Юрий Слепухин - У черты заката. Ступи за ограду

— Какое животное, — сочувственно сказал Жерар.

— Ну нет, он, конечно, не животное, просто он… Ой, у меня так кружится голова…

— Ах, уже? Я ведь вам это предсказывал, — кивнул Жерар. — И не только это. Посмотрим, как вы будете чувствовать себя завтра.

— Это не от коктейлей, Джерри, просто мне хочется есть. Я не ужинала. А как я буду чувствовать себя завтра?

— Увидите. Собирайтесь, Трисс, нам пора ехать.

— Еще рано, Джерри!

— Уже не рано, и вы голодны. Поужинаем у меня. Энрике!

В Линьерсе, где авеню Ривадавия проходит под мостом пересекающей ее автострады Хенераль Пас, их остановил затор. Беатрис проснулась и вдруг потребовала пустить ее к рулю.

— Я хорошо умею, Джерри, вот увидите! Ну пустите меня, хотя бы несколько кварталов…

— Ни нескольких метров. Спите уж лучше.

— Истинный кабальеро выполнял любую просьбу своей дамы, — пробурчала Беатрис. — А почему это мы стоим, уже приехали?

— Нет, путь занят. Сейчас поедем, спите.

— Я уже выспалась…

— Так скоро?

— Угу… Я очень люблю спать в машине… Похоже, будто плывешь. Я сейчас хотела бы очутиться на корабле…

— На межпланетном?

— Не-ет, что вы… Говорят, у марсиан вместо ушей антенны? На самом обыкновенном корабле… Например, на заколдованном корабле Тристана…

— «На обыкновенном заколдованном корабле Тристана», — усмехнулся Жерар. — Скромное желание, Трисс!

— А я и не говорю, что скромное… У меня все желания нескромные. Наверно, у меня необузданная натура.

— Это заметно.

— Наследственность, что вы хотите… — Беатрис зевнула. — Прошу прощения. Один из моих пра-пра-пра… дон Педро Мануэль… вырезал на перешейке население целой провинции. Потом индейцы убили его самого — бросили в яму с колючками. А еще одного Альварадо сожгли в Вальядолиде. Тоже, кстати, по заслугам.

— Его-то за что? — поинтересовался Жерар.

— О, черные мессы и тому подобное. Он продал душу, понимаете? Жуткий, наверное, был тип.

— Да, родственнички у вас…

— Не говорите! В сущности, мы совсем недавно вступили на стезю добродетели… каких-нибудь полтораста лет. Во время войны за независимость и позже, при Росасе, Альварадо уже вели себя по-джентльменски… Ой, я забыла — у нас еще был один пират! Этого повесили и засмолили англичане. Джерри, я так соскучилась по морю! За неимением Тристана, я не отказалась бы сейчас и от пиратского брига… Чтобы были раздутые ветром паруса, огромное море и летящие клочья пены… Почему я не живу в семнадцатом веке?

Стоящие впереди машины начали трогаться. Беатрис, лежа с откинутой на спинку сиденья головой, продекламировала вполголоса, не открывая глаз:

— «Как чудовищные крылья — белый парус корабельный… Небо сверху… Море снизу… Море с небом нераздельны…» Кто это?

— Не знаю…

— Дон Хосе де Эспронседа. Вам нравится испанская поэзия?

— К сожалению, Трисс, я ее не читал.

— Как не стыдно… — укоризненно пробормотала она, снова засыпая.

Проснувшись уже у дверей «Бельявисты», Беатрис потерла глаза и зевнула.

— Как, приехали? — спросила она сонным голосом. — Я не хочу, покатайте меня еще…

— Вот напасть, — вздохнул Жерар, — в жизни еще не встречал девицы с таким противным характером. Ну-ка, выкатывайтесь.

— Почему вы не хотите покатать меня еще? — капризно спросила Беатрис.

— Потому что вам пора спать. Выходите из машины!

Беатрис нехотя повиновалась и, зацепившись каблуком за подножку, едва не растянулась — Жерар еле успел подхватить ее на лету.

