Валентин Овечкин - Том 2

Настясмущена. Она не понимает причины смеха и почему Тимошинуезжает, не поговорив ни о чем с нею, зачем вызывает ее и других колхозниц в райком.

(Ко всем.) До свидания! (Увидел у двери Степана). Агеев! А ты не хочешь проехаться с нами по полям? Эх, плечи богатырские, зря пропадают! На водохранилище бы тебе поработать, а? Там свежим ветерком живо хмель продует. Да, ведь ты сапер! Нам нужны будут подрывники. Как, Василий Павлович? Считай, Агеев, что должности у тебя уже нет. Другая будет. Поехали! (Подталкивает его к двери, Насте). До завтра!

Настя, Любаи Аленапровожают уезжающих. Минуту сцена пуста. Прошумела на улице отъехавшая машина… Настя возвращается.

Настя. Уехали… Смеются надо мною… Вечный передовик…

Занавес.

Кабинет Тимошина в райкоме. В кабинете: Тимошин, председатель райисполкома Силкини Черных. Солнечное утро. Сильный ветер хлопает раскрытыми створками окон. Районный центр — небольшое село при железной дороге. За окнами и широкой застекленной дверью — открытая летняя веранда. Видны степь, дорога, ветряная водокачка с вертящимися лопастями. А в степи уже голо, хлеба убраны. Поля побуревшего жнивья перерезаны черными полосами зяби.

Тимошин. Бить нас нужно, Лука Демьяныч! Бить и плакать не давать! (Прикрывает распахнувшееся окно.) Разбушевался с утра. Опять буря поднимется.

Силкин. Насчет осенних ветров у стариков такая примета: если на третий день не утихнет — девять дней будет дуть, на девятый не утихнет — восемнадцать.

Тимошин. В восемнадцать не уложится — тридцать шесть? Ну тебя с твоими приметами! (Прошел к столу, продолжает прерванный ветром разговор.) Бить и плакать не давать! Потерять такого человека!

Черных. Я ведь ее давно знаю, лет двенадцать. И товарищ Силкин знает. Хорошая женщина была. Простая, умная.

Силкин (крутит, задумавшись, шнур телефона ). Ум-то от нее и сейчас не ушел…

Тимошин (Силкину). Десять лет здесь сидишь!

Силкин. Вот, вот! Я всегда за все в ответе!.. Ты, Денис Григорьич, тоже не вчера приехал, не оправдывайся. Мы все в армии служили, знаем военные порядки. Принял командир часть ночью на походе, а утром — в бой. И никаких нет ему оправданий, что, мол, я новый человек, личный состав еще не изучил.

Тимошин. Да, да… Не крути шнур. (Берет со стола письмо.) Прислали мне колхозницы письмо из колхоза «Труд». Протестуют против представления Колосовой к званию Героя Социалистического Труда. Вот слушайте. (Читает, пропустив начало.) «Было время, когда мы согласны были все ей уступить. Дают колхозу удобрения, разные химикаты, а что с ними делать, по скольку чего в землю сыпать, как тот анализ сделать, чтобы определить, — не знаем. Даже рады были, что нашлась такая охотница, добровольно соглашается возиться с ними. А нынче и нас советская власть образовала… Мы Колосову не хулим, она нам дорогу пробивала. Большой труд приняла она на себя. Но зачем же она заняла эту дорогу во всю ширину, а других не допускает? Всем колхозом стала командовать. Кто у нас председатель — Шавров или она? Подсчитали бы вы трудодни, во что нам ее рекорды обходятся!.. Если получит она такую большую награду — от этого пользы делу не будет, это уже не показательно, а другим людям даже обидно. Это не хитро — на маленьком участке урожай собрать. Стоять над каждым стебельком с зонтиком, чтоб ему не пекло, не дуло. Если она мастер урожая — пусть покажет, как на всех полях его добиться…»

Силкин (перелистывает письмо). Толковое письмо… (Читает подписи.) «Федосья Голубова, Батракова Евдокия, Фрося Любченко…»

Тимошин. Толковое, да.

Черных (взял письмо, перечитывает). «А нынче и нас советская власть образовала… Но зачем же она заняла дорогу во всю ширину, а других не допускает?.. Мы обязательство давали за весь колхоз…»

Тимошин. Видимо, Голубова — организатор. Она — бригадир, кандидат партии. Вон в конце ее приписка. Читай.

Черных (читает). «Товарищ Тимошин, когда вы будете меня в члены партии принимать, вы же меня спросите не только по теории, как ты готовилась коммунисткой быть, какие книги прочитала, но и за Настю спросите, и за колхоз, чем ты колхозу помогала, и что я вам отвечу, если наш колхоз не в гору, а вниз пойдет?..»

Тимошин. Как мы не заметили, что с Настей происходит!.. Тут и я проглядел, маху дал. Принимаю твою критику, товарищ Силкин.

Силкин. А Шавров? Денис Григорьевич! Присмотритесь к нему. Вот еще штучка!

Тимошин. Шавров по легкому пути пошел. Как поторговать прибыльно на базаре, этому крестьянина учить не нужно. Это занятие ему привычное, милое. И при Иване Грозном торговал, и при царе Горохе торговал. А давно ли узнала деревня о бактериальных удобрениях, перекрестном севе?..

Черных. Что же решаете о Насте?

Тимошин. Вот колхозный отчет об урожайности. Сам знаешь, что у них делается, твои комбайнеры там хлеб убирали. Колхоз деньгами богат от всяких побочных доходов, а плана урожайности не выполнил. Мы, правда, установили им повышенный план. Учли, что колхоз крепкий, председатель старый, опытный. И Настя Колосова у них — мастер урожая. Есть с кого спросить.

Силкин. Я расскажу тебе, Денис Григорьич, как это с нею получилось. Мы сами к зазнайству ее толкали! Это еще до войны началось… Твой предшественник был другой породы человек, не такой, как ты. Вот Василий Павлович его помнит.

Тимошин. К чему завели речь о нем?

Силкин. Да не для того, чтоб тебе польстить — старого секретаря поругать, тебя похвалить… Говорун был, краснобай. И умел пустить пыль в глаза начальству. Ох, как умел!

Тимошин. Ну и довольно о нем! Ты-то что тут делал, советская власть?

Силкин (озлившись). Я, Денис Григорьевич, в вэпэша не учился, не посылали меня. Я, можно сказать, самородок.

Тимошин. Ишь ты!.. Самородок!

Силкин. Ну, не так выразился — самоучка. От пастуха до председателя райисполкома дошел своим умом. Стану проситься на учебу, не пускают. «Подожди, поработай еще, ты тут старожил, все знаешь, на тебя опора». А случись что в районе, опять же: «Силкин тут старожил, больше всех сидит, недоглядел, проглядел!..» На меня каждый день телеграммы, как на Макара шишки, сыпятся: то выполнить в срок, другое выполнить. А что главное? Насчет политики и мне надо помогать. Кто должен помогать? Секретарь райкома, первая голова в районе.

Тимошин. Да, да, бывает, и на первую голову затмение находит…