Владимир Малыхин - Наследник

— Медведенко, Ирина — в блиндаж!

Медведенко удивленно взглянул на командира, а Ирина спросила:

— Как в блиндаж? Зачем?!

Виктор строго посмотрел на них:

— Выполняйте приказание! Быстро!

Ирина испуганно прошептала:

— Но... почему?

Виктор, наблюдая в бинокль, не оглядываясь, прошептал:

— Быстро в блиндаж!

Медведенко понял, что спорить бессмысленно, схватил Ирину за руку и потащил в блиндаж.

Виктор же, выхватив на ходу у нее из рук радиопередатчик, крикнул:

— Быстрее!

Через несколько секунд он уже сам передавал команды на батарею. Снаряды стали ложиться

совсем рядом: справа, слева, спереди, сзади. В воздухе, вперемежку с дымом, висела земляная и

снежная пыль, воняло гарью и порохом. Во рту Виктор чувствовал привкус свинца...

Передавая очередную команду, он заметил рядом с собой Медведенко:

— Ты зачем?!

Медведенко промолчал, а Виктор тут же забыл о нем. Корректируя огонь, он видел, как его

снаряды поражают врага, видел, как заметались немцы и поползли назад, оставляя убитых и волоча

раненых, видел, как офицер с пистолетом в руках что-то кричал, а потом вдруг, беспорядочно

взмахнув руками, рухнул на снег. И в это же мгновенье перед глазами Виктора вспыхнул огненный

фонтан, он был оглушен горячим ударом в голову. Земной шар вздрогнул и остановился. А Виктор

продолжал лететь в бездонную пропасть своего окопа...

Этим же снарядом был убит сержант Медведенко.

* * *

Ирина с огромным трудом тащила Виктора на плащпалатке в ближайший овражек. Он приоткрыл

глаза, увидел высокое голубое небо, потом оно расплылось в огненное пятно с дрожащими языками

пламени... Он опять потерял сознание. Иногда он ощущал на своем лице жестковатые, теплые

прикосновения. Это были обветренные губы Ирины. Целуя его, она, задыхаясь от усталости и

волнения, шептала:

— Родненький, Витенька... не умирай... пожалуйста... не надо... я же тебя... спасу. . Родненький...

От толчков по кочкам и рытвинам, от ее поцелуев, он то приходил в себя, то опять терял сознание..

Когда их увидели санитары, Виктор был в глубоком беспамятстве... а Ирина сидела рядом на снегу,

бессильно уронив голову.

* * *

Виктор Дружинин был тяжело ранен в голову. Несколько суток находился без сознания. Очнулся

на операционном столе во фронтовом госпитале, куда был доставлен на санитарном "У-2". Операция

была сложной. После нее ему долго не разрешали даже садиться на койке. Почти два месяца никто не

получал от него писем. Лишь одно короткое Письмо матери о том, что "жив и здоров", он

продиктовал дежурной медсестре, которая назвалась москвичкой, хотя была родом из Воронежа и

никогда не видела Москвы. Но она знала, что такое встреча земляков на войне, а тем более в

госпитале и ей очень захотелось, чтобы у симпатичного раненого старшего лейтенанта стало легче на

душе...

Вскоре Виктор получил целую гору писем. Из писем фронтовых друзей он узнал, что его

представили к ордену Красного Знамени, но где-то в штабах поскупились и он был награжден

орденом Отечественной войны первой степени.

Среди этих писем было и письмо от Ирины. Она писала, что всегда помнит своего любимого

командира и надеется на их будущую встречу. "Мы встретимся, — писала Ирина, — на балу в честь

Победы в Центральном парке Горького и будем танцевать с Вами на набережной всю ночь до рассвета

мой любимый вальс "Дунайские волны". А потом на лодке с голубым парусом совершим чудесную

прогулку по Москве-реке, в которой будут плавать белые и красные розы и яркие огни

круглосуточного салюта в честь Победы".

Виктор написал Ирине длинное письмо, в котором излил все обуревающие его чувства. И решив

подтвердить их строками Есенина, начертал красивым почерком:

Я помню, любимая, помню,

Сиянье твоих волос.

Не радостно и не легко мне

Покинуть тебя привелось...

Написал и подумал: "Что-то ты в последних письмах, друг ситный, в лирику ударился, может

сентиментальность юношу одолела? Может быть вычеркнуть все это для ясности?" Но не вычеркнул,

оставил. А в конце письма сообщил ей свой московский адрес и просил писать побольше и почаще,

чтобы, когда он приедет домой его бы там ожидало целое собрание ее классических сочинений...

* * *

Виктор Дружинин пролежал в трех госпиталях почти полгода. При выписке из последнего

госпиталя медицинская комиссия признала его негодным к военной службе, демобилизовала и

определила инвалидом второй группы.

— Инвалид войны, молодой человек, это нынче звучит гордо! — сказал ему пожилой полковник

медицинской службы, председатель комиссии. Виктор ухмыльнулся:

— Вы извращаете, товарищ полковник, известное высказывание Максима Горького.

— Ну будет, будет Вам, — добродушно проговорил полковник.

— Ну какой же я, к дьяволу, инвалид! — горячился Виктор. — Ведь мне всего двадцать! Ну

напишите хотя бы так: демобилизован по ранению. А то — инвалид! Я не согласен.

— Вы, может быть, боитесь, что Вас не возьмут в мужья наши тыловые красавицы? — улыбнулся

полковник. — Такая опасность Вам не грозит. Не правда ли, Вероника? — обратился он к

молоденькой медсестре, секретарю комиссии.

Девушка подняла глаза на Виктора и смущенно улыбнулась:

— Я думаю, Геннадий Гаврилович, что гвардии старший лейтенант будет пользоваться

заслуженным успехом...

— Ну вот, видите, — весело сказал председатель. — Не надо огорчаться.

Вручая Виктору справку, он пожал ему руку и сказал на этот раз без улыбки:

— У Вас еще все впереди, дружок. Солдат должен гордиться боевыми ранами, а не стыдиться их.

Так-то, милейший. Желаю Вам всего самого наилучшего.

Виктор взял справку и хмурый вышел из комнаты. В коридоре прочитал: "... черепное

проникающее ранение... дефект черепа..., инвалидность второй группы... уволить со снятием с учета".

Он вздохнул, сунул справку в карман гимнастерки и подумал:

— Хорошо, что еще не придумали инвалидный значок. А если придумают?! Хорошо ему, черту

лысому изрыгать истины. Кто-то здорово сказал, что каждый мнит себя стратегом, видя бой со

стороны.

* * *

Незадолго до выписки из госпиталя, Виктор получил большое письмо от матери из далекого

сибирского городка, где трагически погиб Георгий Николаевич Дружинин. Она подробно писала, при

каких обстоятельствах это произошло. Несмотря на цензурные "купюры", Виктор понял, что это

случилось на полигоне при испытании какого-то нового образца вооружения. "Знай, Витенька, что ты