Уильям Сароян - Что-то смешное : Серьёзная повесть

— Мама, — сказал он. — Включи свет.

— Нет, — прошептала она. — Нет. Я не хочу света.

Оставшиеся за дверью муж и жена переглянулись.

— Это он был на дороге? — спросила жена.

— Конечно, он.

— Не лучше ли тебе пойти за ним?

— Не знаю. Не наше это дело.

— Тебе, пожалуй, надо пойти за ним, — сказала жена. — Мы просто не имеем права вернуться сейчас в машину и уехать домой. Я останусь здесь, на веранде, пока она не почувствует, что снова может выйти, или пока ты не вернешься назад.

— Поедем домой, — сказал мужчина. — Я думаю, нам лучше не встревать в это.

— Что-то произошло, — сказала женщина. — Почему она не включает свет?

— Позволь мне отвезти тебя домой.

— Иди за ним. Я останусь здесь.

— Ох этот мне чертов пыл! — сказал мужчина. — У них была маленькая стычка. Им обоим стыдно, и они хотят побыть одни.

— Иди за ним, Уоррен.

— О, господи, — сказал мужчина.

— Его брат — твой друг, — сказала женщина.

— Ничей он не друг — его брат, — сказал мужчина. — Не наше это дело.

— Заткнись ты, ради бога, и иди за ним, — сказала женщина.

— А ну тебя к дьяволу! — сказал мужчина и пошел к машине.

Он описал круг и поехал назад по дороге. Женщина посмотрела вслед машине, потом, испуганная донельзя, на цыпочках поднялась по лестнице на крыльцо, к двери. Из дома не слышно было ни звука.

Мальчик снова лег в постель, и женщина была где-то рядом, во тьме.

— Не плачь, — сказал он.

— Он твой отец, — всхлипнула женщина. — Он любит тебя. Он любит Еву.

— А тебя он любит, мама?

— Да, меня он тоже любит.

— Тогда почему ты плачешь?

— Я не могу сказать тебе, Рэд. Я не могу сказать тебе этого, но я люблю тебя.

Теперь она рыдала, и на этот раз это было страшно, страшнее, чем раньше. В чем же было дело? В чем было дело и на этот раз и всегда? Почему все не могло быть так, как должно было быть? Почему все и всегда было странно, таинственно, опасно, хрупко, готово вдруг разбиться вдребезги?

— Я люблю тебя и я люблю его, Рэд, — сказала женщина. — Я не люблю Еву, потому что она такая же, как я. Я ненавижу Еву.

— Мама!

— Я люблю ее. Я ее тоже люблю, Рэд.

— Она нашла звезды, мама.

— Да, я люблю ее.

— Никто не замечал их, и только она заметила. Разве нет?

— Да, она нашла их, Рэд.

— Что случилось, мама?

— Я не могу сказать тебе, Рэд.

— Ты не знаешь, мама?

— Знаю.

— Тогда скажи мне.

— Я не могу сказать тебе, Рэд.

— Что же мы будем делать?

— Я не знаю, — заплакала женщина.

Когда он пересек виноградник и выбрался на другую дорогу, он перестал бежать и пошел медленно, весь горя в огне, чувствуя, как захлестывает его теперь опьянение и смертельная усталость. Вдруг он споткнулся обо что-то — «моя гнусная жизнь!» — мелькнуло в голове, — и больно упал. Он остался лежать как упал, вдыхая поднявшуюся от падения пыль, чувствуя ее привкус. Он потянулся вперед, вцепился пальцами в землю, поднялся на ноги.

Он поплелся дальше, снова споткнулся обо что-то, снова больно упал и на этот раз вскричал: «О, Рэд, мой сын! О, Ева, моя дочь!» — и заплакал, не стыдясь своих слез, и слезы смешались с кровью на его разбитом лице.

Рядом остановилась машина, кто-то подошел и наклонился над ним.

— Я еду во Фрезно. Если хотите, подвезу.

Он поднялся, не дожидаясь помощи. Ему хотелось поблагодарить, но он просто был не в состоянии смотреть сейчас на кого бы то ни было. В машине он вытер с лица кровь и слезы.

