Николай Камбулов - Беспокойство
- Название:Беспокойство
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Воениздат
- Год:1973
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Камбулов - Беспокойство краткое содержание
Мирное небо над странами социализма. Но в стане капитализма еще разжигается ненависть к советским людям, отравляют международную атмосферу фашистские недобитки.
О революционной бдительности советских воинов и офицеров, о повседневной боевой готовности солдат армий социалистических стран и рассказывается в предлагаемой читателю новой книге известного военного писателя Н. Камбулова. В нее вошли две повести — «Покушение» и «Сын коменданта» — и семь рассказов, написанных на важную и злободневную тему.
Беспокойство - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Мы в воздухе. Надо мной склоняется генерал. Пытаюсь подняться.
— Сидите, сидите…
Сержант подробно рассказывает генералу, как прошли занятия. Говорит он тихо, потом я совсем перестаю слышать его слова. Усталость окончательно взяла верх.
Просыпаюсь от сильного толчка. С трудом открываю глаза. Вертолет уже приземлился.
И вот мы на аэродроме. Стоим у автомашин, чтобы ехать в расположение своей части. Сейчас начнется посадка. Буянов спрашивает меня:
— Ну как?
— Ничего.
— А вообще парень ты огневой.
— Меня в детстве Огоньком звали…
Стоявший неподалеку генерал резко оборачивается и пристально смотрит на меня. Должно быть, он слышал наш разговор.
Генералу подают «Победу». Он открывает дверцу, но почему-то не садится. Снова оборачивается и смотрит на меня.
— Огонек! — вдруг окликает он.
У меня подкосились ноги. Перед глазами вырастает живая цепочка людей, взрывы бомб, неподвижное тело матери…
— Дима! — Генерал протягивает вперед руки и медленно подходит ко мне. — Дима! — глухо повторяет он.
Я растерянно смотрю на него. А его руки уже лежат на моих плечах.
— Отец!
…Всю дорогу он рассказывает, как искал меня, как десятки людей, в том числе и майор Копытов, помогали ему отыскать иссеченную временем и поросшую быльем тропинку к потерянному сыну. И нашли все же…
Прошел уже год, как отец служит в другом месте. Каждую неделю получаю от него письма. Первое начиналось так:
«Дорогой Дима! Мы оба солдаты, должны делать все, чтобы никогда не повторился сорок первый год. Я знаю, тебе нелегко лазить по горам, проводить бессонные ночи в засадах, преодолевать крутые подъемы в стужу и под палящим солнцем. Но солдату это очень нужно, необходимо».
…Вокруг гарнизона все те же горы. Только люди в роте выросли. Буянову присвоили звание сержанта. Жора бросил курить. Шилин уволился в запас, уехал в Сибирь строить металлургический комбинат.
Мы с Жорой Ратниковым часто ходим на учебные задания. Когда бывает трудно, я рассказываю товарищам о войне — о живой человеческой цепочке, которую запомнил на всю жизнь, о гибели матери, о сожженной фашистами деревне. Жора при этом становится мрачным и торопит меня:
— Пошли, чего ждать!…
Мы идем. На пути — горные реки, скалистые вершины. Но разве они могут остановить солдата!
Мы идем.
— Огонек! — окликает меня Жора.
«Огонек!..» — повторяет в ущелье эхо.
Мы идем. Там — на озаренной солнцем вершине — ждет нас очередное задание.
И мы его выполним, чтобы Шилин спокойно трудился на стройке, чтобы девушка Алла, которая часто шлет мне письма, успешно окончила учебу… И вообще мы идем во имя многочисленных «чтобы»… Перечислить их невозможно: чтобы — вся наша жизнь…
ОБЕЛИСК В РОЩЕ
За воротами ефрейтор Громов остановился. Прямо перед ним серой лентой уходила вдаль асфальтированная дорога, обсаженная деревьями по обочинам, правее шоссе лежало размашистое поле, а за ним возвышался лесок. Лесок как лесок — стройные сосны да ели, таких рощиц на родине, близ Подмосковья, много, но этот Громов теперь не забудет никогда…
Случилось это несколько недель назад. Шли тактические занятия. Надо было перебежать поляну: на противоположной стороне ее уже сосредоточилась вся рота, а он, Громов, замешкался — под ноги попался кусок колючей проволоки. Пока освобождался от цепких когтей неожиданного препятствия, местность оказалась под обстрелом «противника», и ее уже нельзя было пересечь напрямик. Командир взвода кричал ему:
— Правее бери! Правее!
