Оноре Бальзак - Мелкие неприятности супружеской жизни [сборник]

Флоримон де Мерси-Аржанто (1727–1794) был австрийским послом при дворе Людовика XV и Людовика XVI.

Развязка анекдота восходит к фрагменту «Характеров и анекдотов» Шамфора, где маркиза де Сен-Пьер рассказывает о великой любви герцога де Ришелье к некоей даме, ради которой он проскакал триста лье, а заканчивает рассказ так: «Он с невероятной страстью отнес ее на постель, и мы не вставали оттуда три дня» ( Chamfort . T. 2. P. 141–142).

В творчестве Стендаля (наст. имя и фам. Анри Бейль; 1783–1842) Италия в самом деле занимала очень большое место, и колорит анекдота, приводимого Бальзаком, действительно вполне «бейлевский». Однако имя Бейля Бальзак вставил в текст лишь в 1846 году, когда готовил «Физиологию» для издании Фюрна, а Стендаля уже не было на свете; во всех предыдущих изданиях «итальянский анекдот» приписан «самому волшебному из современных поэтов, живописателю королевы Каролины», а в рукописи названо имя этого автора, «живописавшего» неаполитанскую королеву Каролину в романе «Фраголетта. Неаполь и Париж в 1799 году» (1829); это Анри де Латуш (наст. имя и фам. Ясент-Жозеф-Александр Табо де Латуш; 1785–1851), которому Бальзак во второй половине 1820-х годов был обязан многими литературными уроками. Но отношения Бальзака с Латушем с годами испортились, о Стендале же автор «Человеческой комедии», напротив, был очень высокого мнения и в сентябре 1840 года посвятил его роману «Пармская обитель» восторженную статью, а еще раньше, в 1832 году, в рассказе «Беседа между одиннадцатью часами и полуночью», вошедшем в сборник «Темные рассказы», приписал одну из вставных устных новелл Стендалю, не названному по имени, но описанному вполне прозрачно («дородный толстяк, человек острого ума, намеревавшийся отправиться в Италию, куда его призывали дипломатические обязанности»). См. подробнее: Meininger A. – M. Balzac et Stendhal en 1837 // AВ 1965. Paris, 1965. P. 143–155; Citron P. Sarrasine // AB 1966. Paris, 1966. P. 369–370.

Эта отсылка к третьей части – по-видимому, остаток первоначального замысла; в окончательном варианте Бальзак исполняет данное здесь обещание в том же самом Размышлении XVII; см. с. 303–305.

Бальзак цитирует Наполеона по книге Тибодо ( Thibaudeau . P. 430; см. примеч. 4).

То есть в месте воскресения мертвых и суда над ними (Иоил. 3:2).

Согласно наставлениям Ликурга, «пробыв с невестою недолгое время, жених скромно удалялся, чтобы, по обыкновению, лечь спать вместе с прочими юношами. И впредь он поступал не иначе, проводя день и отдыхая среди сверстников, а к молодой жене наведываясь тайно, с опаскою, как бы кто-нибудь в доме его не увидел. Со своей стороны и женщина прилагала усилия к тому, чтобы они могли сходиться, улучив минуту, никем не замеченные. Так тянулось довольно долго: у иных уже дети рождались, а муж все еще не видел жены при дневном свете. Такая связь была не только упражнением в воздержанности и здравомыслии – тело благодаря ей всегда испытывало готовность к соитию, страсть оставалась новой и свежей, не пресыщенной и не ослабленной беспрепятственными встречами; молодые люди всякий раз оставляли друг в друге какую-то искру вожделения» ( Плутарх . Ликург, XV; Т. 1. С. 64; пер. С. П. Маркиша).

Имеется в виду Фридрих II (1712–1786), прусский король с 1740 года.

Гинометр – неологизм Бальзака (от греч . «гине» – женщина). Слово «хирология» в первой половине XIX века употреблялось во Франции в значении «умение разговаривать с помощью жестов». Бальзак, однако, использует его в другом значении – том, которое вошло в широкое употребление лишь в ХХ веке; под хирологией он подразумевает науку о соотношении между формой руки и характером человека.

Прежде чем стать морганатической женой Людовика XIV, Франсуаза д’Обинье, маркиза де Ментенон (см. примеч. 29 и 331) была замужем за комическим писателем Полем Скарроном, жила в бедности и, по выражению одного из ее биографов, «доставляла себе средства к существованию с помощью книг и стихов, острот и лести» ( La Beaumelle L. – A. Vie de Mme de Maintenon. Nancy, 1753. T. 1. P. 67). Образ г-жи де Ментенон, заменяющей суп или жаркое остротой или эпиграммой, сохранился в нравоописательной литературе первой половины XIX века (см., например: Парижанки . С. 607).

То есть системы, позволяющей сочетать любовь платоническую, духовную, с эпикурейской, плотской.

Бальзак цитирует проповедь теолога и прелата Жака-Бениня Боссюэ (1627–1704) «О краткости жизни». Боссюэ сравнивает с гвоздями, вбитыми в стену, редкие моменты, когда человек испытывает удовлетворение или удостаивается почестей.

Римская императрица Мессалина (ум. 48), жена императора Клавдия, была знаменита своим распутством.

Цитата из комедии Бомарше «Севильский цирюльник» (д. 1, явл. 2).

«Не желаю короноваться» ( лат. ). Французские комментаторы Бальзака традиционно приписывают эти слова Марку Аврелию (121–180), римскому императору (с 162 года) и философу-стоику, но не приводят никакого источника. Между тем Бальзак скорее всего заимствовал это латинское восклицание из «Мемуаров» Стерна ( Sterne-1. P. 41), которые он не раз цитирует в «Физиологии брака» (см. примеч. 315 и 322): здесь повествователь размышляет о том, как бы он поступил, если бы стал королем, а затем «отвергает скипетр» и восклицает: «Nolo coronari!»

Французский трагический актер Франсуа-Жозеф Тальма (1763–1826) исполнял роль Отелло в трагедии Шекспира (в переработке французского драматурга Ж. – Ф. Дюси).

Асимптота кривой – прямая, к которой неограниченно приближается бесконечная ветвь этой кривой. Один из первых критиков обратил внимание на этот термин и упрекнул Бальзака в непоследовательности: «Инженер и геометр, наш физиолог представляет брак в виде асимптоты и полагает, что нарисовал математическую линию, следуя которой жена вечно будет стремиться обмануть мужа, но никогда не сможет в этом преуспеть. Однако в конце второго тома мы находим речь этого мужа, заставшего жену с любовником, – речь, конечно, весьма пылкую, но куда же делась асимптота?» (Le Globe. 16 février 1830).

Сатурналии, ежегодные древнеримские празднества в честь бога Сатурна, сопровождались карнавалом, во время которого сословные различия не соблюдались и рабы вели себя как господа.

Пример Геслера, строго говоря, не вдохновляет на подражание, ибо, согласно легенде, после того как этот австрийский правитель швейцарского кантона Ури принудил меткого стрелка Телля к такому жестокому испытанию, как стрельба в яблоко на голове собственного сына, Телль в самом деле не промахнулся и убил его самого.