Кевин Кван - Проблемы безумно богатых азиатов

— Не сомневаюсь, она прознала, что у Китти целых три самолета, — хмыкнул Оливер.

— Оливер Цянь, прекрати ерничать! — приструнила его Вайолет.

Оливер подошел к Китти, которая теперь томно позировала в образе мадам Рекамье — в винтажном изумрудно-белом полосатом вечернем платье от Анушки Хемпель. Найджел и его команда переставили освещение для более драматичного вечернего образа.

— Думаете, это подходящая поза? — спросила Китти.

— Знаете, какой заголовок к фото на обложку «Татл» они поместят? «Принцесса Китти»!

Глаза Китти расширились.

— Круто! Мне нравится!

— И… угадайте, кто только что пригласил вас к себе сегодня на ужин? Иоланда Амандживо!

Китти ушам своим не поверила:

— Та самая дама, которую «Татл» провозгласил Королевой приемов?

— Та самая, — взволнованно закивала Вайолет. — Я отправила ей фото с вашей съемки, и она сгорает от нетерпения. Вот видите, ваш портрет еще даже не появился на обложке, а вы уже нарасхват, принцесса Китти! Пожалуйста, соглашайтесь!

— Разумеется, я поменяю свои планы, — сказала Китти.

Вообще-то, она запланировала ужин под луной на яхте наедине с Найджелом, но, похоже, это приглашение куда важнее.

— Великолепно! Ровно в восемь. Строгий дресс-код. «Белый галстук»!

— В Сингапуре — да и «белый галстук»?! — Оливер нахмурился.

— О да. Вот увидите. Иоланда все делает с размахом. Ничьи приемы не сравнятся с теми, что устраивает она.

Через несколько часов Оливер, Найджел и Китти оказались в гостиной Иоланды Амандживо — огромном пространстве с черным травертиновым полом, которое больше походило на вестибюль курортного отеля, чем на жилой дом. Половину зала занимал зеркальный бассейн, он продолжался и за пределами помещения, а в его центре высилась огромная собака из золотистых воздушных шаров, произведение Джеффа Кунса. Иоланда и ее муж Джои стояли в дальнем конце зала перед широким мраморным блоком, где была представлена коллекция древних ваз Апулии. Пока Китти томилась в очереди за другими гостями, чтобы поздороваться с хозяевами, она поняла, что сделала правильный выбор, надев черное винтажное платье от Живанши с открытыми плечами, белые атласные перчатки и не слишком вычурное ожерелье из бриллиантов, нанизанных по мере возрастания от застежки к желтой бриллиантовой капле в сорок карат. Когда Китти подошла к хозяевам в сопровождении своих галантных кавалеров, в смокингах с белыми бабочками, дворецкий объявил высоким гнусавым голосом:

— Достопочтенный Оливер Цянь, мистер Найджел Баркер и миссис Джек Бин.

Иоланда, высокая худая женщина с пышной прической, нарушающей законы гравитации, была в эффектном алом платье без бретелек. «Кристиан Диор», как определила Китти. Хозяйка дома явно тщательно подбирала пластического хирурга, поскольку у нее было одно из тех лиц, которые в состоянии покоя кажутся подтянутыми и скульптурными, — но ни одна мышца не шевельнулась, когда она открыла рот. Очень жаль, потому что Иоланда говорила, вернее, тараторила с очень приятным индонезийским акцентом:

— Оливер Цянь, наконец-то мы познакомились, я горячая поклонница вашей семьи, ваш дедушка был таким великим человеком, а вот и многоуважаемый Найджел Баркер, как приятно встретить вас, боже мой, какая чудесная получилась съемка сегодня, могу ли я поручить вам сделать портрет моих ирландских сеттеров?

— Да я уже пофотографировал их и распечатал вам в подарок.

— Господи, Джои, ты слышал? Найджел Баркер сделал портрет Лиама и Ниалла, и нам даже не пришлось платить ему миллион баксов! — Иоланда без конца тыкала в бок мужа, причем тот выглядел так, будто только-только очнулся после долгой комы, а потом застрочила как пулемет: — А вы, должно быть, божественная Китти Бин, я столько о вас слышала, о боги, какое великолепное платье, должно быть, классика от Живанши, а та вечеринка, которую вы устроили во время Шанхайской недели моды, о-ля-ля, жаль, что меня не было, Карл Лагерфельд сказал, что ваша новая вилла просто умереть не встать, а еще у вас огромный самолет со спа на борту, господи, какая гениальная идея, мне непременно нужно там побывать, всенепременнейше!

— Благодарю. Разумеется, вы просто обязаны побывать в моем спа. Мы его называем «спа на высоте».

— «Спа на высоте»! Ха-ха-ха! Вы такая забавная, Китти, о боже мой, мы с вами станем добрыми-добрыми подругами.

Чета Амандживо продолжила приветствовать прибывающих гостей, а Китти расплылась в улыбке, заметив среди них Венди Меггахарто-Виджава.

— Китти! — завизжала Венди на всю комнату, и они обнялись так крепко, будто и не виделись буквально вчера.

— Что ты здесь делаешь? — живо спросила Китти.

— Джои мой двоюродный брат. Меня всегда зовут на эти вечеринки, поскольку Иоланда сажает меня рядом с ним, чтоб я не давала ему спать. Посмотрите-ка на нее! Мне нравится твоя новая прическа! Ты похожа на Эмму Томпсон! Как прошли съемки?

— Чудесно! Я счастлива!

— А я счастлива, что ты здесь. Мы отлично повеселимся! Знаешь, сегодня для гостей готовит знаменитый Хуан Рока, сейчас у него самый лучший ресторан в мире — «Эль Сельер де Кан Рока». Туда вообще не просочиться, нужно убить кого-то, чтобы попасть в лист ожидания. Интересно, кого еще пригласила Иоланда? О, смотри, кто здесь! Это первая леди Сингапура!

Китти повернулась и увидела, что Оливер и первая леди поздоровались так, словно были смущены этой встречей.

— Ты среди сливок сингапурского общества, Китти. Эти вечеринки настолько эксклюзивны, что сюда даже фотографам вход запрещен, — заявила Венди, и в этот момент фотограф в черном смокинге направил на них камеру. — Это личный фотограф Иоланды. Это не для публики, — быстро объяснила Венди. — О, смотри, идут лакеи — это означает, что пора двигаться в сторону столовой!

Несколько двойных арочных дверей распахнулось, и, когда Китти прошла через арки, ее глаза расширились от удивления. Такое чувство, будто она перенеслась на королевский банкет во Франции восемнадцатого века. Зал был украшен разнообразными золотыми безделушками в стиле барокко, зеркалами в рамах из позолоченной бронзы от пола до потолка и десятками хрустальных канделябров. В центре красовался длинный обеденный стол на тридцать персон, он был заставлен мейсенским фарфором, блестящим столовым серебром и высокими золотыми клетками с белыми голубями. Комната сверкала в свете тысячи свечей, а за стульями, обитыми амьенскими гобеленами, застыли лакеи в напудренных белых париках, наряженные в черные ливреи с золотистым шитьем.

— Хештег мадам-так-ее-растак-помпадур! — прошептал Оливер.

— Иоланда спасла эту столовую из старого рушащегося дворца в Венгрии и перевезла сюда по частям. Чтобы вернуть былое величие, потребовалось три года, — гордо объявила Венди.