Рохинтон Мистри - Хрупкое равновесие

Когда глаза смогли различить сваленный на полу багаж, он почувствовал облегчение. Точно — он приехал на поезде. Эта поездка все изменила. Сколько он спал — несколько часов или минут? Манек уставился на свои часы и, пытаясь разрешить эту загадку, обдумывал комбинации святящихся цифр.

Вспомнив, что именно разбудило его, Манек вздрогнул. Да, что-то ползло по ноге. Он выпрыгнул из постели, споткнулся о чемодан, чуть не сбил стул и стал яростно шарить по стене. Выключатель. Щелк. От движения пальца вспыхнула подвешенная к потолку голая электрическая лампочка и осветила белую простыню, сверкавшую как свежевыпавший слепящий снег. Однако на той стороне, где он спал, остались грязные пятна от пропыленного лица и одежды.

И тут Манек увидел на краю белоснежного простора его . Свет погнал его к щели между кроватью и стеной. Схватив ботинок, Манек изо всей силы ударил по простыне, пытаясь попасть в цель. Он промахнулся, и таракан улизнул. Позабыв про усталость, раздосадованный Манек принялся за дело с большей решительностью. Он отодвинул кровать от стены — очень осторожно, чтобы не спугнуть беглеца, пока не образовалось пространство достаточное, чтобы просунуть руку.

На открывшемся клочке пола Манек увидел не одного таракана, а целое сборище его родственников. Тихо подняв руку, он нанес серию ударов. Ботинок сразил трех насекомых, остальные скрылись под кроватью. Манек опустился перед кроватью на четвереньки, полный решимости не дать никому удрать. Тем временем у него зачесалась лодыжка, и он, потянувшись рукой, нащупал покрасневшую опухлость. Такие же зудящие бугорки были на плечах.

В дверь постучали. Манек не спешил открывать, боясь прекращать охоту — если тараканам удастся скрыться, он останется их жертвой на всю ночь.

— Эй! Все в порядке? — раздался голос за дверью.

Манек выполз из-под кровати и открыл дверь.

— Привет, — сказал гость. — Меня зовут Авинаш. Я живу в комнате рядом. — Авинаш протянул Манеку правую руку, держа в левой спрей.

— А я Манек. — Бросив ботинок, он пожал протянутую руку, одновременно поглядывая через плечо — не пытаются ли сбежать враги.

— Я слышал шум, — сказал Авинаш. — С тараканами сражался?

Манек кивнул и подобрал ботинок.

— Расслабься, я дам тебе средство понадежнее. — И Авинаш с улыбкой протянул ему спрей.

— Спасибо, я справлюсь, — поблагодарил его Манек, яростно расчесывая красные пятна на руках. — Я уже прихлопнул троих и…

— Ты не знаешь, куда попал. Убьешь троих, придут маршем три дюжины, чтобы отомстить. Как в фильмах Хичкока. — Рассмеявшись, Авинаш подошел ближе и осторожно коснулся красных бугорков на руках Манека. — А вот это клопы.

Авинаш посоветовал Манеку опрыскать комнату и не входить в нее минут сорок пять.

— Это единственная возможность сегодня заснуть. Поверь мне, я уже третий год живу в этом общежитии.

Убрав простыни и подняв матрас, они обработали каркас и решетку кровати. Обрызгали и всю комнату — вдоль подоконника, по углам, в шкафу. Чемодан и коробки перенесли в комнату Авинаша, чтобы клопы и тараканы не залезли туда в поисках убежища.

— Мне неловко, что ты потратил так много спрея, — сказал Манек.

— Не думай об этом. Тебе все равно придется купить упаковку Флита. Потом как-нибудь я у тебя позаимствую. Комнаты надо обрабатывать не реже раза в неделю.

Юноши сели, дожидаясь, чтобы насекомые передохли. Манек — на единственный стул, Авинаш — на кровать.

— Итак, — произнес сосед, откидываясь на локтях.

— Спасибо за помощь.

— Не стоит благодарности. — Последовала пауза, каждый ждал, в какую сторону пойдет беседа. Но ясности не было.

— Может, сыграем в шахматы или в шашки или еще во что-нибудь, чтоб убить время?

— Хорошо. Давай в шашки. — Манеку нравилось, что новый знакомый при разговоре не отводит глаз.

Когда юноши склонились над доской, язык у обоих развязался.

— Так откуда ты? — спросил Авинаш, проведя первую дамку.

Нового знакомого заворожил рассказ о городке на холмах, поселениях, горных хребтах, лангурах, снежных вершинах. Выиграв и вновь расставив шашки, он признался, что никогда не путешествовал.

— Дом на холме построил мой прадед, — продолжал Манек. — Из-за крутого склона, нам приходится удерживать его стальными тросами.

— Послушай… кончай лапшу на уши вешать.

— Я говорю правду. После одного землетрясения поехал фундамент, и дом в прямом смысле пошел под откос. Тогда стали пользоваться тросами. — Манек рассказал, как проходили восстановительные работы, и описал технические детали.

Этот серьезный, с подробностями рассказ убедил Авинаша. Его позабавило, что дом можно удерживать на цепи, прикрепленной к скале.

— Звучит так, будто у дома склонность к суициду.

Оба рассмеялись. Авинаш сделал ход и снова прошел в дамки. Через несколько ходов он вновь выиграл.

— Так чем занимается твой отец?

— У нас магазин.

— А, бизнесмен. Деньжата, наверно, водятся, раз послал тебя так далеко учиться.

Манека обидела язвительная насмешка в его голосе.

— Не магазин, а магазинчик, и родители трудятся в поте лица. Меня отправили учиться из-за того, что бизнес пошел под откос…

Юноши одновременно посмотрели друг на друга и рассмеялись уже знакомому выражению. Манек решил, что достаточно рассказал о себе.

— Ну, а ты? Раз здесь учишься, значит, отец может себе это позволить.

— Боюсь, разочарую тебя. У меня стипендия.

— Прими мои поздравления. — Манек раздумывал, какой лучше сделать ход. — А что делает твой отец?

— Работает на текстильной фабрике.

— Менеджером?

Авинаш покачал головой.

— Бухгалтером?

— Он работает на ткацком станке. Уже тридцать лет вкалывает на этой проклятой машине. — Голос Авинаша задрожал от гнева, но он справился с собой.

— Прости, — сказал Манек. — Я не хотел…

— Не извиняйся. Правды я не стыжусь. Жаль, что у меня нет истории интересней. Ни гор, ни снегов, ни убегающих домиков — только отец, отдавший свою жизнь фабрике, а в результате получивший туберкулез.

Они начали новую партию, и Авинаш продолжил рассказ. Выиграв стипендию, он стал мечтать о собственной комнате в общежитии. Всю свою сознательную жизнь он прожил с родителями и тремя сестрами в одной комнате с кухонькой — жилье им предоставила фабрика. Отец уже несколько лет болел туберкулезом, но был вынужден работать среди пыли и фабричных отходов, чтобы содержать семью. Кроме того, брось он работу, их тут же выставят из квартиры, а другого жилья нет.

Общежитие — грязное, кишащее крысами и тараканами, стало большим разочарованием для Авинаша.

— Да, дома у нас только комната и кухня, зато в какой чистоте мы их содержим!