Валентин Крючков - Когда в пути не один

— С кем ты разговаривал?

— Это командир авиаотряда Андрей Порфирьевич Бычков. Он летит за моим шефом и сказал, где я могу его встретить.

— Вон что позволяет твой шеф! — удивилась Алена. Сам командир летит за ним, рядовым пилотам, видать, не доверяет.

— Значит, возникли какие-то вопросы к нему. И ничего тут особенного нет.

— С какой стороны посмотреть…

— С любой! Тут все в норме.

Начавшийся спор мигом прекратился, когда к ним подошла стюардесса с подносом и предложила на выбор курицу с рисом или бифштекс с картофелем. Оба выбрали второй вариант.

— Давай по рюмочке коньячку? — предложил Владимир.

— Я не против, — согласилась Алена.

Филиппов вынул из портфеля бутылку армянского коньяка и маленькие — подарок Леснова — рюмочки.

— Предлагаю выпить за все хорошее, что ждет нас впереди! — сказал он многозначительно и, чокнувшись с Аленой, первым осушил рюмку до дна.

После кофе завели разговор о предстоящем отпуске, и Владимир рассказывал Алене, что и как в этом санатории им придется пережить, как устроиться поудобнее.

Увлеченные разговором, они не заметили, как подлетели к пункту своего назначения, но об этом им напомнила стюардесса, сообщив по радио погоду и температуру в Минеральных Водах.

— Проболтала с тобой и ничего не увидела, а скоро уже приземляться начнем, — попеняла Владимиру Алена. — Кстати, давно хотела спросить: как будем добираться до санатория? На электричке или автобусом?

— Вообще-то есть специальный автобус от санатория. Но за нами пришлют «Волгу».

— Кто? У тебя знакомые, друзья?

— Нет. Главный врач санатория.

— И за что тебе такая честь?

— Значит, чем-то заслужил.

— А все же? Ну расскажи! — настаивала Алена. — Мне ужасно хочется узнать: за что? Неужели тебе трудно?

— Да нет, совсем не трудно, — начал Филиппов. — Но решать пришлось, прямо скажем, вопрос не простой. У санатория имелась разнарядка министерства на получение машины. Министерств и областей в Союзе много, автозавод — один. И поэтому за «Волгами» всегда очередь. Зная об этом, Немченко, главврач санатория, попросил своего знакомого в нашем городе — заместителя директора авиационного завода — помочь в решении проблемы. Однако у того ничего не получилось. И тогда Немченко позвонил мне и рассказал, в чем суть дела. Я посоветовал ему подготовить письмо на имя нашего шефа и прислать с этим письмом кого-то из работников санатория. Из Лисентуков приехали механик гаража и шофер. Я сразу доложил Ивану Васильевичу: дескать, так и так, главврач «Голубой Руси» всегда устраивает наших людей в хорошие, светлые номера и вообще к волжанам относится доброжелательно, с уважением.

— А что, там есть и темные комнаты? — испугалась Алена, с ужасом представив, что ей может достаться такая, в которой всегда будет как ночью.

— Ты же отдыхала, а не знаешь?

— Не обратила внимания. Я жила тогда на солнечной стороне.

— Что ж, знай: имеются и такие.

— Да, имеются. В них постоянно прохладно и темно, — пояснил Филиппов и продолжил: — Так вот, говорю я шефу, главврач Немченко старается выполнить любую просьбу, с какими наши к нему обращаются. Славянов знал, что я там, в Лисентуках, отдыхал не один раз, и поверил мне. Тут же пригласил механика, взял у него письмо, написал на нем свою резолюцию, потом позвонил кому следует. А после состоявшегося разговора поручил мне сопроводить гостей и проследить за выполнением своего поручения, что я и сделал.

Как только механик вернулся в «Голубую Русь», Немченко позвонил мне и сказал: «Когда поедешь к нам — сообщи. Вышлю за тобой машину». Вот и вся история.

— Ты звонил?

— Да, милая. И уже знаю номер «Волги», в которой мы поедем в Лисентуки. И место, где она будет стоять, дожидаясь нас. И я заказал два одноместных номера. С небольшой доплатой.

В это время в салоне появилась стюардесса. Проследовав в хвост самолета, она внимательно проверила, поворачивая свою ухоженную головку то влево, то вправо, все ли пассажиры пристегнули ремни.

Лайнер пошел на посадку, отчего сразу стало закладывать уши: слух то пропадал, то прорезывался, и длилось такое состояние до тех пор, пока самолет не приземлился.

Быстро сняв с полки портфель и сумку, Владимир и Алена еще какое-то время дожидались разрешения на выход, а когда оно последовало, в числе первых направились к трапу, а потом в багажное отделение, где им снова пришлось постоять, чтобы получить свои чемоданы.

Владимир торопился, боясь не успеть на встречу с шефом. Присланную за ними машину они искали недолго. Поздоровавшись с шофером, Филиппов положил чемоданы в багажник, а портфель поставил рядом с Аленой, которая удобно устроилась на заднем сиденье, и сразу помчался в депутатскую комнату. Ему повезло: за столиком, неподалеку от входа, среди нескольких людей он увидел Славянова, загорелого и улыбающегося. Окружавшие его мужчины, солидные и могучие, чем-то напоминали борцов тяжелого веса: шеи у всех были с такими мощными загривками, что даже трудно было себе представить, какой размер рубашек они носят. Лица у всех были пунцовыми и довольными.

Увидев Филиппова, Славянов встал из-за стола, душевно поздоровался с ним и тут же представил его своим провожающим:

— Это мой помощник, Владимир Алексеевич Филиппов. Прошу к столу, Владимир. И не стесняйся: здесь все свои.

Филиппов сел рядом с шефом на любезно предложенный одним из провожающих стул. Выпив за встречу, сказал, что едет в Лисентуки подлечить желудок.

— В какой санаторий? — спросил один из присутствующих с загорелым лицом и густыми, тронутыми сединой волосами.

— В «Голубую Русь».

— Знаем такой.

— Закусывай, Владимир, — угощал Славянов.

Филиппову есть не хотелось, и ради приличия он взял большую, на вкус оказавшуюся медово-сладкой грушу и постарался незаметно взглянуть на часы.

Уловив этот невольный жест, председатель облисполкома успокоил его:

— Ты не волнуйся, Владимир. Тебя довезут прямо до места.

— Да-да, мы довезем! — дружно подтвердили сидевшие за столом.

— Спасибо, но меня уже ожидает один знакомый. Он на стоянке в машине, — пояснил Филиппов. — Думаю, будет нетактично, если я заставлю его долго ждать. Вещи мои уже там.

— Тогда другое дело! — согласился Славянов и, повернувшись к провожающим, попросил: — Вы уж не забывайте про него. Он в «Голубую Русь» едет.

— Найдем! — заверил председателя облисполкома один из провожающих. — Можете не сомневаться, Иван Васильевич. Вы же нас знаете.

Филиппов, чувствуя, что и его щеки уже становятся красными, стараясь избежать «посошка», поднялся из-за стола, пожал Славянову руку и, пожелав ему благополучного полета и приземления на родной земле, за руку распрощавшись с каждым из сидевших, довольный, направился к машине, где, он не сомневался, волновалась уже не только Алена, но и шофер.