Максим Макаров - Кадетство.Выбор

— Ага, а вот и второй! — почти радостно воскликнул Кантемиров.

Кадеты, не сговариваясь, повернули головы в другую сторону. Но Трофимов еще раньше обнаружил, что тоже стал моделью для бодиарта, и уже старательно тер щеки и нос, размазывая пасту пуще прежнего.

— Замечательно! — потирая руки, заключил прапорщик. — А то жизнь уже стала казаться мне совсем пресной. Значит, так, летчики-залетчики, художник останется в памяти народа безымянным, или мы все-таки узнаем имя своего героя?

Суворовцы, естественно, молчали. Кантемиров кивнул:

— Хорошо. Тогда — вперед на свежий воздух, навстречу хорошему настроению!

Через пятнадцать минут хорошее настроение было только у прапорщика.

Отбегав десять кругов, суворовцы понуро стояли около турников по пояс голые. И только Андрей оставался одетым, скрывая заветный пакет. Однако Кантемиров немедленно обратил на это внимание:

— А тебе, Леваков, отдельное приглашение нужно?

Андрей замотал головой, но даже не пошевелился. Кантемиров начал терять терпение:

— Мы что, все будем тебя одного ждать?

Неуверенно дотронувшись до штанов, подкоторыми были спрятаны деньги, Андрей замялся. Прапорщик прищурился:

— Ну-ка, что у тебя там?

Отступив, Леваков почти испуганно по смотрел на Кантемирова. Тот, удостоверившись, что его подозрения не беспочвенны, вплотную подошел к суворовцу.

— Показывай.

Андрей не двигался. Кантемиров нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

— Суворовец Леваков, а ну показывай, что ты там прячешь. Мы же не будем унижаться до обыска?

Андрей отрицательно покачал головой и медленно вытащил пакет.

Остальные с любопытством следили за его действиями. Кантемиров взял пакет, взвесил его на ладони и спросил:

— Что это, твой первый завтрак?

Красный как рак, Андрей молчал. Тогда прапорщик развернул пакет и присвистнул. Те из кадетов, кто был повыше ростом, а также те, кто стоял на цыпочках, а потому видел то же, что и Кантемиров, последовали его примеру. В пакете были деньги.

Синицын обалдело открыл рот и испуганно посмотрел на Андрея. Но тот никак не отреагировал: так и стоял, не поднимая головы.

Кантемиров завернул деньги обратно и, мельком бросив взгляд на Макса, приказал:

— Вице-сержант Макаров, остаешься за старшего. — Потом он обернулся к Левако-ву: —А ты, банкир, за мной.

Андрей шел за прапорщиком и гадал, куда тот его ведет: к командиру взвода или сразу к полковнику Ноздреву А может, даже к самому начальнику училища.

Но Кантемиров остановился у кабинета майора Василюка. Когда они вошли, прапорщик положил перед командиром взвода па кет и в двух словах объяснил ему ситуацию.

А Леваков тем временем обдумывал свое положение. Отпираться и врать бессмысленно, это ясно. Придется сказать правду — другого выхода нет. Тогда они точно деньги не отнимут.

Поэтому, не успел майор Василюк поднять на Левакова вопросительный взгляд, как Андрей, глубоко вздохнув, выложил ему все. Он рассказал и о матери, и об ее болезни, и об операции, и, наконец, о вчерашнем визите бабушки. Единственное, о чем Андрей умолчал но вполне понятным соображениям, — это о Ромке и о том, как он собирался достать деньги. Закончив, мальчик встал по стойке смирно» и стал ждать, переводя взгляд с прапорщика на майора и обратно.

А те молчали. Они смотрели на Андрея и задумчиво молчали. Леваков даже забеспокоился. Сейчас его из кабинета выпроводят, а денежки между собой поделят. Да нет, не может быть, попытался успокоить он себя. Вроде мужики-то не плохие. Вот майор Ротмистров бы, наверное, взял деньги и не поморщился.

Молчание нарушил командир:

— Андрей, почему ты нам раньше ничего не сказал?

Леваков пожал плечами и невесело заметил, вспомнив соседку, которая не впустила его в квартиру, когда требовалось вызвать «скорую»:

— Да кому какое дело до чужого горя?

Василюк резко наклонил голову — так, словно у него затекла шея.

— Это за кого же ты нас принимаешь?

— За сволочей и подонков, по всей видимости! Это мы-то тебе чужие?.. Ну… спасибо! — Прапорщик в сердцах чуть не сплюнул, но вовремя сдержался.

Андрей пристыженно молчал. Он никак не ожидал такой реакции.

Взрослые сильные мужчины всерьез злились на него за то, что он не бросился им жаловаться и ныть. Но, с другой стороны, почему обязательно ныть? Можно ведь было просто спросить совета… А ведь ему это даже в голову не пришло. Леваков опустил взгляд.

Василюк тем временем продолжил:

— Андрей, запомни: мы должны первыми узнавать о таких вещах.

Особенно когда речь идет о жизни и смерти.

Не поднимая головы, Андрей пробормотал:

— Вы бы все равно ничем не помогли…

— Грош нам цена, если так, — ответил майор. — Какая сумма необходима?

Кивнув на стол, где лежал пакет с деньгами, Леваков сказал:

— Двадцать тысяч уже есть, надо еще сорок.

Кантемиров во второй раз за сегодняшний день присвистнул. Но майор его одернул:

— Не свисти, денег не будет. — И добавил, уже глядя на Левакова: — Все, Андрей, иди на занятия. Мы тебя потом вызовем. А это, — он указал на деньги, — я лучше в сейф положу.

Нечего с такой суммой по училищу разгуливать.

Перед тем как выйти, Андрей посмотрел на обоих и едва слышно прошептал: «Спасибо».

Когда дверь за Леваковым закрылась, Василюк покачал головой, пожевал губы и, не произнеся вслух ни слова, выложил на стол все, что было у него в карманах, затем порылся в ящиках стола, вытащил оттуда еще пару купюр и добавил их к остальным.

Кантемиров, не обращая на него внимания, лихорадочно обыскивал свои карманы. А когда извлек все возможное, с досадой бросил:

— Эх, мало! Ну, ничего, я еще у соседа займу. — И добавил свои деньги в общую кучу.

Василюк собрал банкноты и, засовывая их в сейф, попросил прапорщика:

— Ты там нашим скажи, хорошо? Пусть… ну, кто сколько может.

Мог бы и не говорить, подумал Кантемиров, выходя.

2.

Синицын едва дождался окончания первого урока. Андрей вернулся от командира, когда звонок уже прозвенел, и молча сел на свое место.

Илья украдкой посматривал на друга, пытаясь угадать, чем обернулся для него визит к командованию, но лицо Андрея оставалось непроницаемым. Разве что время от времени на нем мелькала удивленная улыбка. Однако она тут же исчезала, поэтому Илья не ту, и протянул их другу. Уж ему-то они точно нужнее.

— Эх, Андрюха, Андрюха! Ну чего ты молчал? — И он в шутку ударил друга кулаком в плечо, точь-в-точь как любил делать его отец.

Леваков тем временем вертел в руках деньги Синицына.

— Слышь, Илья, а откуда у тебя столько?

— Ерунда, на мобильник копил, — соврал Синицын. — Но телефон мне родители и так подарят. Так что бери и не переживай.

Андрей взял деньги и еще раз пожал товарищу руку.