Чарльз Диккенс - Рождественские истории

— Сочетания светил небесных предвещают нашу судьбу, — говорил Самбобит царю. И тот отвечал:

— Должен сознаться, что эти предвещания очень не ясны. Но, изучая их, я не думаю о Балкиде, и это уже благо.

Наряду с другими полезными истинами маг поведал ему, что звезды вбиты в небосвод, как гвозди, и что существует пять планет, из коих три — Бел, Меродах и Нево — мужские, а две — Син и Милитта — женские.

— Серебро, — прибавлял он, — соответствует Син-Луне, железо — Меродаху, олово — Белу.

И добрый Валтасар говорил:

— Вот познания, которые я хочу приобрести. Изучая астрономию, я не думаю о Балкиде, я забываю обо всем на свете. Наука — благодетельница человека: она не дает ему думать. Самбобит, открой мне знания, которые мешают людям чувствовать, и я возвеличу тебя перед моим народом.

Вот почему Самбобит поучал Валтасара мудрости.

Он обучил его апотелесматике [40] Апотелесматика — учение о якобы существующей связи между расположением небесных светил и историческими событиями, судьбами людей и народов. по трактатам Астрампсиха, Гобрида и Пасата. Чем дольше наблюдал Валтасар двенадцать домов Солнца, [41] Двенадцать домов Солнца — двенадцать знаков зодиака. тем меньше он думал о Балкиде.

Заметив это, Менкера возликовал.

— Скажи, повелитель, — сказал он однажды, — вправду ли у царицы Балкиды под ее златотканой одеждой козлиные ноги?

— От кого ты слышал такую нелепую басню? — спросил царь.

— Так утверждает молва и в стране Сабейской, и у нас в Эфиопии, повелитель, — ответил евнух. — Всякий скажет тебе, что у царицы Балкиды ноги поросли шерстью и кончаются раздвоенными копытцами.

Валтасар пожал плечами. Он-то знал, что ноги у Балкиды такие же, как у всех женщин, и притом безупречной формы. Но слова евнуха омрачили ему воспоминание о той, кого он так любил. Он как бы досадовал на Балкиду за то, что другие, не знавшие ее, находят изъяны в ее красоте. При мысли, что он обладал женщиной, в действительности прекрасной, но слывшей уродом, он испытывал подлинное раздражение и у него пропало желание видеть Балкиду. Валтасар был простодушен, а любовь ведь очень сложное чувство.

С этого дня царь стал делать большие успехи в магии и астрологии. Он особенно прилежно следил за сочетаниями небесных тел и составлял теперь гороскопы не менее точно, чем сам мудрый Самбобит.

— Самбобит, — спрашивал царь, — готов ли ты поручиться головой за верность моих гороскопов?

И мудрый Самбобит отвечал:

— Повелитель, наука всегда достоверна, но ученые постоянно ошибаются.

Валтасар от природы был одарен светлым разумом. Он говорил:

— Истинно лишь то, что Божественно, а Божественное скрыто от нас. Поэтому напрасно мы ищем истину. И все-таки я открыл на небе новую звезду. Она прекрасна, она словно живая. Когда она мерцает, мне кажется, что это ласково мигает некое небесное око, которое зовет меня. Счастлив, счастлив, счастлив, кто родится под этой звездой! Самбобит, видишь ли ты, как смотрит на нас это дивное, великолепное светило?

Но Самбобит не видел звезды, ибо не хотел ее видеть. Как все ученые и старики, он не любил ничего нового.

И Валтасар повторял один в безмолвии ночи:

— Счастлив, счастлив, счастлив, кто родится под этой звездой!

И вот по всей Эфиопии и соседним с нею царствам разнесся слух, что царь Валтасар разлюбил Балкиду.

Когда весть об этом достигла страны Сабейской, Балкида вознегодовала так, как если бы ей изменил возлюбленный. Она поспешила к царю Комагенскому, который давно позабыл свои владения ради города Сабы, и воскликнула:

— Друг мой, знаешь ли, что мне сообщили? Валтасар разлюбил меня.

— Что нам в том, — ответил с улыбкой царь Комагенский, — раз мы любим друг друга?

— Неужели ты не понимаешь, какое оскорбление наносит мне этот чернокожий?

— Нет, не понимаю, — ответил царь Комагенский.

Она с позором изгнала его и приказала своему великому визирю приготовить все необходимое для путешествия в Эфиопию.

— Мы едем сегодня же ночью, — сказала Балкида. — И если до захода солнца сборы не будут закончены, я прикажу отрубить тебе голову.

Оставшись одна, Балкида разразилась рыданиями.

— Я люблю его! Он разлюбил меня, а я его люблю, — твердила она со всей искренностью, присущей ее сердцу.

И вот однажды ночью, когда Валтасар наблюдал со своей башни за чудесной звездой, он случайно взглянул на землю и увидел вдали длинную черную ленту, которая, извиваясь, ползла по пескам пустыни и походила на вереницу идущих в поход муравьев. Мало-помалу то, что казалось муравьями, увеличивалось в размерах, и теперь уже царь ясно различал лошадей, верблюдов и слонов. Когда караван подошел к самому городу, Валтасар подлинным сверкающим саблям и вороным коням узнал телохранителей царицы Савской. Он узнал и ее самое, и смятение охватило его. Он понял, что все еще любит ее. В зените стояла звезда и дивно блистала. Внизу, лежа в раззолоченных пурпурных носилках, ехала Балкида. Она казалась маленькой и сверкающей, как звезда. Валтасар почувствовал, что его неодолимо влечет к ней. Однако, сделав над собой отчаянное усилие, он отвернулся, поднял голову и вновь увидел звезду. Тогда звезда заговорила и сказала ему:

— Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! Возьми одну меру смирны, о кроткий царь Валтасар, и ступай за мной. Я приведу тебя к ногам Младенца, лежащего в яслях между ослом и быком. И этот Младенец есть царь царей. Он утешит всех, кто алчет утешения. Он зовет тебя, Валтасар, чья душа столь же темна, сколь и лицо, а сердце чисто, как у ребенка. Он избрал тебя, потому что ты страдал, и он даст тебе богатство, радость и любовь. Он скажет тебе: «Будь радостен в нищете, ибо истинное богатство — в ней». И еще он скажет тебе: «Истинная радость — в отречении от радости. Возлюби меня и возлюби во мне всю тварь живую, ибо лишь во мне любовь».

При этих словах божественный покой, словно луч света, озарил грустное лицо царя.

Валтасар восторженно внимал звезде, чувствуя, что в нем рождается новый человек. Вместе с Самбобитом и Менкерой он простерся на камнях и поклонился ей.

Царица Балкида взглянула на Валтасара и поняла, что в сердце его, исполненном Божественной любви, никогда уже не будет места для любви к ней. Побледнев от досады, она тут же приказала каравану повернуть и идти обратно в страну Сабейскую.

Когда звезда умолкла, царь и оба его приближенных спустились с башни. Затем, взяв меру смирны, они снарядили караван и двинулись вслед за звездой. Они долго ехали по незнакомым странам, и звезда предшествовала им.

Однажды, достигнув места, где сходились три дороги, они встретили двух царей, ехавших с многочисленной свитой. Один был молод годами и бел лицом. Он поклонился Валтасару и молвил: