Яна Матей - Марьяна. Проданная в рабство

— Знаешь, Стеф, ты ведь можешь встретить в Перте девушку и остаться жить в Австралии…

— Ни за что! Женщина, на которой я женюсь, обязательно поддержит мой проект. Она приедет со мной в Румынию.

В глубине души его призвание наполняет меня счастьем. Я часто спрашиваю себя, что я делаю здесь, в этой стране, которую так долго отвергала. Моя жизнь в Австралии была такой комфортной… Но потом я снова объясняю себе, что кто-то должен делать эту работу: ведь столько детей нуждается в помощи! Если еще и мой сын станет работать бок о бок со мной, я буду самой счастливой женщиной на земле!

Еще один сумасшедший день…

Сегодня снова поджимает время, как и каждое утро с тех пор, как я воспитываю Андреу и Каталину — моих трехлетних девочек-близнецов. Я удочерила их сразу после рождения. Я обожаю дочурок, но мне не всегда удается хорошо исполнять свои материнские обязанности, учитывая мой ритм жизни. Однажды, когда я поехала за ними в садик, мое внимание привлек мужчина, сидевший в припаркованной на аллее машине. Он наблюдал, как я выхожу из машины и явно не собирался покидать свой автомобиль. Замечать подобные детали стало моим рефлексом: я прекрасно понимаю, что моя работа с жертвами секс-трафика многим не дает покоя, и не теряю бдительности круглые сутки. Этого мужчину я раньше не видела, из чего сделала вывод, что он приехал не за своим ребенком, как другие родители. Когда я вышла из садика, он был все еще там. Я посадила девочек в машину и поехала, глядя в зеркало заднего вида, в котором увидела, как мужчина тоже тронулся с места и поехал в том же направлении, что и я. Он ехал за мной четыре или пять километров. Мне приходилось и раньше бывать объектом слежки, но ни разу вместе с дочками. В этот раз на улице уже стемнело, и я чувствовала себя уязвимой. Чтобы избежать любого риска, я проехала мимо дома и направилась к ближайшей автозаправке, где остановилась возле колонки. Автомобиль незнакомца проехал мимо. В целях безопасности я выждала еще минут пять, затем уехала. Возле ограды моего сада я припарковала машину и погасила огни, не выключая мотора. Через десять минут, не заметив на улице ничего подозрительного, я вернулась домой, так и не поняв, следил ли за мной этот мужчина, но было ясно одно: я буду относиться серьезно к любой угрозе теперь, когда от меня зависят две крошечные жизни.

Этим утром, бегая между Андреей, дувшейся на меня за то, что я ее наказала, и Каталиной, отказывающейся слезать с горшка, я здорово опаздывала. Когда мы вышли из дому, на часах уже было больше девяти. По дороге я получила звонок из службы защиты детей.

— Яна, у нас плохая новость…

— Ох…

— Руксандра сбежала.

— Черт, только этого не хватало!

Руксандра должна была переехать в приют завтра. Девочка, за которую я отвечаю и которая сбегает, даже не доехав до приюта, — такое в моей практике впервые! Руксандре четырнадцать лет, ее передали мне из государственного приюта десять дней назад именно потому, что она постоянно исчезала по поводу и без повода. Бедную девочку всю ее жизнь перетаскивали из одного дома в другой. Мать бросила ее, когда малышке не исполнилось и трех лет. Отец, чувствуя, что не сможет один вырастить ребенка, доверил ее своей матери. Спустя полтора года бабушка, будучи слишком старой, чтобы заниматься девочкой, отправила Руксандру к своей дочери. В течение многих лет тетка принижала свою племянницу, не упуская возможности лишний раз напомнить ей, что она дочь гулящей женщины. В тринадцать лет Руксандра сбежала и спряталась у парня одной из своих подружек. Этот милый мальчик называл ее «моя принцесса» и осыпал мелкими подарками. Однажды он дал понять своей принцессе:

— Тебе придется на меня поработать. Иначе как я смогу продолжать тебя баловать?

