму Васильевичу уже не раз доводилось бывать в Кремлевском Дворце на съезде партии и на торжественных заседаниях. Но сейчас он испытывал особенное волнение. Он как бы заново переживал все, чем была наполнена его долгая и нелегкая жизнь.

Он вдруг представил себя вихрастым босоногим мальчишкой, бредущим по пыльной дороге из Нармучи. «Акимка, куда идешь?» — окликают его, и он отвечает: «В лес, на работу нанялся». Деревенский богатей Кузин, усмехаясь в рыжеватые усы, говорит: «Василий Горшков всю жизнь батрачит, а теперь и сынок по его следу пошел. Другой дороги нет у них. Голь перекатная».

Ошибся ты, Кузин! Революция открыла перед Акимом Горшковым другую дорогу.

Восемнадцатилетним парнем ушел из Нармучи сражаться за Советскую власть. В родную деревню вернулся уже коммунистом. Выступал на сходках. Голос был звонкий, высокий, сердце горячее.

— Мы новый мир построим, товарищи! Жить, как прежде, нельзя.

— А как? — спрашивали мужики.

— Как учит Ленин. Товарищ Ленин говорит, что мелким хозяйствам из нужды в одиночку не вырваться. Надо объединяться.

Навсегда запомнился Акиму Васильевичу тот день, когда пришел он в Гусевской райком партии и заявил: так и так, товарищи, организовали мы в Нармучи сельскохозяйственную коммуну, и название ей — «Большевик».

Сорок с лишним лет прошло с той поры. Живет и крепнет колхоз «Большевик»! Пятьсот пятьдесят семей объединяет он нынче. Общественный фонд его перевалил уже за два миллиона рублей. Орденом Трудового Красного Знамени награжден колхоз за успехи в развитии общественного хозяйства. Почетно! И вот председатель его заседает теперь в Кремлевском Дворце как полномочный представитель колхозной Мещеры.

Многое пережил он за эти годы. Были у него светлые радости и такие невзгоды, что рубцами инфарктов легли на сердце. Но все-таки счастливо сложилась его кипучая жизнь!

Так думал он, глядя в огромный зал Дворца съездов, и слушал речи выступающих.

— Слово предоставляется Горшкову Акиму Васильевичу, — объявил председательствующий.

И вот Аким Горшков на трибуне. Тысячи людей слушают его рассказ о том, с чего начался и каким стал теперь колхоз «Большевик».