Валерий Бирюков - Всего три дня

Да он и сам хорошо видел нелогичность своих возражений. Резон в доводах Антоненко и Глушкова был. Зимой, когда он искал причины неудачи, такая идея тоже приходила ему в голову. Но, видно, слишком быстро отогнал ее: нереальной, невыполнимой, непривычной показалась. Есть тут здравый смысл, стоило бы обдумать. Но времени на это уже не было. А вот молодые, погляди-ка, друг друга с полуслова поняли. Вот тебе и «академики»! Обскакали старика, ничего не скажешь! Ну что ж, решение будет почище соломонова: пусть-ка они сами эту кашу и расхлебывают, раз так настаивают и уверены, что справятся. А мы посмотрим. Со стороны.

— Нет, — произнес Савельев упрямо после долгого молчания, но голос предательски дрогнул. — Рисковать я не хочу.

— Эх, Алфей Афанасьевич, загубим стрельбу! — в сердцах сказал майор Антоненко и отвернулся.

— Товарищ гвардии подполковник, вас на КП полка вызывают, — сказал Климов, сидевший возле полевого телефона.

— Хорошо, доложите, что сейчас будем. Едем, Василий Тихонович, под светлые очи начальства. — Савельев тяжело поднялся с табуретки. Встретился со взглядом майора Глушкова, в котором без труда прочел неодобрение, хотя красивое загорелое лицо начальника штаба было, как всегда, непроницаемо.

А майор Антоненко и вовсе не скрывал своего недовольства: тонкие губы сжаты в иронической усмешке, глаза в сторону отвел, — дескать, делайте что хотите, я свое сказал.

«Верно, считают меня ретроградом, ждут не дождутся, когда наконец уволюсь. А я вот вам — сюрпризик!» — усмехнулся Савельев и направился к выходу. Уже у порога палатки он обернулся и увидел, как умоляюще смотрит на него рядовой Климов, слышавший весь разговор. «И ты, Брут!.. — удивился подполковник. — Ну, тогда и в самом деле пора». Теперь он больше не колебался в своем решении.

На командном пункте полка Савельев подошел к командиру дивизии и, к полной неожиданности майора Антоненко, попросил разрешения передать командование дивизионом.

— Помилуйте, батенька, что это вы вдруг? — удивился генерал. — Один всего день остался. И Василий Тихонович, наверное, еще не освоился. Как он решение будет принимать сейчас?

— Он уже принял решение. А меня, товарищ генерал, если можно, увольте от стрельбы. Что-то нехорошо себя чувствую. Сердце зашалило.

— Что ж вы сразу-то не сказали, Алфей Афанасьевич? — встревожился комдив. — Дотерпелись и молчите. Нельзя так! Может, в госпиталь вас отправить? Берите-ка мой вертолет и летите!

— Нет, спасибо, товарищ генерал, — поспешно отказался Савельев. — Дотяну как-нибудь до конца учений. Хочется напоследок с дивизионом побыть. А Василий Тихонович пусть уж у руля становится, а то неловко получается.

— Ничего неловкого! — строго отрезал генерал. — Я так приказал. Но будь по-вашему. Товарищ Антоненко, подойдите сюда, пожалуйста, — обратился он к майору, отошедшему из деликатности в сторону. — Как, готовы взять на себя командование?

— Так точно! — поспешно, точно боясь, что комдив передумает, ответил тот и не смог скрыть радости.

— В добрый час, — улыбнулся комдив. — Желаю вам удачи. Дерзайте, но не роняйте савельевской марки, товарищ майор! Гвардейский дивизион принимаете, не забывайте.

— Постараюсь, — серьезно ответил Антоненко.

Савельеву не хватило сил подойти и поздравить майора. Он только кивнул ему и торопливо вышел из палатки, в которой находился КП полка. Боль в боку стала просто нестерпимой. Савельев достал из сумки ресторанный сахар в обертке, на которой были нарисованы легкомысленные желтые цыплята, разорвал бумажку, капнул из пузырька лекарство на кусок и положил его под язык.

«Вот и все. Точка! Отвоевался!» — сказал себе Савельев. Но эта мысль, как накануне вечером, опять не потянула за собой печальных раздумий. Напротив, появилось какое-то непонятное ему самому чувство облегчения. И даже боль начала понемногу отпускать. Вот до чего все просто, а он так боялся этого мгновения!

Подполковник вздохнул и вернулся назад в палатку. Приметил, что майор Антоненко сидит в углу возле радиста и с кем-то говорит по телефону. Догадался: Глушкова спешит порадовать. Несмотря на ревнивое чувство, которое он не мог в себе подавить, Савельев искренне хотел, чтобы у его преемника все сегодня вышло хорошо. Иначе не должно быть — ведь ему отдан отличный дивизион. Успех Антоненко заложен им, старым командиром, так что почести поровну, как, впрочем, и неудача.

И, дождавшись, когда майор Антоненко закончил разговор, Савельев подошел и пожал ему руку:

— Ну дерзайте, майор. Ни пуха ни пера. — И не удержался, добавил себе в оправдание: — Стар я уже рисковать…

Перемена положения недолго радовала майора Антоненко. Передав Глушкову приказ объявить по дивизиону, что он принял командование, и начать подготовку данных для стрельбы по их плану, Антоненко задумался. Одно дело дать совет подполковнику Савельеву, а другое — выполнять его самому. Ладно, командир дивизии не понял или делает вид, что не понял, почему Савельев внезапно сложил с себя полномочия. А уж он-то знает, да и подполковник сейчас подтвердил, что, настаивая на своем, они с Глушковым буквально заставили Алфея Афанасьевича сделать это. И раз так, то они теперь просто не имеют права провести боевые стрельбы с низким результатом. Но где гарантия, что он окажется высок? В теории все выглядело правильно и красиво, а сейчас, когда времени на подготовку данных в обрез, когда люди должны вести стрельбу необычным способом, навалились сомнения. Может, не стоит так стрелять?

Когда Антоненко и Савельев вернулись в штаб дивизиона, там уже собрались офицеры. Они дружно поднялись. Савельев вновь представил им нового командира — теперь уже всем: и старшим офицерам батарей, и командирам взводов. Майор Антоненко поднялся, в устремленных на него взглядах офицеров прочел ожидание. Ну что ж, обмануть его он не имел права, да и времени на колебания уже не оставалось.

— Товарищи офицеры, знакомиться ближе будем в ходе учений и после них, — сказал он. — Обстановка такова. «Южные» понесли серьезные потери в предыдущих боях и теперь пытаются во что бы то ни стало удержать перевал. Оставшиеся силы они разместили на сопках Длинная, Огурец и Желтая. По разведданным, они построили там многоярусную оборону, разместив на ярусах мелкие опорные пункты, силою до взвода. Считаю нецелесообразным вести огневую подготовку обычным способом. План такой: руководить стрельбой будут со своих НП командиры батарей и взводов управлений, взяв на себя по огневому взводу. Еще по взводу возьмем на себя мы с начальником штаба. Остальные взводы будут вести огонь прямой наводкой. Вариант «орудие — цель»…