Всего несколько оплеух, и судьба Руксандры решилась. Между тем тетка связалась со службой охраны детей. Не для того, чтобы забрать девочку, но чтобы избавиться от надоевшего балласта.

— Я с ней не справляюсь. Эта девчонка неуправляема. Теперь вы займитесь ею…

Социальным службам удалось выйти на след Руксандры, и они поместили ее в государственный приют. Она сбежала при первой же возможности, бросившись к своему Роману, мелкому торговцу, которому продолжала беспрекословно подчиняться. Полиция снова ее отыскала, Роману предъявили обвинение, и Руксандра вернулась в приют. Разумеется, она снова удрала… Вот почему служба защиты детей направила ее ко мне на консультацию. Когда я пыталась ей объяснить, в чем состоит моя программа, Руксандра, в обтягивающих фирменных джинсах и гордо выставленной напоказ новенькой черной куртке, принялась распинаться, насколько она любит моду и как важен для нее ее внешний вид. То, что я не даю девочкам карманных денег, представляло для нее большую проблему. Запрет на выход в город ее тоже не радовал. Тем не менее мне удалось ее урезонить. На следующий день я подтвердила, что принимаю ее в приют, как было условлено со службой защиты детей, которая была рада избавиться от такой занозы. Руксандра разразилась слезами.

— Почему ты плачешь?

— Я не хочу сюда ехать…

— Почему?

— Это слишком далеко от колледжа.

— Не волнуйся, ты сменишь колледж.

— Вот именно! Как я буду видеться со своим парнем? Я смогу, по крайней мере, ездить к нему в город?

— Боюсь, что нет.

— Тогда я не хочу здесь жить!

— Руксандра, ты не хочешь ехать к бабушке, ты отказываешься от всех приютов, которые тебе предлагали, а также не хочешь жить здесь. И что же мы будем делать?

— Ты хочешь поехать в другой приют?

— Нет.

— Тогда вопрос решен.

Вчера я провела в суде полтора часа, чтобы получить ордер на ее перевод. Официально Руксандра отныне находится под моей опекой, даже если она еще не прибыла на место. Необходимо предупредить Марьяну, которая сегодня дежурит.

— Андреа, Каталина, маме нужно еще позвонить. Ведите себя хорошо, ладно?

— …

Мне повезло, мои дочки редко капризничают. К тому же они привыкли видеть маму с мобильным телефоном возле уха…

— Марьяна? Это я. Руксандра сбежала. Можешь узнать, что следует делать в таких случаях? Я думаю, нужно сообщить судье.

— Хорошо. Ты когда будешь?

— Отвезу девочек в садик и сразу приеду.

Когда я присоединилась к Марьяне, было уже десять часов. В гостиной стоял жуткий холод.

— Только не говори мне, что нам не включили газ!

— Нет…

— Да что ж это такое! Вчера они мне пообещали, что решат проблему в течение двадцати четырех часов!

Это происходит уже третий раз за год: в воскресенье GDF [35] Французское предприятие «Газ де Франс» имеет монополию на поставки в Румынию. без предупреждения отключил газ. По телефону нам сказали, что у нас не оплачен счет за предыдущий месяц. Вчера утром, прямо к открытию, я отправила Марьяну в газовую компанию с квитанцией об оплате. А ведь сначала я решила, что она забыла оплатить счет! На самом деле я не знаю, что бы я без нее делала. Марьяна больше, чем моя правая рука, — она стала мне подругой. Часто присматривает за Андреей и Каталиной, когда мне приходится уезжать за границу на какую-нибудь конференцию или сопровождать девочек на судебное заседание. Иногда она даже заезжает за близняшками в ясли: это единственная воспитательница, которая водит машину… Служащая GDF признала, что произошла ошибка, и пообещала возобновить подачу газа во второй половине дня. Вчера вечером мы все еще ждали… Я позвонила в GDF вне себя от возмущения: