Василе Василаке - Алба, отчинка моя…

Так-то вот. И, значит, живет он на берегу пруда, кто его знает, сколько живет, а живет. И хорошо, неплохо живет! Солнце — раз, воздух — два, вода — три, камыш — четыре. А захочешь ила, захочешь крови человеческой — пожалуйста, любая тебе на выбор, ибо кто только не приходит на берег пруда: и скотина, и поэт, и байстрюк, и турок, и молдаванин… Короче, подводи воду, братец, к каждому порогу, ибо когда она только до порога, потопа не случится, будь спокоен.

И жить бы ему, как живется, да дернуло его как-то в один прекрасный день шепнуть на ухо не зная кому:

— Почему «кыш-мыш», дядя камыш?

— Какой там «кыш-мыш», когда «пшш», — ибо был вечер, и ветер дул, и камыш слегка шелестел…

— М-да… да я так просто, — говорит комар, — хотел я как-нибудь по-особенному выразиться, а спрашиваю вот что: почему вздыхаете?

— Хм, — отзывается камыш, — умница ты у меня… А где плотина, скажи?

А он, как его там, комар, и не заметил, есть плотина, нет плотины, ибо какое ему лично до этого дело?

— Ну и что?.. Из-за какой-то там плотины так шуметь?

— Вот посмотришь ты у меня, — говорит камыш, — настанет время, будешь мед делать…

— Умру, но не буду!.. — клянется комар.

— Давай, давай, — качает головой камыш, — увидим, как на следующий год вместо меня здесь лук вырастет, — что тогда будешь делать без воды?

— Еще чего не хватало! — говорит комар камышу, пытаясь натолкнуть его на какую-нибудь идею. Посмотрели бы вы, как у него, у бедного, голова кругом пошла от этих «почему», «как», «для чего», вот и звенит он под ухом у камыша: мол, почему бог дает мне одно, а делать заставляет другое?! И в конце концов, что такое бог без слова — могила, аминь!

И берет он и начинает исследовать дело — видели вы когда-нибудь спокойного комара? А чего тут исследовать, если плотина рукой подать — вот она, прорванная. Пруд засыхает, вода убывает, а вокруг такой шум — шурум-бурум, мало нам других забот!

— Да, плохо, — говорит он камышу.

— Чего уж, хуже бы не было… — вздыхает тот.

И тут вдруг встречает комар муху.

— А я в Кишинев уезжаю… — говорит ему муха, потирая лапки. — Угомонись и ты, милый, поехали вместе.

— А что мне там делать без дяди камыша?

— Так-то оно так… а здесь что ты без него будешь делать? — И вздыхает муха: — Не делать мне меда, как моя бабушка не девица, а уйти — уйду. Ибо хочу я собственными глазами увидеть умника, который написал: «Уничтожайте мух», носителей черт-те чего. Что он от меня хочет, что я ему сделала? Ты только на меня глянь. — И то крылышко ему, комару, покажет, то лапку. — Чистые, правда ведь? Ишь придумал: ношу, переношу, приношу, черт бы его побрал! Посмотрела бы я, как бы он жил без меня? Увидел бы он, умник: если б на этом свете ничто не разрушалось и не сгнивало, что бы от него осталось, господи, — мумия, сфинкс!

И, сказав это, муха своей дорогой пошла, а он, комар-дурень, не пойти ли и ему за ней?

— Ну, что теперь скажешь, дядя? — спрашивает он.

— Ух и уф! Совсем расскрипелась ось моя… Разве не видишь, в меня уже и стадо загнали?

— И что же делать?

— Хм, были бы у меня твои крылышки… Дьявол родил меня раньше тебя! — И давай жаловаться: — Водички, воды — засыхаю!

Видно, так с каждым больным — из воды вышел и воды хочет. А если ее ни тут, ни там нет, значит, надо пойти за ней еще дальше.

И полетел комар. Не найдется речка, так пусть притечет сюда хоть несчастный какой-нибудь источник!

С этой мыслью летит он туда, летит сюда, летит выше, летит ниже, и наконец повезло — натолкнулся не то на источник, не то на ручей, а скорее просто на струйку, которая течь-то течет, да не в ту сторону.