Громов, пригнувшись, бросился в сторону, перепрыгнул через небольшой ровик, заросший травой, пополз, плотно прижимаясь к земле. Как он ни старался без передышки обогнуть поляну, все же остановился на одну минутку, чтобы смахнуть с лица пот. Когда Громов это сделал, увидел прямо перед собой одиночную могилу, увенчанную обелиском. Сергей торопливо прочитал написанные у самого основания памятника слова: «Филипп Карпович Громов». Прочитал просто так, но тут же, через секунду, вздрогнул:
— Громов!.. Громов Филипп Карпович…
От наступившей вмиг слабости Сергей уткнулся лицом в жесткую траву. Но тотчас же приподнялся, зашептал вдруг пересохшими губами:
— Отец, отец…
— Громов! Да где вы там, Громов?! — надрывался лейтенант. А он лежал и ничего не слышал: чудилось, что это зовет вовсе не командир взвода, а его сердце выстукивает фамилию отца… Когда наконец понял, что его ждут, поднялся во весь рост, зашагал напрямик, держа пилотку в руках. Он шел, чуть покачиваясь, не обращая внимания на вспышки взрывпакетов, глухо хлопающих вокруг. Кто-то тронул его за плечо. Громов остановился, увидел перед собой командира взвода. Лейтенант смотрел на него с удивлением, ожидая объяснений. Потом вдруг взял ефрейтора под руку, участливо спросил:
— Что случилось?
— Мы его столько лет ждали… Сообщили ведь, что без вести пропал… Думали, вот-вот отзовется, — надевая пилотку, проговорил Громов.
— Кого ждали? — не понял лейтенант, он все еще держал солдата под руку.
— Отца… Оказывается, погиб. Здесь похоронен, — взглядом показал в сторону обелиска Громов.
И вот вчера все это подтвердилось документами. Громова вызвал к себе командир части. Он долго с ним беседовал, обещал сообщить матери и ему посоветовал сделать то же. Он, конечно, напишет, но ему хочется побольше узнать об отце: как погиб, при каких обстоятельствах…
Скрипнула калитка. Громов обернулся — за спиной стоял лейтенант, подтянутый, в выходном обмундировании. Доброе курносое лицо командира взвода было чуть смущенным.
— Может, вдвоем сходим?
— Да нет, спасибо, товарищ лейтенант, тут же рядом. — Громов показал на рощу. — Полтора километра…
— Ну-ну, хорошо, — согласился лейтенант и, напутственно помахав рукой, прикрыл за собой калитку.
Громов шел не спеша, с теплотой вспоминая о товарищах по роте. Все эти дни они относились к нему с заметным сочувствием, особенно командир взвода. Но никто не напоминал об отце, хотя Громов видел, что многие солдаты ждут, когда он расскажет обо всем сам. А что он мог им сказать? Он знал об отце столько же, сколько и они узнали от командира полка: погиб близ маленькой немецкой деревушки, похоронен в роще. По словам местных жителей, как сообщил полковник, русского офицера похоронили ночью, но кто это сделал — никому до сих пор не известно.
Ветер дул в лицо. Качались верхушки деревьев, распевая свою лесную непонятную песню. Они были немыми свидетелями последнего для отца боя. Громов попытался нарисовать себе картину сражения. В воображении Громов видел разрывы снарядов, идущих в атаку солдат, озлобленные лица фашистов. А вот отца он никак не мог представить, может быть, потому, что в действительности он его очень смутно помнил: отец ушел на фронт, когда Сергею исполнилось четыре года, и он знал его больше по рассказам матери…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: