Мишель Монтень - Путевой дневник. Путешествие Мишеля де Монтеня в Германию и Италию [litres]

Буквально в паре шагов от большой дороги, по правую руку, примерно в шести милях от Монтефьясконе, имеется расположенный на широкой равнине источник, который называется […] [785]. Этот источник, расположенный в трех-четырех милях от ближайшей горы, образует маленькое озеро [786], в одном из концов которого заметно, как бьет очень большой родник, выбрасывая воду, которая с силой бурлит и почти обжигает. Эта вода сильно пахнет серой, выбрасывает пену и какие-то беловатые осадки. На одной стороне этого источника имеется желоб, который отводит эту воду в две купальни, расположенные в соседнем доме. Этот дом разделен на несколько маленьких каморок, довольно плохих, и не думаю, что он часто посещается. Воду тут пьют семь дней по десять фунтов каждый раз; но ее приходится остужать, чтобы уменьшить ее жар, как делают на Прешакских водах, и столько же времени принимают ванны. Дом, равно как и купальня, принадлежит какой-то церкви: они сданы на откуп и церковь получает за них пятьдесят скудо. Но помимо выгоды больных, которые приезжают сюда весной, тот, кто держит этот дом, продает еще некоторую грязь, которую добывают в озере, а добрые христиане используют, разводя ее с оливковым маслом для исцеления от чесотки, а также леча ею паршу у овец и собак, разбавляя ее водой. Эта грязь, природная и необработанная, продается по два джулио [787], а высушенные колобки по семи куаттрино . Мы видели здесь много собак кардинала Фарнезского, которых приводят сюда купать.

Примерно через три мили оттуда мы приехали в

ВИТЕРБО, шестнадцать миль. День уже так приблизился к вечеру, что пришлось совместить обед с ужином. Я сильно охрип и чувствовал озноб. В Сан Лоренцо я из-за клопов спал полностью одетым, на столе; так я нигде больше не делал, только во Флоренции и в этом месте. Я отведал здесь что-то вроде желудей, тут это называют ghiande-gensole [788]: в Италии их растет много и они неплохи. Имеется еще столько скворцов, что их тут продают по штуке на полушку [789].

В четверг, 26 сентября, утром [790]я наведался к некоторым из других источников этой местности, расположенных на равнине и довольно далеко от гор. Сначала видны здания в двух разных местах, где еще недавно были купальни, но которым позволили пропасть из-за небрежения [791]; тем не менее от земли тут исходит дурной запах. Имеется домик с маленьким источником горячей воды, которая образует маленькое озерцо, пригодное, чтобы принимать ванну. У этой воды совсем нет запаха, но вкус пресный, и она средне горячая. Я счел, что в ней много железа, но ее не пьют. Еще дальше есть здание, которое называют папским дворцом, потому что утверждают, будто оно было построено или починено папой Николаем [792]. Ниже этого дворца, на довольно углубленном месте, бьют три различных ключа горячей воды, одним из которых пользуются для питья. Вода средне и умеренно горяча; у нее совершенно нет дурного запаха; чуть-чуть чувствуется покалывание во вкусе; я считаю, что там преобладает селитра. Я посетил это место, намереваясь попить ее дня три. В отношении количества тут пьют так же, как в других местах, после чего прогуливаются, чтобы пропотеть.

У этой воды большая известность; ее развозят по всей Италии: врач, написавший общий обзор всех вод [Италии], предпочитает для питья эту воду всем остальным [793]. Ей особо приписывают большие целебные свойства против заболеваний почек и пьют ее обычно в мае. Однако меня не слишком вдохновила надпись, замеченная мной на стене, в которой какой-то больной гневно хулит лекарей, отправивших его на эти воды, где ему стало гораздо хуже, чем прежде. Я также не сделал добрых предзнаменований насчет слов хозяина источника, утверждавшего, что сезон слишком уж затянулся, но хладнокровно побуждал меня пить ее.

Здесь только одна гостиница, но большая, удобная и вполне приличная, отстоящая от Витербо на полторы мили, куда я ходил пешком. В этом месте объединены три-четыре источника с различными действиями и к тому же имеется душ. Эти воды образуют белую пену, которая легко застывает и остается такой же твердой, как лед, образуя на поверхности воды твердую корку. Все место словно инкрустировано этой белой пеной. Положите туда тряпицу и через какое-то время увидите, что она покрылась пеной и затвердела, будто замерзла. Эту пену используют, чтобы чистить зубы; она продается и вывозится за пределы области. Жуя ее, чувствуешь только вкус земли и песка. Говорят, что это [первичная] материя, из которой рождается мрамор и которая также вполне способна окаменеть в почках. Тем не менее уверяют, что вода не оставляет никакого осадка в бутылках, куда ее наливают, и сохраняется прозрачной и очень чистой. Думаю, ее можно пить сколько угодно, а покалывание, которое в ней чувствуется, делает ее для питья только приятней.

Возвращаясь отсюда, я проходил через маленькую, но довольно длинную равнину, ширина которой восемь миль, чтобы взглянуть на место, где жители Витербо (среди которых нет ни одного дворянина [794], потому что все они земледельцы и торговцы) собирают лен и коноплю – сырье для своего главного промысла. К этой работе допускаются одни только мужчины, тут обходятся без женщин. И большое количество этих рабочих собирается вокруг некоторого озера, где вода в любое время года одинаково горячая и кипящая [795]. Они говорят, что это озеро совсем бездонное, и отводят из него воду, чтобы делать другие маленькие теплые озера, где вымачивают коноплю и лен.

По возвращении из этого маленького путешествия, которое я проделал пешком туда, а обратно на лошади, у меня вышел маленький камешек, рыжий и твердый, величиной с крупное пшеничное зерно; я немного чувствовал накануне, как он спускается в нижнюю часть живота, но он застрял на проходе. Чтобы облегчить выход таких камней, надо воспрепятствовать выходу мочи, немного сжав член, что придает ему после этого немного больше силы, чтобы его вытолкнуть. Этому способу меня научил г-н де Лангон в Арсаке [796].

В субботу, в праздник св. Михаила, я отправился после обеда взглянуть на Мадонну дель Черкио [797]в миле от города. Туда ведет большая, очень хорошая дорога, прямая, ровная, обсаженная деревьями от одного конца до другого, наконец, сделанная с великим тщанием по распоряжению папы Фарнезе [798]. Церковь красивая, наполнена всяческим благочестием и бесконечным множеством обетных табличек. В одной латинской надписи можно прочитать, что около ста лет назад на некоего человека напали грабители, и он, полумертвый от страха, укрылся под дубом, где висел этот самый образ Пресвятой Девы, и вознес к ней молитву; и вот – о чудо – он вдруг стал невидим для этих грабителей и так был спасен от неминуемой опасности. Это чудо породило особое почитание этой Мадонны; вокруг дуба построили эту церковь, которая очень красива. Еще можно видеть пень этого очень низко срубленного дуба и верхнюю часть его ствола, где помещался образ, прислоненную к стене и избавленную от ветвей, которые обрубили вокруг.