Владилен Леонтьев - Антымавле — торговый человек

«Выспаться бы», — думал каждый…

На третьи сутки беспокойного, напряженного труда и переживаний почти все, за исключением Оо и Эрмена, дремали, положив головы на надутые пыгпыги — нерпичьи мешки. Дрожит от мотора корпус вельбота. Если положить голову прямо на борт, то в носу появляется назойливая зудь и не дает спать. А на пыгпыгах хорошо.

Спокойно рокочет мотор. За все время он ни разу не чихнул, не остановился и в послушных руках Эрмена исправно работал на всех скоростях. Эрмен любовно прикрыл его плащ-палаткой, защищая от случайных брызг, и сам приткнулся рядом, обогреваясь у глушителя.

«И кто это придумал ставить мотор не на корму, а в специальный ящик-колодец, — размышлял Эрмен. — Будь сейчас мотор на корме, мы не смогли бы идти: винты мотора все время оголялись бы, повисали в воздухе, и он работал бы наполовину вхолостую и от неравномерной нагрузки мог бы быстро выйти из строя. Ловко придумано».

Оо, как впаянный, сидел на корме вельбота, крепко сжимал рукой румпель и пристально всматривался вперед. Брызги стекали по лицу. Ветер ожесточенно рвал уккенчи — дождевик, порывисто полоскал красное полотнище флажка, укрепленного на руле. Уже отчетливо стали вырисовываться очертания береговых скал, в распадках и глубоких ущельях виднелись полосы не растаявшего еще снега.

— Но что это?..

Оо резко встал. Впереди показалась полоса льда, тянувшаяся по всей линии горизонта и уходившая под самый берег.

Старик, не выпуская из рук руля, взял весло и тихо толкнул Эрмена.

— Смотри, — показал он рукой вперед.

Эрмен откинул плащ-палатку и встал. Лицо его морщилось от случайных брызг, после дремоты у теплого глушителя капли казались холодными, жгучими, но постепенно лицо привыкло, и он перестал отворачиваться.

— Этки! Плохо! — вздохнул он.

— Сколько у нас бензина?

— Второй бачок начали. Если идти прямо, то хватит…

— Коо, — усомнился Оо, — хватит-то, хватит, но вот лед опять…

Вельбот вошел в полосу шуги. Волны стали плавнее. Оо уже не присаживался и стоял во весь рост. Стали попадаться небольшие льдинки, а затем пошел паковый лед. Пришлось поднять всех: одному Оо стало трудно следить за льдами.

Километрах в двух от мыса Пээк, на скалах которого прилепился небольшой эскимосский поселок Нунегнин, вельбот снова попал в клещи.

Уже виднелись простым глазом домики и яранги поселка, белые пятнышки вельботов у подножия горы, но пробиться к берегу не давал лед. Он сплошной массой плотно прижимался к скалам и под напором ветра и течения несся в открытое море.

Не было возможности обойти и мыс, чтобы укрыться у скал с заветренной стороны. Лед несло двумя широкими потоками — один поток прижимался к берегу, где льды торошились, наползали друг на друга, другой уходил в море, и льдины расходились. Между ними образовалась неширокая полоса чистой воды, которая клином уходила на север. По этой-то полынье и шел вельбот, все время держась на траверзе мыса Пээк. Мотор еле справлялся с силой ветра и течения.

Чтобы уменьшить парусность, сняли набортники.

Мелкие забористые волны хлестали в вельбот. Гиункеу, не покладая рук, откачивал деревянной помпой воду.

В одном месте охотники встретили более разреженный лед и сумели проскочить километров на пять вперед. Они уже было завернули за второй мыс, как снова столкнулись с непроходимой стеной льдов. Льды скрежетали, напирали друг на друга и готовы были уничтожить все, что встречалось на пути. И здесь люди чуть было не допустили роковую ошибку, согласившись с мнением Гиункеу.

Гиункеу предложил покинуть вельбот и пешком по льдинам добираться до берега. Для чукотских зверобоев такое передвижение по льдам не представляет большой трудности и не считается опасным. Все было согласились, но Оо так раскричался, что даже не похоже было на него.

— Кэйве тенчимгуркин?! Правильно ли ты думаешь?! Мы кое-как успеваем идти на моторе, а ты хочешь пешком. Не пройдем и полпути, как нас вынесет в море… в открытое море… Кырым — нет! Вельбот бросать нельзя! Нельзя, понял! Это тебе не байдара, которую можно тащить за собой! Вельбот — наш помощник, спасение! — убеждал Оо.

Крик был властным, все притихли: стала ясной нелепость предложения Гиункеу. Но Гиункеу все же не сдавался.

— Настоящий охотник должен дойти до берега. Только сильный должен жить! Это закон жизни! — упорствовал Гиункеу.

— Ты все по-старому думаешь, — обрезал его Оо.

— Пусть, я один пойду, — и Гиункеу решительно встал.

Все опешили от неожиданности и растерялись. Гиункеу вытащил из-под брезентового набортника охотничью палку с железным наконечником и хотел было перешагнуть через борт…

И не известно, чем бы все это кончилось, если бы не новая опасность. На вельбот быстро надвигалась огромная торосистая льдина.

— Вай-вай! Вот-вот! — уперся длинным веслом Тэюнкеу.

Но уже было поздно. Высокий карниз льдины навис над охотниками, заслонив небо. Он заставил пригнуться Гиункеу и тот невольно сел на место. Вдруг весло Тэюнкеу не выдержало, треснуло и сломалось. Все застыли в оцепенении, ссутулились, вобрав в себя головы, и ждали, что вот-вот ледяная гора обрушится на них. Сколько это длилось — никто не помнил, но всем казалось, что это было утомительно долго. Карниз словно застыл в неподвижности над ними, И тут Оо увидел, что льдина своей подводной частью уперлась в другую, что она больше не движется.

— Мэрынрэкэй, потихоньку, — прошептал Оо, словно боялся, что от громкого крика все может рухнуть, и первый стал осторожно отталкиваться длинным веслом.

Вельбот сдвинулся с места. Под ним виднелась изъеденная водой синяя глыба льда, но глубина была достаточной для вельбота. Осторожно, кто веслами, кто просто руками, стали выталкивать вельбот из ловушки. И только, оказавшись на свободе, все облегченно вздохнули.

— Вот это да! — выдавил из себя Эрмен, встав во весь рост в вельботе.

Несколько раз вельбот делал попытку пробиться к берегу. Охотники соскакивали на отдельные льдины, упирались в них ногами, отталкивали и кое-как протискивали вельбот между ними.

Ако и Тэюнкеу, забыв о пережитом, с отчаянной решимостью перепрыгивали с льдины на льдину, которые сразу же погружались под их тяжестью. Они умудрялись заходить метров на двадцать вперед и расталкивали льдины пешнями, рискуя каждую секунду оказаться в воде. Но все было напрасно: не успевали они растолкать льдины, как они тут же снова смыкались, словно их стягивало магнитом.

Работа была адской. Разгоряченные, потные, мокрые, они не теряли надежду. Вельботу иногда удавалось пройти с полкилометра к берегу, но встречным течением и ветром его относило обратно. И снова надо было начинать ту же рискованную работу, чтобы теперь уже выбраться на чистую воду.