Герберт Уэллс - История мировой цивилизации

Нетерпимость и самодовольство первого периода существования религии, заставлявшее рассматривать Коран как единственную допустимую книгу, скоро были отброшены. Наука возникала везде, где появлялись арабские завоеватели. В VIII веке во всем арабизированном мире существовала целая система образования. В IX веке ученые школы в Кордове, в Испании, переписывались с учеными в Каире, Багдаде, Бухаре и Самарканде. Еврейское мышление легко сочеталось с арабским, и одно время обе семитические народности действовали вместе, через посредство арабского языка. В течение долгого времени после политического падения и ослабления арабов сохранилось еще это умственное единение арабского мира. Даже в ХШ столетии мы видим значительные результаты этого единения.

Таким образом, во время удивительного возрождения семитического мира стали продолжаться систематическое накопление и критика фактов, начатая когда-то греками. Семена, посеянные Аристотелем и Александрийским Музеем, остававшиеся так долго бездейственными и заброшенными, дали ростки, стали развиваться и приносить плоды. Наука далеко шагнула вперед в области математики, медицины и физики. Неудобные римские цифры были заменены арабскими, употребляемыми нами и по сие время; впервые вошел в употребление ноль. Самое имя алгебра – арабское. Также и слово химия. Названия некоторых звезд, как, например, Алголь, Альдебаран и Боэт, сохраняют следы завоеваний, совершенных арабами на небесах. Философия их была предназначена к тому, чтобы вновь оживить средневековую философию Франции, Италии и всего христианского мира.

Арабов, занимавшихся опытной химией, называли алхимиками; по духу они были настолько варварами, что по возможности хранили втайне как методы, так и результаты своих работ. Они с самого начала отдавали себе отчет в том, какие огромные преимущества они могли получить от открытий, над которыми трудились, и какие обширные последствия это могло иметь для судеб человечества. Они изобрели множество чрезвычайно ценных приспособлений в области металлургии и техники: сплавы и краски, дистилляцию, растворы и эссенции, оптические стекла; но по существу они стремились к двум главным достижениям – и эти-то оказались для них недоступными. Одно из них было «философский камень» – средство превращения одного металлического элемента в другой и получения искусственного золота; другое было «жизненный эликсир», возбуждающее средство для омоложения и беспредельного продления жизни. Сложные и терпеливые экспериментальные методы, применявшиеся арабами-алхимиками, распространились по всему христианскому миру. Число интересующихся исследованиями стало все увеличиваться. Мало-помалу деятельность этих алхимиков стала менее замкнутой, в ней стали применяться методы сотрудничества. Они нашли более выгодным обмениваться мыслями и сравнивать их между собой. Путем незаметного перехода последние алхимики стали первыми философами, придерживавшимися экспериментального метода.

В поисках за «философским камнем», который должен был превратить неблагородные металлы в золото, и за «эликсиром бессмертия» алхимики нашли методы современной опытной науки, обещающие в будущем человеку неограниченную власть над миром и над своей собственной судьбой.

Любопытно отметить, насколько была ограничена часть мира, оставшаяся в VII и VIII столетиях под влиянием арийцев. За тысячу лет до того племена арийских наречий были победителями во всем цивилизованном мире к западу от Китая. Ныне же монголы проникли вплоть до пределов Венгрии; в Азии под владычеством арийцев находились одни только владения Византии в Малой Азии; потеряна была вся Африка и почти вся Испания. Великий эллинский мир сократился до небольшого пространства вокруг ядра – торгового города Константинополя, а память о римском мире хранилась в латыни христианских священников Запада. Как яркий контраст этому регрессу, семитические традиции вновь возродились из-под ига сумрачного рабства после тысячелетий тьмы.

Однако, жизненные силы северных народов далеко не были исчерпаны. Отброшенные и сосредоточенные в средней и северо-западной Европе, в чрезвычайном смятении всех общественных и политических понятий, они тем не менее стойко и постепенно возводили новый общественный строй и бессознательно готовились к тому, чтобы вновь обрести власть еще более обширную, нежели та, которую они имели ранее.

Мы уже указывали, что к началу VI столетия в Западной Европе не оставалось ни одного центрального государства. Мир этот был разделен между значительным количеством местных правителей, защищавших свои позиции всеми доступными им средствами. Такого рода положение вещей было слишком непрочным, чтобы долго длиться; на почве этой неурядицы выросла система сотрудничества и ассоциаций, а именно – система феодальная, оставившая свой след в европейской жизни вплоть до настоящего времени. Феодальная система была своего рода кристаллизацией общества вокруг данного центра власти. Отдельный человек всюду чувствовал себя в опасности и готов был поступиться некоторой частью своей свободы, лишь бы пользоваться поддержкой и защитой со стороны более сильного человека, которого он избирал своим господином и покровителем; он платил ему налоги и нес военную службу, в обмен на это его утверждали во владении тем, что ему принадлежало. Господин его, со своей стороны, искал охраны себе в вассальных отношениях к еще более сильному властителю. Города также находили для себя удобным подпадать под феодальную защиту, монастыри и церковные имения также были связаны подобного рода узами. Несомненно, что во многих случаях покорности требовали ранее, нежели ее предлагали; система развивалась по направлению сверху вниз так же, как и по направлению снизу вверх. Таким образом, образовалась система пирамидальная, носившая в различных местах весьма различный характер, допускавшая на первых порах проявление значительной доли насилия и междоусобиц, но постепенно стремившаяся к порядку и новому царству законности. Пирамиды росли до тех пор, пока некоторые из них не стали проявлять признаков организованной королевской власти. Уже в первой половине VI века на пространстве нынешних Франции и Нидерландов существовало королевство франков, основанное Хлодвигом, и вскоре после него возникли царства вестготов, лангобардов и готов.

Когда в 720 году мусульмане перешли Пиренеи, они застали королевство франков под фактической властью Карла Мартелла, правителя дворца при вырождающемся потомке Хлодвига; он же нанес им решительное поражение при Пуатье (732 г.). В сущности, этот Карл Мартелл был верховным властителем Европы к северу от Альп, от Пиренеев до Венгрии. Он властвовал над бесчисленным множеством подчиненных ему властителей, говоривших на франко-латинских и верхне- и нижне-германских наречиях. Сын его Пипин сместил последних потомков Хлодвига и возложил ка себя королевское достоинство и звание. Внук его Карл Великий, вступивший в 768 году на царство, оказался властелином столь обширного государства, что уже мог подумать о восстановлении титула Римского императора. Он покорил Северную Италию и овладел Римом.