Валентин Крючков - Когда в пути не один

Ответив на ряд звонков, Филиппов сунул под мышку папку с материалами штаба, номерами телефонов подрядных и других организаций и привычно отправился заниматься проблемами театра, до срока сдачи которого оставалось уже совсем немного времени.

Зайдя в кабинет Белкина и поздоровавшись с ним, Владимир, положив папку с документами на свободный край стола, хотел было уже предложить замдиректора пройтись по театру, но Александр Борисович вдруг поинтересовался:

— Как Сеновальцев? Ему понравилось в области? Доклад его большой в газете читал. А сам он как человек каков? Говорят, крутой.

— Честно сказать, — признался Филиппов, — я пытался расспросить об этом шефа, но Иван Васильевич на сей раз в подробности не вдавался: значит, не до этого или не хочет. А в оценке Сеновальцева был чрезвычайно скуп, хотя одну фразу все-таки бросил: «Встреча не из легких». И никаких комментариев. Теперь собираются ехать в Ближнегорск. Я спрошу потом о результатах этой поездки у директора комплекса Уварова. Он не шеф, таить не станет. Короче, до открытия театра еще успеем все узнать. А теперь, дорогой Александр Борисович, давайте-ка посмотрим, как идут дела у нас здесь, на нашем фронте.

Пока ходили по этажам, гримерным, вспомогательным комнатам театра, отмечая недоделки и упущения, время пролетело гораздо быстрее, чем предусматривалось. Белкина особо беспокоили строители, которых несколько дней назад сняли с театра. Их перебросили на фальцовку и лачку полов на втором этаже облисполкома, который необходимо было срочно подготовить для достойной встречи Председателя Правительства России: вдруг он изъявит желание побывать в исполнительном органе области. Хотя это, конечно, маловероятно: имелась установка, что руководители такого уровня, кандидаты и члены Политбюро, посещали лишь обком партии. Однако для срочности этих работ имелась еще одна причина: область ожидала приезда делегации французской компартии, поэтому хотелось, чтобы местный парламент, в котором они должны будут встретиться с депутатами, выглядел достойно. И вот теперь, потеряв драгоценные дни, работники ремонтно-строительного участка только что приступили к установке кресел в зрительном зале театра.

Однако Филиппов не сомневался: строители не раз подтверждали, что могут за день-два выполнить такой объем работ. Сумев убедить Белкина, что за этот участок работы беспокоиться не следует, Владимир, взглянув на часы, начал собираться на традиционный доклад к председателю, который должен был вернуться в облисполком после того, как в Москву, прямо из Володарска, после посещения Ближнегорского комбината, проводят Сеновальцева.

Филиппов, готовясь к встрече с председателем, не исключал, что она может и не состояться: в обкоме, по всей вероятности, решат подвести по горячим следам предварительные итоги визита высокого гостя. Но как бы ни получилось, Владимир поспешил вернуться в облисполком. И хотя шефа, как и предполагал, на месте не оказалось — в «предбаннике», на диване перед приемной председателя, он увидел не кого-нибудь, а самого директора Ближнегорского комплекса Уварова, который, как выяснилось, тоже дожидался Славянова.

— Пойдемте пока хотя бы ко мне, Виктор Иосифович, — предложил Филиппов, чувствуя, что директор появился неспроста и чем-то ужасно расстроен. — И не волнуйтесь, когда появится председатель — мы узнаем первые.

— Как?

— Увидите. Это моя тайна.

Они вошли в кабинет, и Владимир тут же позвонил на пост милиции дежурному:

— Анатолий, когда подъедет Иван Васильевич, позвони ко мне в кабинет. Я его жду.

— Ты же не назвал номер своего телефона! — удивился Уваров.

— Не беспокойтесь, Виктор Иосифович. На посту у Спиркина есть список работников аппарата и номера их телефонов. Лучше расскажите: что случилось? — попросил Филиппов.

Выпив воды, Уваров немного успокоился, размашисто вытер лицо большущим платком и начал без всяких предисловий:

— По распорядку предполагаемой у нас встречи с Сеновальцевым мы должны были пройтись по комплексу, побывать в некоторых цехах и бытовых помещениях. Сопровождая его, я должен был рассказывать, что и к чему. А после осмотра — проводить в зал заседаний для встречи с рабочими. Однако уважаемый наш гость по цехам ходить не пожелал, а попросил сразу пройти наверх, так сказать, на крышу. А оттуда действительно перед нами открылась вся панорама. И вот тут Председатель Совмина сразу обращается ко мне: «У вас, смотрю, в чистоте содержатся большие площади. Между цехами очень большие. Чистота — это хорошо. Но, к великому сожалению, эти чистые площади по всей территории комплекса пустуют! Почему? Вы что, не знаете, как их использовать? Их надо засеять травой! У вас есть коровы?» — «Нет». — «А почему вы не заведете небольшую ферму, чтобы обеспечивать своих рабочих молоком и говядиной?» — «Мы всех обеспечиваем свининой. А дома, в своих хозяйствах, почти у каждого работника корова есть», — пытаюсь объяснить Сеновальцеву ситуацию. А он гнет свое: «От вашей свинины рабочие скоро захрюкают. Надо думать не только о свиньях, но и о людях, о ваших рабочих. Безобразие! Иметь такие громадные площади и не использовать их?! Расточительство! За это надо наказывать. Таким безынициативным руководителям не место на комбинате!» После такого выступления, — рассказывал дальше Уваров, — премьер махнул на меня рукой и сказал сопровождающим его Богородову и Славянову, что смотреть больше ничего не желает, а сразу отправится в Москву, и провожать его, дескать, не следует: сам дорогу знает. Однако вся свита двинулась за ним, к выходу. — Раскрасневшийся и возбужденный, Уваров выпил еще полстакана воды и закончил обиженно: — Сеновальцев уехал, не заходя в зал заседаний, где, между прочим, лучшие люди предприятия терпеливо ожидали встречи с ним. Областное руководство все-таки поехало провожать его до границы, а я, как видишь, прикатил сюда, чтобы зайти к Ивану Васильевичу и поговорить. Мне же надо знать, как вести себя дальше. Может, завтра я и директором уже не буду? Вот такая история, Владимир Алексеевич. — И Уваров в очередной раз потянулся к графину с водой.

— Да, Виктор Иосифович, информация неожиданная и неординарная. Кто бы мог подумать, что такое может случиться?! — воскликнул расстроенный услышанным Филиппов, размышляя о том, что многое в напряженном состоянии его шефа в последние дни теперь становится понятно. Крутой мужик этот Сеновальцев. Он и на портрете членов и кандидатов в члены Политбюро выглядел жестким, даже суровым.

Выводя Филиппова из раздумий, Уваров, посмотрев на часы, спросил с сомнением:

— Может, милиционер забыл тебе позвонить? Что-то долго не появляется председатель.