Лев Колесников - Тайна Темир-Тепе (Повесть из жизни авиаторов)

После завершения строительных работ многие курсанты получили «увольнение» в городской отпуск. В числе их оказались Борис и Санька. Борис откровенно радовался тому, что его прилежание в работе было замечено, а Санька говорил с деланным равнодушием:

— Иначе и быть не могло. Подумаешь, осчастливили, в город пустили! Однако, Боб, мы это используем и наградим себя по-настоящему. Держи курс прямо на Янковских!

— А представь, что я не пойду к ним, — возразил Борис.

— Это еще почему? — удивился Санька.

— Да так. Не хочу. Не нравятся они мне…

— Выпить и пожрать задарма не нравится?

— Всему этому «выпить» и «пожрать» было свое время. Понял?

— Понял только то, что ты ничего не понял в авиации. Надеюсь, мне без тебя скучнее не будет, — Санька ловко сплюнул сквозь зубы и, не прощаясь, ушел.

В дверях знакомого дома он столкнулся с Клавочкой.

— Здравствуй, Саня! — обрадовалась она. — А где же Борик? — И, не дожидаясь ответа, принялась рассказывать, как узнала об их увольнении и как удрала из дому.

Санька вошел в комнату. Знакомая картина: расплывшаяся физиономия Антона Фомича с маслеными глазками; меланхолично-кокетливая Фаина и хорошо сервированный стол.

«Ну же и сволочи! — подумал про себя Санька. — Люди где-то кровь проливают, да и те, какие в тылу, живут не сладко, а у этих опять пироги, вино и водка». И тут же он повернул ход мыслей для оправдания своих действий: «Отсюда вывод: надо их наказать, то есть выпить и сожрать как можно больше. Жаль, что Борис не пошел, вдвоем это делать куда легче». А когда о Борисе спросила Фаина, он, не моргнув глазом, соврал:

— Его не пустили в город.

— Врешь ты, Саня! — погрозила ему пальчиком Клавочка. — А ну-ка, рассказывай, где он? Может быть, другие знакомства завел в городе?

— Нет, ему дали увольнительную на короткое время, вот он и решил не заходить, чтобы не расстраиваться…

— Саня, как не стыдно! — возмутилась Клавочка. — Ты совсем забываешь, что я жена Лагутина и мне известны не только сроки увольнения, а и гораздо более серьезные вещи…

Санька стукнул ладонью по столу и резко встал:

— Благодарю за напоминание! Она жена моего начальника, — обратился он к Фаине, — и она все знает. А я, если бы и знал, так помолчал бы, чем ставить товарища в неудобное положение. — Схватив со стола пилотку, Санька решительно пошел к двери. Клавочка испуганно кинулась к нему. Антон Фомич и Фаина стали унизительно их уговаривать:

— Саня, Клавочка, родненькие, успокойтесь… Стоит ли по пустякам так волноваться? — ворковала Фаина.

— Ваше здоровье, Саня, — и Антон Фомич подал ему бокал.

Когда все выпили и страсти улеглись, Фаина спросила у Саньки:

— Так, Саня, как вы все-таки думаете, где Борис?

— Он мне не стал объяснять. Сказать по правде, мы с ним немного поссорились. Я думаю, что он или в спортзале Дома культуры или на трофейной выставке. Туда собирались многие наши, а он теперь без коллектива ни на шаг, стал шибко сознательный…

Санька замолчал. Фаина задумалась. Спустя немного времени она встала из-за стола.

— Пойду, попробую найти Бориса, — сказала она. — Хочу выяснить наши отношения…

В городе Борис был третий раз, но многие его достопримечательности увидел впервые, так как оба его первых посещения были связаны с выпивкой и он просто ничего не успел рассмотреть. Сейчас он не спеша разглядывал дома, улицы, людей. Из построек ему очень понравился театр оперы и балета. Здание было выстроено в восточном стиле, с витыми колоннами, резными дверьми, килеобразными арками над ними. У театрального подъезда Борис встретился с Валентином, Сергеем, Валико и Кузьмичом. Те заметили Бориса еще издали и весело приветствовали.

— Итак, почти все участники первого ералашного похода в город в сборе, — сказал Кузьмич. — Помнишь, Борис, наш приезд?

— Как не помнить!

— А где же Санька? — спросил Сергей.

— Опять, наверно, у этих Янковских…

— А ты чего же не пошел?

— Сказать прямо, разочаровался.

— Вот и молодец, — одобрил Валентин. — Я сразу понял, что это не наша компания.

Одобрение Валентина было теперь для Бориса очень авторитетным, так как после случая на посту Борис видел в нем испытанного, проверенного в деле человека.

— Мне кажется, — заметил Кузьмич, — наш Санька тоже скоро перестанет у них бывать. Я хотя и не познакомился близко с этими Янковскими, но из рассказов Валяша и Сережки понял, что это какое-то мещанское гнездо.

— Ладно, ну их, — отмахнулся Сергей. — Боря, ввожу в курс дела. Наш план таков: сейчас Дом культуры — спортзал, потом центральный парк, трофейная выставка и в заключение кинотеатр. Посмотрим еще разок, как Александр Невский бил псов-рыцарей. Устраивает?

— Вполне. Мне лишь бы с вами… — искренне сказал Борис.

В спортивном зале они встретили многих товарищей из летной школы, но особенное их восхищение вызвала Нина Соколова. Они вошли в тот момент, когда ее сильное и гибкое тело, оттененное черным трико, взлетело над упругой, блестящей никелем перекладиной турника. Подле «на страховке» стоял Вовочка Васюткин с халатом. Нина мелькнула в воздухе, ловко приземлилась на носки, и Васюткин накинул ей на плечи халат. Не оглядываясь, она пошла навстречу курсантам.

— И Капустин здесь? — искренно удивилась Нина. — Вы тоже заниматься или только поглядеть?

— Хочу позаниматься, товарищ инструктор, — краснея, ответил Борис. — Правда, я уже давно не работал на снарядах, но попробую.

Курсанты вошли в раздевалку, взяли напрокат тапочки, переоделись и, выйдя в зал, начали разминку. Затем разошлись к снарядам. Кузьмич пошел к штанге, остальные — к брусьям и турнику. Сначала проделали комбинации попроще, потом Валико и Валентин по очереди выполнили на перекладине большие обороты. Комбинацию они заканчивали красивым и смелым сальто. Борис попробовал повторить то же. «Солнце» у него получилось неплохо, а на сальто он не решился.

— Что же вы, Борис, — подзадорила его Нина, — так красиво начали… Вы вполне подготовлены для более сложного соскока. — Нина сбросила халат. — Придется мне воодушевлять вас личным примером. — И пошла к снаряду.

По залу прошел шум восхищения. Тут было много городской молодежи, пришедшей поглядеть на авиаторов. А Нина привлекала особенное внимание — ведь летчицы встречаются не часто.

— Десять баллов! — объявил Васюткин, когда Нина закончила комбинацию.

— Вовочка, не люблю лести, — возразила Нина. — Согласна на девять. Борис — к снаряду! Страхуем вдвоем с Васюткиным.

Мужское самолюбие Бориса было сильно задето.

Отставив все страхи, он смело пошел к перекладине. Друзья подбадривали его:

— Смелей, Боря, смелей! Не урони честь авиации, на тебя городские девчата смотрят!