Ким Мишель Ричардсон - Книжная дама из Беспокойного ручья

Я крепче прижала к себе Хани, ограждая ее от всех бед и невзгод. Покрывала поцелуями головку, гладила по светло-голубой щечке. Она – все, что у меня осталось. Если бы можно было спасти ее от этого клейма…

Юния стояла у крыльца, отвернувшись от дерева, как будто тоже не могла вынести этого зрелища. Голова безрадостно поникла, тело подрагивало. Она даже не подошла ко мне.

Я попыталась навести в мыслях порядок. Если позвать на помощь Па – местные могут обвинить в случившемся нас и, самое страшное, навредить Хани. Будет ли кто-то заботиться о ней? Волноваться? Они когда-нибудь получали почту? Разносчик видел ее беременность? Под множеством юбок скрывалась хрупкая талия. За все время, проведенное с Моффитами, мне ни разу не попадались их письма. Иначе они попросили бы меня почитать. Родственники Ангелины давно умерли. О Вилли было известно еще меньше, только то, что он приехал сюда из какой-то глубинки в горах. Казалось, будто никто на целом свете не знал, что эти двое осели здесь и каждый божий день отчаянно боролись за выживание. Видимо, мне суждено быть единственным свидетелем всего случившегося, а больше никто и не спохватится. В любом случае, родителям Хани нужно обеспечить достойные похороны.

Малышка потянулась у меня на руках и приподняла сонные веки. Я усадила ее рядом с собой на ступеньки и в задумчивости посмотрела на запад, прикрыв глаза ладонью. А спустя мгновение уже давала Юнии наставление.

– Мы должны отвезти эту девочку в безопасное место. Причем очень аккуратно. – Она ткнулась носом мне в шею, а я потрепала ее по гриве. – Нужно найти Хани дом. В память о нашей дорогой Ангелине. – Мул зашевелил ушами, будто понимал каждое слово, и повернулся в сторону крыльца, словно ожидая, что из дома вот-вот выйдет девушка угостит его морковкой. Я прижалась щекой к мягкой морде Юнии и поцеловала ее. – Ради мамы.

Я сложила все книги и журналы в одну сумку, чтобы освободить вторую. Руки дрожали и не слушались. Нельзя подвергать ребенка такому риску. Пустая сумка была достаточно объемной, и крохотная малышка размером не больше тряпичной куклы, которую мне когда-то сшила мама, легко помещалась туда. Постелила капор на самое дно и, довольная результатом своих трудов, уложила ребенка на импровизированную постель. Убедившись, что малышке удобно в новой колыбели, я закрыла сумку, оставив небольшое отверстие для воздуха.

Потом села в седло, и мы тронулись к ближайшему отсюда дому, коим оказались владения Джексона Лаветта. Только бы застать его. Надеюсь, он не откажет.

– Тише, милая, – похлопала я мула по шее и обернулась, чтобы проверить малышку и бросить прощальный взгляд на хижину Моффитов.

И тогда до меня дошло, что одна из колыбельных, которые пела Ангелина, навсегда осталась в моем сердце. Юния тихонько заржала, тонко и нежно, и я подхватила эту мелодию, успокаивая малышку, которая безмятежно спала, не зная ни грусти, ни страха.

Я поднималась в гору Лаветта с плохим предчувствием. Пару раз невольно оглядывалась назад. Никого не было видно, но неприятное чувство становилось все более осязаемым и будто стекало вместе с потом за воротник.

Не обнаружив Джексона в огороде, я спешилась и достала из сумки малышку. Долго простояла у дома и, собравшись с духом, наконец постучала. С последней встречи на День независимости прошло уже много недель. Каждый раз, когда мне хотелось отдать книги, он будто испарялся.

Может, ему не хотелось общаться со мной, видеться, брать литературу.

Я уже собралась уходить, как дверь все-таки открылась. За ней стоял Джексон, в рабочих штанах и с огрызком карандаша за ухом. На столе, видневшемся внутри дома, были разбросаны книги и бумаги.

– Кюсси Мэри, входите. – Едва взглянув на меня, он направился в комнату, по пути скинув с кресла стопку одежды и спихнув со стола книги с бумагами чтобы освободить место. – Прошу прощения за беспорядок. Не ждал сегодня гостей.

– Как вы? – Бросил Джексон через плечо. – Прошу прощения за задержку литературы. – Он почесал затылок, оглядывая комнату. – А! Вот она где. В последнее время приходится много ездить в Джорджию. Друг построил там лесопилку и теперь добывает скипидар. – Он распахнул пошире дверь и протянул мамину книгу. – Очень рад вас увидеть.

Малышка зашевелилась у меня на руках. Джексон уставился на нее и вдруг рассмеялся.

– Где вы ее нашли? – От удивления приподнялась бровь. – Уже и детей доставляете? А как же аисты? – Он снова посмотрел на меня и наконец заметил, что выгляжу я, мягко говоря, помято. Запекшаяся кровь Ангелины на юбке вызвала у него панику. – Что… Вы в порядке? Кюсси Мэри, что случилось? Садитесь! Прошу!

– Моффиты, – выпалила я. – Мертвы. Оба.

– Тише, успокойтесь. – Джексон снова жестом пригласил меня присесть, уставившись на ребенка. – Что вы такое говорите?

– Это их дочь. Была. – Пробормотала я, переступив порог. – Ангелина не пережила роды и попросила меня позаботиться о малышке.

– А что с отцом?

– Повесился.

– Что…?

Я приоткрыла лицо ребенка.

– Мистер Моффит сказал жене, что ему не нужна синяя дочь. – Сердце разрывалось от потери, которую ей пришлось пережить. – А потом вышел на улицу и повесился во дворе.

– Вот черт. С ребенком все в порядке?

– Ее зовут Хани. Так решила мама. Очень спокойный ребенок. Мне нужна ваша помощь, мистер Лаветт.

– Называйте меня Джексон.

– Хорошо. Принесите молоко. И надо бы их закопать, пока не налетело воронье. Вы поможете мне?

– А где их родня?

– У них никого нет. Поэтому малышка досталась мне. Если нужны деньги, я заплачу… – Джексон махнул рукой, не дав договорить.

– Вы хотите похоронить этого вора? Приютить его отродье?

Я прижала к себе малышку, будто оскорбления могли физически задеть ее.

– Теперь… – По щекам потекли горячие слезы, ноги подкосились. – Теперь я ее мать! – Решение крепло в моем сознании. – Ее мать , которая хочет похоронить Моффитов, как полагается. Не надо ничего, сама все сделаю.

Я в гневе развернулась и шагнула за порог. Юбка закружилась, будто проклиная этот дом.

– Постойте, – послышалось сзади. Джексон спускался с крыльца.

Юния нервно загарцевала, вскидывая голову и пытаясь высвободиться из привязи.

– Стой! Не подходи! Не вздумай приближаться к нам с Хани! – Закричала я Джексону и подняла руку, пытаясь успокоить мула. – Тише , тише, девочка.

Джексон ретировался на крыльцо, будто испугался агрессивного настроя животного.

Прижимая к себе малышку одной рукой, второй я отвязала Юнию, схватила поводья и повела ее к воротам.

– Кюсси Мэри! – Крикнул Джексон. – Я позабочусь о том, чтобы им устроили достойные похороны. – Я обернулась. Его глаза наполнились грустью и тревогой. – Такие, какие только возможно сделать на этой бесплодной земле. Их закопают еще до захода солнца. Даю слово.