Алекс Хейли - Корни. Часть I

После двух дождливых дней, рассказывала она детям, пришло горячее солнце. Хотя люди и молились Аллаху, и исполняли древний танец дождя, и приносили в жертву двух коз и бычка каждый день, посевы начали погибать. Даже лесные водоёмы пересохли, и всё больше людей начало болеть. Злые духи поселились в деревне Джуффур. Всё говорило о том, что Аллах отвернулся от людей. Старые, слабые и больные начали умирать. Другие уходили в чужие деревни и просили людей, у которых была еда, взять их в рабы, лишь бы не умереть с голода, а те, кто остался, потеряв всякую надежду, просто лежали в своих хижинах.

Именно тогда Аллах направил к ним марабута по имени Кайраба Кунта Кинте. Он пришёл в деревню и, увидев тяжёлое положение людей, встал на колени и молил Аллаха почти без сна и отдыха пять дней подряд. И вечером пятого дня пришёл большой дождь. Деревня была спасена.

Когда Ньо Бото закончила рассказ, дети другими глазами посмотрели на Кунту, который носил имя славного дедушки.

Дожди шли каждую ночь. Дети замечали, как взрослые пробирались от хижины к хижине, утопая в жидкой грязи, а потом даже стали плавать не лодках.

Живительный дождь преобразил саванну. Всюду пели птицы. Земля взорвалась зеленью и цветами. Но среди всего этого буйства природы люди продолжали болеть и умирать от голода, так как ни один плод еще не созрел и не годился в пищу. Взрослые и дети смотрели голодными глазами на сотни и тысячи тяжелых плодов, но если кто-то пытался их есть, у него тут же начиналась рвота. Жители деревни начали поедать грызунов, корешки, листья — всё, что они могли отыскать в течение дня.

Если мужчины и уходили в лес на охоту, то у них зачастую не хватало сил даже на то, чтобы донести добычу до деревни. Законы племени мандинго запрещали есть многочисленных обезьян, не разрешалось подбирать куриные яйца, лежавшие повсюду, нельзя было есть лягушек, которых мандинго считали ядовитыми. И как истинные мусульмане они бы скорее умерли с голоду, чем стали бы питаться мясом диких свиней, которые целыми стадами проходили прямо через деревню.

Все чаще и чаще в деревне теперь слышался громкий женский плач. Счастливыми были дети, которые еще ничего не понимали, но даже Кунта уже знал — этот плач означал чью-то смерть.

От болезни и голода у некоторых взрослых стали распухать ноги. У других началась лихорадка и сильная потливость. А у детей на руках и ногах стали появляться гнойные нарывы. Из-за такого нарыва на ноге Кунта однажды запнулся, упал и рассёк себе лоб. Другие дети помогли ему встать и отвели к бабушке Йейсе, которая уже несколько дней не появлялась среди детей.

Она выглядела слабой похудевшей и лежала, укрывшись бычьей шкурой. Но, увидев Кунту, она вскочила на ноги, чтобы обтереть ему лоб. Крепко обняв его, она велела другим ребятишкам принести ей муравьев келелалу. Когда дети вернулись, бабушка Йейса плотно прижала края пореза, а потом стала тыкать муравьев одного за другим в рану на лбу. И как только рассерженный муравей вонзал свои клешни с обеих сторон пореза, бабушка Йейса быстро отрывала тело муравья, оставляя голову с клешнями на месте, пока рана не оказалась зашитой.

Бабушка Йейса отпустила других детей и велела Кунте лечь рядом с ней на постель. Он лежал, слушая её тяжёлое дыхание. Потом бабушка показала рукой на стопку книг на полке. Медленно и тихо она стала рассказывать Кунте о его дедушке.

Ещё находясь в родной Мавритании, Кайраба Кунта Кинте в возрасте тридцати пяти дождей, был благословлен своим учителем-марабутом и стал святым. Таким образом, дедушка Кунты продолжил семейную традицию святых людей, уходящую в глубь истории на сотни дождей. Став праведником, Кайраба Кунта Кинте много лун странствовал один по родине своих предков — Древней Мали. А потом Аллах направил молодого праведника к северу и привел его в Гамбию, где он сначала остановился в деревне Пакали Динг.

Вскоре жители деревни узнали действенность молитв молодого праведника и поняли, что Аллах благоволит ему. Барабаны разнесли эту новость, и теперь другие деревни старались заманить к бебе святого, присылая посланников с предложением рабов, скота и молодых девушек в жёны. И вскоре он двинулся в деревню Джиффаронг, по велению Аллаха, ибо жители этой деревни не могли ничего ему предложить, кроме своей благодарности за молитвы. Именно там он услышал о деревне Джуффур, где люди болели и умирали из-за отсутствия больших дождей. И вот, в конце концов, он явился и пять дней подряд молился, пока бог не послал большой дождь, который и спас деревню.

Узнав об этом славном деянии, князь, управлявший этой частью Гамбии, лично подарил ему в качестве первой жены самую красивую девственницу по имени Сиренг. От нее Кайраба Кунта Кинте заимел двух сыновей, которых назвал Джаннех и Салум.

К этому моменту бабушка Йейса уже села, глаза ее горели.

— Именно тогда Кайраба Кунта Кинте заметил Йейсу. Мне тогда было пятнадцать дождей, — она широко улыбнулась беззубым ртом. — Но на этот раз ему не понадобился князь для выбора второй жены! — Она посмотрела на Кунту. — И твой отец Оморо появился из моего живота.

Этой ночью, уже в хижине своей матери Кунта долго не мог уснуть, думая о том, что рассказала ему бабушка Йейса. Много раз он слышал о своём дедушке, но только теперь он понял, что это был отец его отца, что Оморо знал его так же, как он знает Оморо, что бабушка Йейса — это мать Оморо, так же, как Бинта — его собственная мать. Когда-нибудь он тоже найдет женщину, которая принесет ему сына. А этот сын тоже когда-нибудь…

Глаза Кунты закрылись, и он погрузился в сон.

Несколько дней подряд Бинта, возвратясь с рисового поля, посылала Кунту к источнику за водой, чтобы сварить какой-нибудь суп для бабушки Йейсы. Кунте казалось, что Бинта шла медленнее, чем обычно, и он заметил, что живот у нее был большим.

А потом, однажды ночью, Кунта проснулся от того, что отец тряс его за плечо. Бинта глухо стонала; рядом с ней суетились Ньо Бото и Подруга Бинты Джанкей Турей. Оморо торопливо перевел удивленного Кунту в свою хижину.

Утром Оморо снова разбудил Кунту и сказал: «У тебя появился брат». Протирая глаза, Кунта подумал, что произошло нечто особенное, потому что его обычно суровый отец был доволен. Днем Ньо Бото позвала Кунту к Бинте. Она бежала и держала на коленях младенца. Кунта некоторое время внимательно смотрел на маленькое сморщенное черное существо, потом перевел взгляд на уставшую Бинту и заметил, что её большой живот неожиданно исчез. Кунта молча вышел из хижины и, вместо того, чтобы продолжить игру с друзьями, пошел к хижине отца и, усевшись, долго размышлял по поводу увиденного. Кунта оставался в хижине Оморо целых семь дней. Он уже начал думать, что больше не нужен матери, когда вечером восьмого дня отец позвал его к хижине Бинты и объявил ему и другим собравшимся жителям деревни Джуффур, что новорождённого назвали Ламин.