Рохинтон Мистри - Хрупкое равновесие

Но мистер Кохлах не заметил, как наряду с «бабочками» и часами на цепочке из моды вышла и честная борьба. Представители корпораций раздавали бесплатно на пробу напитки, снижали цены и развешивали огромные рекламные щиты, на которых были изображены смеющиеся родители с детьми или влюбленные парочки, которые, нежно соприкасаясь головами, потягивали из бутылки через соломинки прохладительный напиток. Тонкая струйка новых напитков постепенно превратилась в потоп. Торговые марки, продававшиеся раньше только в больших городах, наводнили поселок.

— Мы должны нанести ответный удар. — сказал Манек. — Надо рекламировать свой товар, раздавать бесплатно образцы. У них агрессивная реклама — значит, и нам нельзя отставать.

— Агрессивная реклама? — презрительно переспросил мистер Кохлах. — Что это такое? Звучит в высшей степени недостойно. Что-то вроде попрошайничества. Эти крупные городские компании иногда ведут себя как дикари. Но мы ведь цивилизованные люди. — И он печально взглянул на Манека, расстроенный тем, что сын предложил ему такое.

— Ну вот, он опять мной недоволен, — пожаловался Манек матери. — Что ни скажу — реакция одна. Он даже не пытается вдуматься в мои предложения.

Так что у «Кохлах-колы» не было шансов выжить. Магазину нанесли решающий удар, и семейный секретный рецепт доживал последние дни.

Теперь у мистера Кохлаха созрел новый план в отношении будущего своего сына, который вскоре должен был получить аттестат. Он стал наводить справки и запрашивал проспекты из разных колледжей.

— Ты думаешь, это необходимо, Фарух? — волновалась миссис Кохлах.

— Кто не спешит, тот опаздывает, — отвечал он. — А я не хочу, чтоб опоздавшим, вроде меня, оказался мой сын.

— О, Фарух, как можешь ты такое говорить? Ты многого добился! Потеряв все при Разделе, ты сумел обеспечить нам хорошую жизнь. Разве можно назвать тебя «опоздавшим»?

— Может, и не «опоздавший». Возможно, мир движется слишком быстро. Впрочем, результат один.

От своего плана он не отказался и обсуждал возможные перспективы с верными друзьями семьи. Те соглашались, что неплохо иметь несколько вариантов.

— Твой бизнес может остаться на плаву, — сказал бригадир Гревал. — Но иметь запасные ходы всегда хорошо.

— Я тоже так думаю, — согласился мистер Кохлах.

— Разве плохо, если он станет врачом или юристом? — сказала миссис Кохлах, мысленно переносясь в высшие сферы.

— Или инженером.

— Бухгалтер — тоже престижная профессия, — сказала миссис Гревал.

Военные быстро перевели дискуссию в практическое русло.

— Надо смотреть на вещи реалистически. Все зависит от оценок Манека.

— Он не относится к бездарным ученикам.

— Конечно, нет. Умом он пошел в отца.

— И руки у него растут откуда надо, — признал мистер Кохлах, спокойно приняв комплимент.

Все согласились, что Манеку подошла бы техническая специальность. К тому же она найдет применение в промышленности, которая будет только расти по мере процветания нации. Ответ напрашивался сам собой: в стране, где бо́льшая часть людей живет в тропическом и субтропическом климате, всегда будут востребованы инженеры по холодильникам и кондиционерам. Лучших специалистов в этой области выпускал колледж, расположенный у моря в родном городе миссис Кохлах, который она покинула, чтобы выйти замуж.

После окончания школы Манек вернулся домой, и тут узнал, что все решено за него. Он взбунтовался. Второе предательство юноша принял с большей болью и яростнее, чем первое.

— Ты обещал, что после школы я буду работать с тобой. Обещал, что передашь мне семейный бизнес!

— Успокойся, обязательно передам — всему свое время, — сказал мистер Кохлах, вкладывая в свои слова бо́льшую уверенность, чем ощущал на самом деле. — Но на всякий случай надо застраховаться. Видишь ли, раньше было легче планировать будущее.

— Все это пустая трата времени, — сопротивлялся Манек, не сомневаясь, что отец затеял новое предприятие, чтобы освободиться от него и не дать вмешиваться в дела магазина, словно он был соперником. — Если хочешь, чтоб я освоил какую-то профессию, могу поработать механиком в гараже «Маданлал». У нас, в долине. Почему нужно куда-то уезжать?

Мистер Кохлах принял скорбный вид. Бригадир Гревал добродушно расхохотался:

— Молодой человек, когда выстраиваешь вторую линию обороны, надо прежде убедиться, что она непробиваема. Иначе не стоит и начинать!

Друзья семьи наперебой говорили, как повезло Манеку, как должен он благодарить судьбу за такую блестящую возможность.

— В твоем возрасте мы голову потеряли бы от счастья, что можем провести год в самом современном, многонациональном городе Индии.

В результате Манека все же определили в колледж, и начались приготовления к его отъезду. Был куплен новый чемодан. Вещи сложены, а билеты заказаны на все отрезки пути.

— Не тревожься, — успокаивала его мать. — Через год ты вернешься, и все будет хорошо. Папа беспокоится о твоем будущем. Эти перемены просто обрушились на него. Через год он успокоится, и все будет как прежде.

Она собирала всякие мелочи и раскладывала по коробкам. Боясь что-то упустить, мать постоянно сверялась с указателем в справочнике студента. Открывала и закрывала чемодан, вынимала и снова клала вещи, пересчитывала их и укладывала по-новому. Женщина, с легкостью управлявшая магазином, растерялась, когда пришлось собирать в дорогу сына.

Миссис Кохлах постоянно спрашивала совета у мужа.

— Как ты думаешь, Фарух, сколько положить полотенец? А новые штаны из серого габардина могут понадобиться? И сколько надо мыла и пасты, а, Фарух? И лекарств?

Муж отвечал всегда одно и то же:

— Прошу, не приставай ко мне с глупыми вопросами. Решай сама. — Мистер Кохлах даже не приближался к растущей стопке одежды и личных принадлежностей сына, словно отрицал само ее существование. А если надо было пройти мимо открытого чемодана в коридоре наверху, он отводил глаза.

Миссис Кохлах понимала причину такого поведения мужа. Сначала ей казалось, что непосредственное участие в подготовке к отъезду сына поможет мужу легче перенести эти тяжелые, такие мучительные для всех дни.

Но после категорического отпора миссис Кохлах предпочла оставить его в покое. Как выяснилось, в таких делах она оказалась сильнее мужа, хотя оба не могли себе представить долгой разлуки с сыном. Расстояние — опасная вещь, миссис Кохлах это знала. Расстояние меняет людей. Взять хоть ее — она никогда не смогла бы вернуться и жить с семьей в родном городе. А сын после недолгого пребывания в частной школе перестал по утрам обнимать их, хотя раньше делал это всегда; даже заболев, он спускался, нежно прижимал ее к себе и только потом возвращался в постель. Как изменится сын после этой долгой разлуки? Он и так уже отдаляется, с ним становится труднее разговаривать и делиться мыслями, у него постоянно унылый вид. Каких еще ждать перемен? Что сделает с ним город? Неужели она теряет сына?