Эрих Ремарк - Триумфальная арка [litres]

Равич снова закурил. Немного погодя краем глаза он снова поймал на себе пристальный взгляд Хааке. Нет, это уже не случайность. По коже побежали мурашки. Если Хааке его узнал… Он остановил пробегающего официанта.

– Не отнесете ли мне перно на террасу? Хочу на свежем воздухе посидеть. Там прохладнее.

Официант замялся.

– В таком случае, месье, было бы удобнее, если бы вы сперва расплатились. На террасе другой официант обслуживает. А перно я вам, разумеется, вынесу.

Равич досадливо покачал головой, но полез за деньгами.

– Тогда уж я эту рюмку здесь допью, а следующую закажу там. Во избежание неурядиц.

– Как вам будет угодно, месье. Большое спасибо.

Равич неторопливо допил свою рюмку. Он знал: Хааке его разговор с официантом слышал. Даже жевать перестал, когда Равич говорил. И только теперь снова принялся за сыр. Равич пока что по-прежнему сидел как ни в чем не бывало. Если Хааке его узнал, остается только одно: делать вид, будто он, Равич, Хааке не узнает, и украдкой продолжить слежку.

Несколько минут спустя он встал и неспешно направился на террасу. Там почти все столики оказались заняты. Равич не сразу отыскал глазами местечко, откуда будет видна входная дверь и даже кусочек стола, за которым откушивает Хааке. Самого Хааке, правда, он видеть не мог, но когда тот встанет, собираясь уходить, увидит обязательно. Он заказал еще рюмку перно и сразу же расплатился. Надо быть наготове.

– Равич, – позвал его кто-то совсем рядом.

Он вздрогнул, как от удара. Прямо перед его столиком стояла Жоан. Он смотрел на нее, ничего не понимая.

– Равич, – повторила она. – Ты что, не узнаешь меня больше?

– Узнаю, конечно. – Он не отрывал взгляда от столика Хааке. Туда как раз подошел официант подать кофе.

Равич перевел дух. Время еще есть.

– Жоан, – проговорил он устало, – какими судьбами?

– Что за странный вопрос? В этом кафе бывает весь Париж.

– Ты одна?

– Одна.

Только тут он сообразил, что она все еще стоит, а он разговаривает с ней сидя. Он встал, но так, чтобы не упускать из виду столик Хааке.

– У меня тут дело, Жоан, – торопливо бросил он, даже не глядя на нее. – Объяснять некогда. Но ты мне можешь помешать. Будь добра, оставь меня одного.

– Нет уж, я подожду. – Жоан села. – Хочу взглянуть, как она выглядит.

– Кто «она»? – спросил Равич, не понимая, о чем речь.

– Женщина, которую ты ждешь.

– Это не женщина.

– Тогда кто?

Он посмотрел на нее молча.

– Ты меня даже не узнаешь, – продолжила она. – Торопишься от меня отделаться, ты взволнован, я же вижу, тут замешан кто-то еще. Вот и хочу взглянуть, кто бы это мог быть.

Пять минут еще, лихорадочно прикидывал Равич. Может, десять, а то и все пятнадцать, на кофе. Потом, вероятно, еще сигарета. Одна сигарета, вряд ли больше. За это время, кровь из носа, надо как-то от Жоан избавиться.

– Ладно, – сказал он. – Запретить тебе я не могу. Но сядь, пожалуйста, куда-нибудь еще.

Она не ответила. Только глаза посветлели, и лицо как будто окаменело.

– Это не женщина, – сказал он. – Но, черт возьми, даже если женщина, тебе-то какое дело? Отправляйся к своему актеру и не смеши людей своей дурацкой ревностью.

Жоан не ответила. Проследив направление его взгляда, она обернулась, пытаясь понять, на кого он смотрит.

– Прекрати сейчас же, – процедил Равич.

– Она что, с другим мужчиной?

Внезапно передумав, Равич сел. Хааке ведь слышал, что он собирается перейти на террасу. Если он его и вправду узнал, то должен насторожиться и наверняка захочет взглянуть, вправду ли Равич тут. В таком случае куда правдоподобнее и естественнее будет, если он увидит его здесь с женщиной.

– Хорошо, – сказал он. – Оставайся. Хотя все твои предположения – полная чушь. Через какое-то время я просто встану и уйду. Проводишь меня до такси, но со мной не поедешь. Согласна?

– К чему вся эта конспирация?

– Никакая это не конспирация. Просто здесь человек, которого я давно не видел. Хочу выяснить, где он живет. Только и всего.

– И это не женщина?

– Да нет же. Это мужчина, а больше я тебе ничего сказать не могу.

Возле их столика остановился официант.

– Выпьешь что-нибудь? – спросил Равич.

– Кальвадос.

– Один кальвадос, пожалуйста, – заказал Равич.

Официант удалился.

– А ты не будешь?

– Нет. Я пью вот это.

Жоан смерила его взглядом.

– Ты даже понятия не имеешь, до чего я тебя иногда ненавижу.

– Бывает. – Равич скользнул глазами по столику Хааке. Стекло, думал он. Дрожащее, зыбкое, мерцающее стекло. Улица, столики, люди – все тонет в прозрачной глазури этого отражения.

– Ты холодный, самовлюбленный…

– Жоан, давай обсудим это как-нибудь в другой раз.

Она умолкла, дожидаясь, пока официант поставит перед ней рюмку. Равич тотчас же расплатился.

– Это ты втянул меня во все это, – продолжила она с вызовом.

– Я знаю. – На секунду он увидел над столиком белую пухлую руку Хааке, потянувшуюся за сахарницей.

– Ты! Только ты, и никто другой! Ты никогда меня не любил, только играл со мной, хоть и видел, что я-то тебя любила, но тебе было все равно.

– Святая правда.

– Что?

– Святая правда, – повторил Равич, все еще на нее не глядя. – Зато потом все стало иначе.

– Ну да, потом! Потом! Потом все перепуталось. И было слишком поздно. Это все ты виноват!

– Я знаю.

– Не смей так со мной разговаривать! – Лицо ее побелело от гнева. – Ты даже не слушаешь!

– Слушаю. – Он посмотрел ей в глаза. Говорить, лишь бы говорить, не важно что. – Ты разругалась со своим актером?

– Да!

– Ничего, помиритесь.

Голубой дымок из угла, где столик Хааке. Официант снова наливает кофе. Похоже, Хааке никуда не торопится.

– Я могла бы не признаваться, – проговорила Жоан. – Могла бы сказать, что просто мимо проходила. Но это не так. Я искала тебя. Я хочу от него уйти.

– Обычная история. Без этого не бывает.

– Но я его боюсь. Он мне угрожает. Обещает пристрелить.

– Что? – Равич вскинул голову. – О чем ты?

– Он обещает меня пристрелить.

– Кто? – Он ведь толком ее не слушал. Потом наконец сообразил. – Ах этот? Надеюсь, ты понимаешь, что это не всерьез?

– Но он вспыльчивый ужасно.

– Глупости. Кто грозится убить, тот не убьет. А уж актер и подавно.

«Что я такое несу? – мелькнуло в голове. – К чему мне все это? К чему этот голос, и лицо это, и весь этот шум в ушах? Мне-то какое дело до всего этого?»

– С какой стати ты мне все это рассказываешь?

– Я хочу от него уйти. Хочу к тебе вернуться.

Если ловить такси, на это время уйдет, думал Равич. Пока остановишь, он может уехать, и поминай как звали. Он встал.

– Подожди. Я сейчас.

– Ты куда?

Он не ответил. Быстро пересек тротуар, остановил такси.