Женя Гламурная - Тертый шоколад

Через пару недель он одумался и захотел вернуться, но только я уже успела передумать и понятия не имела, что делать с его внезапно вспыхнувшей страстью. Зато Варежка знала, что делать. Варю вдруг осенило, чего не хватает в ее «серых» буднях, наполненных дорогими шмотками, вечеринками и букетами цветов по сто баксов. Романтики! А к Гоше прилагался полный комплект этой радости: сентиментальные прогулки по крыше десятиэтажного дома, богемная квартира без мебели, но зато с черно-белым телевизором «Рекорд», у которого прямо на экране были нарисованы языки пламени, так что получался камин. Спал Гоша прямо на полу, на полосатом матрасе, что Варежку жутко возбуждало, потому что сама она на полу ни разу не спала. В общем, с милым рай в шалаше и полнейшая идиллия. Вот только у Гоши, оказывается, кроме романтичности, есть еще и свое мнение. Ему гораздо больше нравится вспоминать обо мне, чем ухаживать за Варежкой. Она как-то проснулась в семь утра (для Вари это невероятный подвиг), прибежала к нему, приготовила завтрак, а он ей вместо благодарности, что я умела варить кофе в турке, а не поила его растворимым. Вот так и отбивай чужих мужчин! Бедная девочка…

Варежка явилась спозаранку и уже в слезах. Она чуть ли не каждый день у меня завтракает, потому что в ее квартире с утра проходит операция «Страх и трепет» — Варина мама собирается на работу. Плачет Варежка сразу по двум причинам: вчера сильно поцарапала машину, и пришлось сдать ее в сервис, а Гоша как уехал в Ставрополь, так до сих пор и не звонит. Варя сидит на кухне, жует тост и так жалобно стонет, что даже Трюфель начал подвывать:

— Надо что-то делать, Же-е-ень. Такими темпами мы никогда замуж не выйдем! У-у-у…

— Ну, выйдешь ты замуж, а дальше что? Детей рожать и борщ варить по заветам Кирпича?

— Нет! — Варежка стукнула кулаком по столу. — Буду жить отдельно от мамы и от этого урода! В общем, найду чем заняться…

«Этот урод» — Варежкин отчим. Она как-то нашла у него под подушкой «Лолиту» Набокова, прочла и стала в чем-то подозревать. Я все понимаю, каждая более-менее красивая девушка начнет подозревать, что живущий с ней в одной квартире мужчина не может оставаться равнодушным, но с какой радости Варя лазила к нему под подушку?..

— И ты надеешься, что у Гоши хватит средств оплачивать твои походы по магазинам? — Кажется, я начинаю превращаться в циника. Что, в общем, неудивительно, после того, как увидела любимого мужчину с Татой. Ну вот, я уже называю его «любимым мужчиной»…

— Вечно ты все усложняешь! Вот Тата уже была замужем…

— Гоша квартиру снимает, так что Татина схема с отъемом жилплощади тут ни при чем.

Варежка замахнулась в меня кухонным полотенцем, но тут, споткнувшись о Трюфеля, на кухню ввалился Вовочка в зеленом бархатном халате и уселся на мое место. Теперь придется пить чай стоя…

Поэт глубоко вдохнул и заорал на всю квартиру:

— ЛИ-КУ-СЯ-А-А!!!

Вы не поверите, она пришла. Даже прибежала. И тут Вовочка выдал:

— Завари мне чаю, дружочек…

Сейчас она его убьет. Причем два раза подряд — за чай и за «дружочка».

Ничего подобного! Лика мило улыбнулась Вовочке, надела бабушкин фартук и принялась заваривать чай. С третьей попытки ей удалось поставить кипятить воду. Вообще-то у нас есть электрический чайник, но пусть помучается. Лика растерянно обернулась ко мне и спросила:

— А где у нас чай?

— Справа на полочке.