— Хорошо? — свирепо прошипел он. — Постыдились бы, в таком возрасте напиваться. Идемте!

— О, я вовсе не… не напивалась…

В холле, услышав голоса, басом залаял Макбет. «Спи, лежать!» — крикнул Жерар, поддерживая Беатрис и роясь по карманам в поисках ключа.

— О, у вас есть собачка… — сонно просияла она. — Какой вы счастливый…

— Да, собачка… Вы только не упадите в обморок, когда ее увидите… эту собачку! Входите, Трисс. Макбет, спокойно!

Предупреждение оказалось излишним — дог почему-то и не подумал отнестись к гостье враждебно. Приветливо виляя гладким хвостом, он лизнул ей руку и ткнулся носом в ее платье. «Вас зовут Макбет?» — в полном восторге Беатрис принялась гладить пса по голове.

— Идемте, идемте, — сказал Жерар, — успеете побеседовать завтра утром.

— Я так люблю собак, Джерри, так люблю! — не слушая его, воскликнула Беатрис. — Знаете, я один раз стреляла в человека…

— На вас похоже, — кивнул Жерар. — Из-за любви?

— Нет, что вы! Из-за щенка. Я жила у тетки, в Тандиле, и возле нашего дома собачник поймал щенка — такой милый щенок, с ушами! — и я его просила, чтобы он отпустил, а он ничего. Тогда я взяла дядин револьвер — у него всегда лежал в столе револьвер, и он один раз, в шутку, показал мне, как нужно стрелять, — и выбежала на улицу, а этот собачник уже отъехал со своей повозкой, и выстрелила в него, только не попала…

— Ладно, хватит вам фантазировать, идемте.

— Даю слово, Джерри!

Жерар изумленно посмотрел на нее и пожал плечами:

— Ну знаете… И чем это кончилось?

— Тетка меня вздула, — печально сказала Беатрис.

— Разумная женщина. Жаль, что Тандиль так далеко, я бы непременно свозил вас завтра к вашей тетушке. Щенка-то вы хоть спасли?.

— О да. Всех, что были в повозке! Собачник так испугался, что лупил без остановки до самого вокзала, а повозку бросил, и мальчишки открыли дверцу, и все собаки разбежались…

— Ну значит, вы пострадали не напрасно, — улыбнулся Жерар. — Идемте, Трисс, вам пора спать.

— Я не хочу спать, что вы… Макбет, Макбет!

— Куш, Макбет! — свирепо крикнул Жерар. — Идемте, я вам сказал! Вам нужно принять холодную ванну, поужинать — и спать.

В столовой Беатрис прислонилась к притолоке и огляделась непонимающими глазами.

— Я не хочу никакую ванну, я хочу еще один коктейль, — пробормотала она. — И потом, приведите пса… Пожалуйста, Джерри, пожа-а-алуйста…

— Не изображайте из себя кошку, Трисс! Перестаньте мяукать и идите под душ.

— Назло вам буду мяукать всю ночь… Вот увидите! Мяу-а-ау…

— Не дурачьтесь, Трисс. Я вам говорю, не дурачьтесь — иначе дело кончится слезами…

— Мяу-а-а-а-ау! — затянула Беатрис мерзким голосом. — Ай!

— Так вы назло? — спросил Жерар, крепко держа ее за ухо. — Идемте.

— Пустите, мне больно… Джерри!

— Идемте, маленькое чудовище, идемте… Я вас предупреждал…

— Как вам не стыдно! — крикнула Беатрис, когда Жерар отпустил ее перед дверью в туалетную комнату. — Рады, что оказались сильнее…

— Именно. Ну, под душ, если не хотите, чтобы я действовал в том же духе и дальше. В шкафу налево найдете мохнатые простыни и все прочее.

— Мне нужна пижама, — обиженно пробурчала Беатрис.

— Хоть дюжину. Все в шкафу, я сказал. Ну, счастливого плавания…