Ян Висе - Святая и грешница

Она всегда радовалась, когда возвращалась домой, ко мне, и я любил ее, притом очень сильно.

Я продолжал заниматься наукой и здесь, в тюрьме. Мое начальство не оставило меня своими заботами после всего случившегося кошмара. Каждое утро ровно в девять посыльный приносит из библиотеки папку с манускриптами, нужными мне для работы. В пять вечера он снова их забирает.

Посыльный появился у меня неделю спустя после вынесения приговора. Тогда я был сам не свой и, конечно, представить себе не мог, что буду в силах заниматься рукописями. Я возвратил документы, не читая их. Но на следующее утро посыльный опять был у меня. Прошло несколько недель, прежде чем я отважился взглянуть на бумаги.

И вот так, постепенно, пробудился во мне былой интерес к работе. Снова я целиком погрузился в мир древних рукописей. Стал составлять списки и заказывать необходимые документы, которые желал получить на следующий день.

Как-то раз, это было в четверг, посыльный принес мне два пакета. В одном лежали заказанные материалы, в другом — три бутылки вина особого сорта и открытка, приветствие от кардинала. С того дня еженедельно по четвергам я получал это вино, всегда три бутылки.

Я работаю прилежно и плодотворно, и вино, должен признаться, доставляет мне удовольствие. Но не надо думать, что я забыл, почему оказался в тюрьме. Как я мог так поступить?

Я давно задумал записать свою историю, бутылки с вином от кардинала тут ни при чем. Я хотел сложить воедино отдельные эпизоды, как это делают в детской игре в кубики.

Но я медлил, не решался, мне было мучительно больно пережить все заново. Но медлил еще и потому, что еще раз хотелось прочитать эти необычные документы, к изучению которых приступил до моего срыва, когда сдали нервы. В этих документах разгадка всего, что произошло со мной. Я пытался заказать их сразу же, но каждый раз из моего списка литературы их вычеркивали.

В этом нет ничего странного. Еще во время судебного процесса Ватикан категорически отрицал свою причастность к этим документам. Кардинал под присягой заявил, что ни он, ни другие работники библиотеки не знали и не ведали о рукописях, которые я затребовал, и которые, как я настаивал, имели первостепенное значение в слушании моего дела об убийстве.

Тогда я поверил ему. Что здесь удивительного! Я натолкнулся на документы, никому не показал, взял домой, чтобы прочесть. Когда я отправился на север страны, на поиски кинжала, бумаги оставались на моем письменном столе. С тех пор их никто не видел. Они будто испарились.

Но когда кардинал начал посылать мне в тюрьму вино, я засомневался в добрых намерениях господ из Ватикана.

Я почти уверен, что кто-то из моих сослуживцев по библиотеке побывал у меня дома и взял документы. По всей вероятности, их спрятали в архиве.

Кардинал посылал мне вино, надеясь отвлечь меня от моих планов. Я мог бы помешать верующим в их поисках Бога, считал он.

После ужасной катастрофы в Перудже я принял решение. На бланке заказов я снова попросил прислать мне эти документы. Кардинал помешать мне никак не мог, он числился среди жертв воскресного несчастья.

Я выполню задуманное, даже если мне снова откажут. Читая документы, я делал записи и теперь по ним могу восстановить содержание. Так даже лучше. Ведь конспектировал я на итальянском, понятном для всех языке, на котором читают и пишут в этой стране. Латынь — мертвый язык, местами смысл его труднодоступен.

Неподалеку от Специи, портового города на Лигурийском побережье, есть небольшое, затерявшееся в горах село. Оно носит звучное название Долина Песнопений. Население его можно перечесть по пальцам, так как мало кому хочется жить в таком неприметном и малолюдном месте. Дорога к селу, или вернее тропинка, идет вдоль отвесных круч, через пропасти и труднодоступные перевалы. Иногда кажется, что она повисает в воздухе.

Первые несколько километров еще можно проехать на машине, но потом дорога настолько сужается, что только местные, да и то с великими предосторожностями, могут пробиться на лошади через горные хребты и спуститься вниз, в долину. Уходит обычно три дня, пока путник от побережья достигнет Долины Песнопений и увидит одетых в черное жителей этого края.

Но на самом деле тропа здесь не заканчивается, с незапамятных времен она зигзагом проходила через все село в долине, бежала далее на восток, пока не соединялась с дорогой, ведущей к Прато.

Сейчас, как и встарь, по этой глухой тропе ездят только те, кому надо обязательно попасть в Долину Песнопений. Те, кому не приходится выбирать. Иными словами, сами местные жители и есть путники, перевозящие через горы грузы из села и в село.

Издревле долина славилась своим красным вином. Виноградная лоза растет по крутым склонам, где и земли почти нет. Местное вино имеет особый привкус, отличающий его от вин, что доставляются из других районов Лигурии. Считается, что лигурийское вино утеряло свою оригинальность и превратилось в стандартное, ничем не примечательное сухое вино, широко употребляемое в окрестных местах.

Вино же Долины Песнопений, напротив, и по сей день неизвестно простым смертным. Оно не отправляется на экспорт и не поступает на продажу в магазины даже в самой Италии. Производство его невелико, но все же достаточно, чтобы задаться вопросом, куда же оно девается после того, как его доставят на берег в кожаных мешках, перекинутых через седло.

А правда в том, что его отвозят в Рим, точнее, в государство Ватикан, там разливают по бутылкам, наклеивают этикетки и хранят в подвалах.

Этикетка была создана известным художником в конце прошлого века. На ней в стиле нуво арт изображена церковь в горах.

Лишь через несколько лет хранения и созревания в подвалах вино подается к столу значительных персон Ватикана — прелатов и вышестоящих чиновников. Вот уже почти два столетия они попивают это вино, считая его ниспосланным им даром Божьим.

Именно два столетия назад Ватикан подписал бессрочный договор на закупку всего вина из Долины. Я сам лично видел все счета Ватикана, согласно которым первая закупка, оказывается, состоялась в 1809 году.

Покопавшись в бумагах, я узнал также, что за год до подписания договора Ватикан получил это вино в дар от тогдашнего епископа города Специя.

В расчетных книгах Ватикана, которые ведутся с большой тщательностью и дотошностью, есть одна запись, согласно которой от епископа принята в дар картина с изображением Святой Девы Марии с младенцем, а также шесть дюжин кожаных мешков с вином. Дары сопровождало письмо епископа, датированное 3-м мая 1808 года, Долина Песнопений. Как по поводу картины, так и по поводу вина в протоколе сделана пометка: происхождение неизвестно .