— Нижайше тебя прошу, — говорит комар, — заверни немного, сделай мне одолжение!

Мол так и так, погибает камыш!

Но вы поглядите, до чего лицемерен этот мир…

Ручеек, вместо того чтобы сказать правду, ибо нам с малолетства известно из географии, что-де камышу угодишь, сам погоришь, болотом станешь, говорит другое:

— Да я бы всей душой, но веление снизу, с долины: меня море ждет! Спешу…

Видит это комар, а до моря почти ничего не осталось — и махнул он туда.

— Вот дело какое… — начал он, как пришел, — сделайте одолжение, оставьте-ка на час-другой ручеек в покое, а то он не речка и даже не ручей, а строит из себя персону большую!

Море есть море, такое уж оно, говорят, равнодушное, — и говорит:

— Что до меня, я не убываю, не прибываю, — мне-то что?

То есть с ручейком или без него, а спросить с кого? И дает понять, что если ручеек и течет вниз, то это не от его воли зависит, потому что другие его гонят-направляют.

— Но кто же?

— Гора! Эти возвышенности да впадины в меня все помои сгоняют… — жалуется оно.

Ну что ж, давай тогда, комар, к горе.

Подлетает к ней и начинает: мол, так и так…

— Мне плохо, может, и вам не лучше, а уж камышу каково? Во!

Тогда говорит и гора:

— А ты мне скажи, кто на свете всему-всему, и тому и этому, рад? К примеру, я родилась голой, а теперь еще и оплешивела… И льет и льет сверху… пошла бы она к чертовой бабушке, эта вода! А вы, будьте добры, поднимитесь повыше и спросите там: почему?

Короче говоря, гора считает, что облака во всем виноваты и за все в ответе.

«Вот так, — думает комар, — уходишь на часок, а там смотришь, уже два прошло, да еще ко всему дождь идет… И устроен же этот мир, грехи мои тяжкие: если не знаешь, где спросить, вон сколько ходишь! И давай все выше и выше, а то внизу не только промокнешь, да еще и вспотеешь».

Поднимается и видит — мгла густая, словно валенок, и, обрадовавшись, говорит тогда комар:

— Ах, братец-облако, привет тебе и всех тебе благ! Будь добреньким, подойди поближе.

А оно хоть бы спасибо сказало.

«Смотри-ка на него, — заключает комар, — ишь как раздулось, а что с ним сделаешь — высоко оно, облачко. Только-только вылезло из дыма, а уже нос задирает, хе!» И прямо ему в лицо:

— Слушай ты, облако, не будь бычком, шевели языком!

— Ах, вы, значит, с земли? А разве не видите, что у нас все на ветер пущено?

— Ой-ей-ей! — И как повнимательней пригляделся комар, видит: чертов ветер гонит всех, носит, мотает-болтает.

— Эй, — говорит тогда ветру комар, — если ты на всех так навалился, кто же тебя остановит?!

И просит его:

— Будь добр, если можешь, сделай разок «пфф!» — подуй слегка на дядю камыша!

А этот, как его там, ветер, спешит-мчится да и говорит:

— Берегись! — И показывает на заходящее солнце. — Или ты думал, что у меня крылышки, как у тебя, и я сам по себе? Пусть будет мне столько зла, сколько я всем делаю добра… — И опять на солнце показывает: — Оно себе жарит, парит, а ты, как дурак, бегай туда-сюда, охлаждай!..

Остановился комар, скривился: «Ничего себе, порядочки у вас, точь-в-точь как у нас: кто с доходом, кто с расходом… Помоги мне бог, поймаю это солнце в дождливой луже и схвачу за одну штуку, чтоб больно было! А то что же это получается? Сидит у черта на куличках, а ты тут хочешь сделать хоть капельку добра, да попробуй-ка сделай. „Нет! Приходите все ко мне и тут на месте посмотрим, кто да с кем, а я-то надо всем!“ Ну и братия, ничего не скажешь! Море, Гора, Облако, Земля, а вдобавок ко всему этому еще и Слово!..»