Марк Ланской - Опанасовы бриллианты

Майор вздохнул и сказал своему спутнику:

— Пойдемте, товарищ младший лейтенант, здесь нам пока делать нечего. — Спустившись во двор, он спросил: — Ну, что скажешь, Петя?

— Я вот что скажу, Василий Иванович, — это и есть тот самый ворюга. На это указывает целый ряд…

— Ладно, — махнул рукой майор, — об этом ты говорил достаточно на вчерашнем совещании. Что делать будем?

Петя покраснел и развел руками.

— Трудно допустить, чтобы средь бела дня в таком людном дворе никто не заметил человека с чемоданом в руке, — сказал майор.

И вот, майор и младший лейтенант разделили между собой дом на два участка и пошли нажимать звонки.

В каждой квартире майор расспрашивал жильцов: не видел ли кто во дворе человека с чемоданом между двенадцатью и двумя часами дня. Но никто ему ничего утешительного не сказал. Через два часа он вышел во двор, как вы можете догадаться, не в самом бодром настроении.

И вдруг увидел, что внизу его дожидается Петя с каким-то пожилым человеком. По тому, как у младшего лейтенанта блестели глаза, майор сразу понял, что Петя зацепился за нить.

— Василий Иванович! Вот товарищ Черемушкин из шестой квартиры рассказывает, что около часу дня он видел во дворе такси.

— А номер машины вы не приметили, товарищ Черемушкин?

— Нет. Мне это ни к чему. Иду я, стало быть, из баньки, вижу посреди двора такси стоит, а шофер книжку читает…

Когда Черемушкин ушел, Петя обиженно спросил:

— Чем же вы недовольны, Василий Иванович? Ведь неоспоримый факт, что ворюга уехал именно на этой машине!

— Очень даже оспоримый, — вздохнул майор.

В диспетчерской таксомоторного парка, где вернувшиеся с работы водители сдают путевые листы, майор и Петя легко напали на след. Уже через каких-нибудь три часа один шофер рассказал, что в полдень его нанял на стоянке молодой человек, попросил отвезти по указанному адресу и велел подождать, пока он сходит за вещами и заодно позавтракает.

— И он заехал с вами прямо во двор? — недоверчиво спросил майор.

Шофер улыбнулся.

— Нет, это я сам — уже после того, как он ушел.

— Вот и молодец, спасибо тебе, — похвалил майор. — И долго ты его ждал?

— Минут тридцать, может. Я пока покурил да полистал книжку, которую пассажир оставил.

— А что за книжка?

— Да так, какой-то учебник по лесоводству.

Майор задумался. Потом спросил, что было дальше.

— Дальше было так. Вышел мой пассажир — в руке небольшой желтый чемодан из свиной кожи, сел в машину и велел везти себя на Лесной проспект. Ну привез. Пассажир мне и говорит: «Вот тебе полсотни, сдачи не надо. Будь здоров». И ушел.

— А дом то ты запомнил?

— Да что его запоминать, — пожал плечами шофер, — он на весь город известный — целый квартал занимает.

Майор поморщился. А Петя даже плюнул от досады:

— Я эти дома хорошо знаю. Там как в лесу — чорта с два кого найдешь. Оборвалась наша нитка!

— А вот и не оборвалась, — улыбнулся шофер, — я ведь опять увидел своего пассажира, только издали. Дело было так. Рядом с тем домом есть стоянка такси. Я туда и подался. Постоял немного — смотрю, идет мой франт, уже без чемодана и без книги. Сел он в машину нашего Кольки Барабанова и укатил…

Ну, понятно, майор и Петя дождались Колю Барабанова, и от него узнали, что вор доехал до Дворца культуры ВЦСПС и там отпустил машину.

— Вот теперь у вас уже две нитки, — довольно улыбаясь, сказал первый шофер.

— Ишь ты, — удивился майор. — Тебя как зовут?

— Михаилом.

— Так вот что, товарищ Миша, — придется тебе немножко с нами попутешествовать. Ты как, не очень голоден, потерпеть можешь?..

К тому времени уже стемнело. Майор с беспокойством посмотрел на часы: до полуночи оставалось только три часа, а докладывать начальнику, как видите, еще не о чем.

Пока машина летела по вечернему городу, все трое прикончили остатки батона, и майор открыл совещание.

— Как думаете, друзья, зачем такой тип мог поехать во Дворец культуры, да еще днем, когда там нет ни кино, ни танцев?

— Зато там есть биллиард, — ухмыльнулся шофер.

Майор хлопнул шофера по плечу.

— Не надо никакого справочного бюро, если рядом есть шофер такси.

— А что ж вы думаете? — расцвел Миша. — Я хоть и молодой, но город хорошо знаю.

Тем временем машина остановилась на Лесном проспекте. Миша выглянул в окно и сказал:

— Вот у тех ворот он вышел и мне 50 рублей дал.

На стене дома, среди нескольких вывесок, одна сразу же привлекла внимание. На ней было написано: «Техникум лесного хозяйства».

— Василий Иванович, — воскликнул Петя, — а ведь у ворюги была книга про лесоводство!

Майор задумался. Потом спросил:

— Скажи-ка, Миша, книжка, которую ты смотрел, была наверно, совсем-совсем новая?

— По-моему новая, товарищ майор.

Майор опять задумался.

— Да… На этой нитке попался узелок. Поехали пока во Дворец культуры.

В длинном узком помещении биллиардной было порядочно народа. Большинство стояло у столов, наблюдая за игрой. Табачный дым, как туман, слоями висел в воздухе.

Шофер осмотрелся и, легонько толкнул майора под бок, указал глазами на стол у окна.

Человек готовился к удару — левая рука с широко расставленными на зеленом сукне пальцами поддерживала кий. Яркий свет, падавший из подвешенного над столом большого жестяного плафона, отражался на золотом браслете часов.

Раздался резкий сухой звук, и шар исчез в угловой лузе. Человек выпрямился, чтобы намелить кий, и майор увидел молодое лицо с короткими усиками и холодными светлыми глазами.

Майор ничего не спросил у Миши: по знакомому холодку, пробежавшему в груди, он безошибочно понял — это и есть тот, кого они разыскивают.

Я не стану, дорогие товарищи, утомлять вас подробностями ареста. Это делается просто, быстро и без всякого шума. Меньше чем через час майор уже докладывал своему начальнику об относительном успехе операции.

— Почему — относительном? — спросил доктор.

— Очень просто! — воскликнул толстый человек в соломенной шляпе и пижаме. — Чемодан-то ведь, тю-тю, исчез!

— А как же с узелком? — напомнила мать девочки. — Извольте теперь уж и его развязать.

— Тот узелок оказался не простым, а, как говорят моряки, двойным рифовым. Дело в том, что не всегда достаточно поймать преступника, нужно еще суметь доказать, что именно он совершил преступление. А это иногда бывает и не легко.

Задержанный вор был стреляный воробей — он держался спокойно, уверенно и решительно от всего отпирался.

Хуже всего было то, что в этом случае, по истечении суток с момента задержания, перед ним следовало извиниться и по закону отпустить на все четыре стороны.

— Как! — негодующе воскликнула дама в ярком халате. — Ведь абсолютно же ясно, что именно он совершил кражу.