— За городом не часто попадаются пьяные.

— Я страшно благодарен вам, — сказал он шепотом. — Мне не хочется разговаривать.

— Но вы не против, если буду говорить я?

— Нет.

— Так вот, я увидел вас не только что, а еще раньше, когда вы вышли из виноградника. Я решил, что должен подойти и справиться, каково вам тут. Не знаю почему. Это ведь не мое дело. В другой раз я проехал бы мимо. Вот и все.

Водитель замолчал и не разговаривал уже до самого города. Они приехали в центр, он поставил машину на стоянку, и мужчина повернулся посмотреть на него — в первый раз — и поразился, увидев совсем молодого человека, почти юношу.

— Ивен Назаренус, — сказал мужчина.

— Знаю, — кивнул юноша. — Я сын Коди Боуна. Я знаю Дейда. Вы очень похожи. Коди сказал мне, что видел вас на станции. — Он улыбнулся и вылез из машины.

Мужчина тоже вышел и зашагал прочь. Он достиг угла, вошел в бар, окинул взглядом пьющих у стойки, потом снова вышел на улицу. Подъехало такси, из него высадились молодой человек и девушка, и Ивен занял их место.

— В аэропорт, — сказал он.

В аэропорту попросил билет до Сан-Франциско, потом зашел в телефонную будку и попробовал дозвониться к своему брату. В отеле сказали, что брат его вышел. За пять минут до отлета он сделал еще одну попытку, и брат подошел к телефону.

— Можешь ты встретить меня в аэропорту Сан-Франциско?

— Конечно. Когда?

— Через час, я думаю.

— Я буду там. — И через мгновение: — Ивен?

— Я расскажу тебе, когда встретимся.

— Хорошо.

Мужчина вышел и направился к самолету.

Он увидел своего брата, мужчину лет пятидесяти, — тот стоял у выхода, чуть в стороне от группы человек в семь-восемь, в которой были мальчик лет четырех и девочка лет шести. Подойдя к выходу, Ивен Назаренус взглянул на этих малышей и почувствовал, что любит их и страшно жалеет.

Братья сразу увидели друг друга. Ивен предложил:

— Может, пройдемся?

— Конечно.

Они молча пошли по шоссе в сторону Сан-Франциско. Он рассказал брату тихо, вдруг.

— Как Рэд? — сказал его брат.

— Он надрывает мне сердце, но она его мать, Дейд.

— Как Ева?

— Она тоже надрывает мне сердце.

— Как Суон?

— Что?

— Суон?

Младший брат остановился. Он не был уверен, что не повернется сейчас и не уйдет.

— Ты, может, шутить вздумал, а, Дейд?

— Как мать твоих детей, Ивен?

— Ты не слышал, что я рассказал тебе? Или я рассказывал самому себе?

— Я слушал тебя. Как Суон?

Они молча зашагали дальше, свернули на другую дорогу.

— Куда ведет эта дорога? — сказал Ивен.

— В Сан Бруно.

Младший брат шел быстро, старший держался вплотную рядом с ним.

— О чем же мне спросить тебя? — сказал Дейд.

— О чем угодно. Спроси, почему я не убил ее.

— Ладно.

— Потому что я люблю ее. Что это такое с нами?

— Как она?

— Не знаю. Я думаю, она умирает. Что это такое с нами, Дейд?

— Дети знают?

— Рэд не может докопаться, отчего в твоем доме пахнет камнем. Что это такое с Рэдом, Дейд?

— Он знает?

— Знает. Сейчас он уже знает. Запах кожи от стульев в гостиной. Кофе он нашел на книжной полке, а букет засохших роз в серебряной вазе на камине. Он хотел узнать, не исходит ли запах камня от тебя, от одинокой жизни в доме, в котором не так давно были два маленьких сына и маленькая дочь. Сейчас он уже знает. Что-то знает. Он очень привязан к ней. Он любит ее так же, как я, и вдобавок еще как-то по-своему, больше, сильнее. Что это такое с нами, Дейд?