Владимир Двоеглазов - Ищу комиссара

Начальника ЛОМ станции Верхне-Кундинская Валентина Ивановича Баскова разбудил телефонный звонок. Было около семи утра. Обычно он и сам вставал в это время, но со вчерашнего дня Басков был в отпуске, а на послезавтра были заказаны уже билеты до Рязани, где жили родители жены. То, что ему позвонили, объяснялось либо тем, что вызванный для дежурства с линейного поста станции Советская младший лейтенант Перязев не знал или забыл о том, что начальник ЛОМ в отпуске, либо тем, что случилось что-то чрезвычайное.

Осторожно, прикрыв плотнее дверь в комнату дочерей, Басков вышел в прихожую, куда еще вчера перенес аппараты, и, сняв трубку железнодорожного телефона, негромко сказал:

— Слушаю.

— Товарищ капитан! — тотчас раздался торопливый голос Перязева. — В райотделе побег из КПЗ. Бежали двое, один из них наш, Краснухин, по краже из ледника. Вилисов только что приехал дело по нему заканчивать, а он…

— Ориентировку по линии передали? — перебил Басков.

— Сейчас будем передавать, товарищ капитан. Из райотдела Шабалин подскочил, привез установочные данные. Но на сто тридцатый — они на него по времени успевали — я уже передал…

— Сто тридцатый кто сопровождает?

— Старшина Акобия. Он Краснухнна знает в лицо.

— Хорошо, — сказал Басков. — Личному составу объявить тревогу. II пришлите за мной машину.

Он положил трубку и услышал, как хлопнула на кухне дверца холодильника. Басков заглянул на кухню!

— Ну, зачем ты? Я ненадолго.

— Иди одевайся, — ответила жена. — Позавтракать-то надо.

Когда он, быстро одевшись, глотал, почти не жуя, обжигаясь, яичницу, по замерзшим стеклам скользнули лучи автомобильных фар.

Светать еще не начинало, стояла яркая звездная ночь, громко скрипел под ногами снег, а из глушителя УАЗа шел густой белый дым — так всегда бывает в сильные морозы. Стылый туман серебрился под бледными уличными фонарями, и Басков невольно подумал о беглецах, пробирающихся сейчас, быть может, по скованному холодом лесу или жмущихся в нетопленной химарской избе, не решаясь развести огонь.

— Здравия желаю, товарищ капитан. — Водитель тронул машину. Даже здесь, в УАЗе, правда, крытом лишь брезентом, было довольно холодно, хотя у ног жужжала самодельная печка. — Понесло же их в такую морозину! — продолжал шофер, молодой узколицый сержант в полушубке и в теплой собачьей шапке. — Конечно, Краснухину не привыкать: три часа в леднике просидел в одном пиджачишке, помните, товарищ капитан?

Басков кивнул. Это дело — кражу из вагона-ледника — знало все отделение, поскольку почти всем составом ЛОМ они прочесывали тогда полосу отвода до самого Нюриня, подбирая ящики с конфетами, шоколадом, головки сыра, круги колбасы, сброшенные Краснухиным на ходу поезда. Тогда, осенью, Краснухину удалось бежать, задержали его полтора месяца назад, в Нефтеюганске, и вот он ушел из КПЗ. Девятнадцать лет, мальчишка, в сущности, — и вторая судимость; в первый раз освободили по амнистии.

Шофер сбросил скорость: обочь дороги пританцовывал в ботиночках заместитель по оперативной работе, впрочем, и единственный заместитель Баскова, исполняющий со вчерашнего дня его обязанности. Желтов был в бежевом пальто с ондатровым воротником и в ондатровой же шапке; даже уши не опустил — герой!..

— Привет! — бросил он, торопливо забираясь на заднее сиденье и протягивая ноги ближе к печке, хотя вряд ли это могло его согреть, патрубки были направлены к ветровому стеклу. — Ты извини, Валентин Иваныч, я Перязева забыл вчера предупредить, что ты в отпуске… Впрочем, может, вернешься?.. Ну и мороз!..

— А что ж, товарищ старший лейтенант, в ботиночках-то? — покачал головою сержант.

— А они у меня со смехом! — хохотнул Желтов, принимаясь ожесточенно растирать ладонями уши. — Да, везет Волохину как утопленнику! Меха! Полуправления съехалось, а тут еще и побег! Хорош подарочек под Новый год!

— Ты с чего такой веселый-то? — поинтересовался Басков.

— А с чего мне плакать-то? Не у меня ж бежали, слава богу!

Басков промолчал.

— Вот именно, — поддержал Желтова шофер. — Мы ведь теперь даже за Краснухина не отвечаем, да, товарищ капитан? Ну, в смысле за побег?

Басков не ответил.

— Нет, конечно, — сказал Желтов. — Мы его в КПЗ сдали — и все. Наше дело маленькое. Райотдел отвечает целиком и полностью. Да, теперь Волохину строгач, как минимум, вырисовывается. Побега без строгача не бывает. Кому-нибудь да вмажут.

— А интересно получилось, — сказал шофер. — Вили-сов сегодня приехал где-то в начале седьмого, на локомотиве. Зашел в дежурную часть и мне говорит: «Подбрось до райотдела, по Краснухину дело надо заканчивать, а то пешком по такому морозу…» Тоже вот, как вы, товарищ старший лейтенант, в ботиночках приехал… Ну, и только он это сказал, звонят из райотдела: побег! Краснухин бежал! Вилисов говорит: «Зря только тащился чуть свет! Нет бы им вчера бежать, так я бы сегодня дома сидел…» Ну, мы так и попадали со смеху!..

— Долго лежали? — спросил Басков.

— Как, товарищ капитан?

— Я спрашиваю, попадали, так долго лежали?

Шофер смутился:

— А, да нет… Это я так, товарищ капитан. В шутку…

— Вилисову что, — сказал Желтов. — Дело пока приостановит. Если долго будут бегать. А райотделу достанется на орехи… Да, Валентин Иваныч, прокуратура по снегоочисту дело прекратила… Я ж говорил: малолетки. С чего Шабалин так и кипятился…

Басков не отозвался.

УАЗ свернул влево, к вокзалу, прошел метров двести вдоль полотна и остановился у подъезда небольшого двухэтажного здания из красного кирпича, какие встречаются, кажется, на всех станциях — чем-то нравится красный кирпич Министерству путей сообщения; здесь и помещалось линейное отделение милиции. В некоторых кабинетах горел уже свет. Ярко светились огромные окна железнодорожной столовой, стоявшей через дорогу.

С бетонки, из проходов между домами, спешили жившие неподалеку сотрудники ЛОМ. Отвечая на приветствия, Басков поднялся на второй этаж и заглянул в дежурную часть, следом вошел и Желтов. Стоявший у окна невысокий старшин лейтенант хотел уже подать команду: «Товарищи офицеры!», но Басков остановил его жестом руки. Перязев, сидя за столом, передавал на линейные пункты и посты, а также группам сопровождения поездов приметы беглецов; впрочем, едва он произносил фамилию «Краснухин», на той стороне связи отвечали: «Знаем…» Краснухи-на на этой линии знали хорошо. Басков приказал старшему лейтенанту построить людей в коридоре, как только явятся все, кто должен явиться согласно схеме оповещения личного состава, но не позднее, чем через десять минут. Шабалин, как выяснилось, уже уехал. Зато Вилисов, следователь линейно-следственной группы ОТМ, был еще здесь.