Лика похожа на пятилетнюю девочку, которая впервые в жизни решила испортить что-нибудь на кухне. Она двумя пальцами вытащила из коробки чайный пакетик и посмотрела на него с непритворным ужасом.

— Нет, сладенькая, я хочу настоящий чай, а не в пакетике! — просюсюкал Вовочка и умильно посмотрел на нее снизу вверх.

У Лики такой вид, как будто она сейчас упадет в обморок.

— В чайнике есть заварка, — сжалилась я.

Мама облегченно вздохнула и налила развалившемуся на стуле поэту чай. Никогда не думала, что можно развалиться на стуле, но субтильный Вовочка с легкостью это продемонстрировал.

Трюфель заскулил и стал скрестить в дверь. Может, Лика настолько сошла с ума, что первый раз в жизни с ним погуляет? Хотя нет, глупо было надеяться… Теперь мне даже стоя позавтракать не удастся.

— Я с ним погуляю! — вдруг вызвалась Варежка.

— Ну ладно, — милостиво согласилась я и уселась на ее место.

Господи! Вовочка достал из кармана мятый листик и протянул Лике. Если это стихи, то, слава богу, что он их вслух читать не стал.

— Я подумаю, — кокетливо пролепетала Лика.

Он заулыбался. Что бы там могло быть, в этой записке? Мама встала из-за стола и ушла в гостиную.

— Прекрасно выглядишь, — почему-то шепотом сказал Вовочка.

— Я в курсе, — мрачно ответила я.

— Мне кажется, ты такая романтичная… Слушаешь Брамса, читаешь Набокова и любишь фиалки, — разошелся он. Даже глаза закатил от собственной проницательности.

Приехали, Набоков. Кажется, у меня начинается та же паранойя, что и у Варежки.

— А кто такой Брамс? — с непроницаемым видом спросила я.

Вовочка от такой вопиющей глупости чуть не уронил кружку с чаем:

— Брамс — это известный французский композитор!

Хм… Я всю жизнь думала, что немецкий.

Сияющая Лика вернулась из гостиной и заявила:

— У нас сегодня обедает Билл!

И почему это Лика так радуется? Пару месяцев назад она каждый день пересматривала вторую часть «Убить Билла» и гомерически хохотала во время последней сцены. Билл — это Борис Илларионович, главный режиссер в театре, где работает Лика. Отвратительный тип. Зато наша бабушка его всегда обожала и до сих пор считает лучшим кандидатом Лике в мужья. То, что ему шестьдесят лет в обед и что он ППП, ей без разницы. ППП — это писклявый плешивый придурок. В прошлом году Билл оказался настолько умным, что именно Ирине Родионовне признался в любви к Лике. Запутанная схема, но сработала идеально. Бабушка в конце концов придумала бы, как заставить Лику согласиться. Ввела бы в состояние гипноза, например. Но, к счастью для Лики (или к несчастью?), Билл оказался нетерпелив и нашел себе новую пассию, Лялечку. Она младше Лики лет на двадцать и такая же актриса, как и я, потому что после школы закончила только трехмесячные курсы. Билл отдал ей половину Ликиных ролей и дошел даже до того, что в новом спектакле утвердил Лику на роль Лялечкиной матери. Но не зря мама заканчивала Щукинское училище, а не курсы. Ликиными стараниями спектакль провалился, и с тех пор Билл старательно делает вид, что всю жизнь был ей только другом.

В дверь кто-то ожесточенно ломился. Это Варежка, и, кажется, она потеряла Трюфеля. Во всяком случае, собаки не видно.

— Я только спустила его во дворе с поводка…

Поймать Трюфеля на открытой местности физически невозможно. Надо было просто дождаться, пока он устанет. А Варежка ушла, и где теперь искать этого скоростного пакостника, я понятия не имею. Мы облазили весь двор. Орали в окошко подвала: «Трю-у-уфель!» Оттуда выглянул заспанный бомж и покрутил пальцем у виска. Собаки нигде не было.