Петер Эстерхази - Исправленное издание. Приложение к роману «Harmonia cælestis»

Когда я упомянул об этих частых конспиративных встречах у Западного вокзала, Гитта вспомнила: дядя Фрици как-то рассказывал ей, что видел старика недалеко от вокзала на бульваре св. Иштвана — пьян был в дым, едва держался на ногах. Теперь об этом придется думать немного иначе, чем прежде.

Он сделал налет на дом Б. Э., но застал лишь хозяйку. В ходе визита мной было установлено, что живут они скромно, одежда поношенная, мебель старая, доставшаяся, видимо, от родителей. Ребенок у них больнойя его помню, поэтому учится дома, и платить за это приходится 300 форинтов в месяц, что, как выразилась жена Б. Э., весьма накладно для их бюджета.

В дополнение к донесению Тот записывает, что попросил информатора внести ясность относительно церковных связей его отца.«Его отца», в данном контексте я этим выражением просто упиваюсь! На что Папочка, как ребенку (как, бывало, нам!), спокойно растолковал ему, что такое патрон-основатель церкви и что дедушка в основном поддерживал связи с архиепископом Цапиком. Разъяснить это я попросил его в связи с тем, что, по донесению одного из агентов-аристократовтысяча чертей! чего же стоила венгерская аристократия! да того же, что и все остальные, естественно (только ответственность больше!), см. замечательные инвективы Мараи [32] Шандор Мараи (1900–1989) — популярный в 1930-1940-х годах венгерский прозаик, которого после 1948 года, когда он вынужден был эмигрировать, в социалистической Венгрии не печатали. в адрес жалкой венгерской буржуазии; нынче их почему-то не вспоминают, хотя о самом Мараи чирикают даже воробьи, Ватикан прислушивается к мнению старика.

Кого-кого? Старика? Знал бы ты, о ком говоришь!.. Хотя на дворе уже 1959-й… Капитан Тот прав.

Сверх заданияагент доложил, что его посетил X. Ш., ну его я скрывать не буду: дядя Хенрик из Вены, принц Шварценберг. По случаю визита он вручил мелкие подарки детям.Как же муторно это читать, ну зачем же докладывать о такой ерунде? Или можно докладывать только все? «Таблерон», именно тогда я познакомился с этим словом. «Скажи мне что-нибудь сладкое. — Таблерон».

Тот расценил донесение как полезное, но чья-то рука отчеркнула его заключение и поставила на полях знак вопроса.

28 апреля 1959 года

Впервые на квартире. Обычная мутотень, у X. интересовался относительно Y., у Z. — относительно V. Капитан доволен, осв-ль весьма кстати проинформировал, что недавно гостившее у него лицо из Вены проявило интерес к следующим лицам… — Что за идиотизм?! Толкут воду в ступе. Хотя… Само по себе отдельное донесение может быть совершенно пустым, но в совокупности они все же дают некоторую информацию. Велико искушение считать их кретинами, которые переливают из пустого в порожнее, заставляют писать совершенно бессмысленные донесения, оценивают их и проч. Нет, нет, все это не бессмысленно, все это — не пустое.

< 7 мая 1959 года

Постановлением Совета Министров разрешено приобретать в частную собственность небольшие (до шести комнат) государственные объекты недвижимости.>

12 мая, Западный вокзал, на этот раз — о жене М. К.-младшего, работающей кассиршей на переправе «Эржебет» (а муж ее был матросом на корабле «Тюдор»). Режим Кадара — это все же фантастика. Информатора следует опекать более плотно, встречаться с ним на квартире, иначе многие сведения, которые мы не можем заставить его фиксировать, останутся нам неизвестными.Тысяча чертей.

< 2 июня 1959 года

Золтан Жамбоки и восемь его сообщников, в продолжение дела Мереи, приговорены к тюремному заключению сроком от полутора до семи лет. Новый абзац: Восстановлен Государственный комитет по делам религии.>

9 июня 1959 года

В ходе беседы мой информатор сообщил, что зарплата Й. Л. составляет 800–900 форинтов.(…) Личность Л. разрабатывается на предмет вербовки.Стало быть, мы активно пособничаем нравственному разложению страны. Мероприятия: Выяснить, нет ли в районе Сентэндре агента, который мог бы проверить Й. Л.(…) Он также сообщил, что Б. Э. — человек очень тихий. Даже когда он был у него в гостях, он все больше молчал и только улыбался.Выдать эту потерянную, беззащитную улыбку — это уж настоящая подлость.

23 июня. Западный вокзал, сторона отправления, конечная остановка 46-го трамвая, здесь мы тоже еще не бывали. Престарелый В. жаловался на катаракту, но пока что неоперабельная, да и старая операция сказывается.Он и в самом деле отчитывается. Как будто после приятного обеда мы болтаем за кофе («первоклассная каффа»); семья наша большая, я всегда это знал и всегда гордился, но не знал, что в нее входит и капитан Тот. Учусь быть ближе к народу, не помешает. Да забодай их комар!

Он побывал на «Тюдоре», но интенсивность движения была такова, что разговора не получилось (хи-хи). Агент должен написать в Вену своей младшей сестре и поинтересоваться, где она будет находиться и чем заниматься во время Всемирного фестиваля молодежи. Письмо он должен предварительно показать мне.О, о, это что-то новое!

< 30 июня 1959 года

Радиостанция «Кошут» начинает трансляцию сериала «Семья Сабо». По-моему, эта мыльная радиоопера продолжается до сих пор.>

7 июля 1959 года

У супруги П. он поинтересовался, когда она сможет нас навестить, на что та ответила ему уклончиво, сославшись на то, что каждое второе воскресенье ее приглашают на бридж.

Заключение: Г-жа П. действительно ходит на бридж, однако не в те дни, что интересующий нас граф X.Что поделаешь… если дней больше, чем графов! Что касается политических событий, то при всем моем желании что-либо вытянуть из него я не смог. Он все время ссылался на то, что с людьми почти не общается.

Я условился с осв-лем, что посредством обычной переписки он поинтересуется у своей младшей сестры, где она будет находиться во время Всемирного фестиваля молодежи. Дело в том, что означенная до 1956 года являлась нашим агентом.

Ой-ой-ой! Нет, нет, нет. [Какой же брутальной и беспощадной может быть обычная фраза. От испуга у меня едва не остановилось сердце. А ведь я давно знал, тетя сама рассказывала, что в лагере Киштарча, куда она была интернирована — просто так, ни за что, — ей предложили подписать некую бумагу, и она подписала, и рассказывала потом об этом как о деле вполне пустяковом, но неизбежном. Не так давно о «прекрасных деньках в Киштарче» был снят телефильм: встреча бывших зеков с бывшими вохровцами. Весьма драматичное зрелище. Глядя на свою тетю, на ее мудрое и безукоризненное поведение, я испытывал гордость. Эти качества были не просто личным достоинством. Я увидел вдруг, что она — дочь моей бабушки (и дедушки).] Перебор. Я в растерянности… От удара, который мне нанесла эта фраза, я забыл, что знаю об этом, знаю, что это ложь. Ну и система, ну и дерьмо!