Жан Лаффит - Весенние ласточки

— Вот здесь была Лидице!

— Где?

— Там, где вы стоите. Красивая была деревня, с просторными домами, с церковью, мэрией, баней, школой… Был здесь рынок, росли деревья, стояли на улицах водоразборные колонки, перед домиками были разбиты сады… В пруд вливался маленький ручеек и, выливаясь из него, с веселым журчаньем бежал по цветущему лугу… В Лидице вела обсаженная вишневыми деревьями дорога. Шестьсот лет стояла Лидице, у нее была своя история, свое прошлое, и ее детей ожидало свое будущее. Пятьсот жителей жили здесь мирной жизнью…

Перед взором профессора Ренгэ простирался пустырь с редкими пучками травы, которую колыхал ветер. Еле заметная тропинка пересекала эту опустошенную землю, сначала полого спускаясь вниз, потом взбираясь по выжженному склону холма до самого верха, где стояла заново отстроенная деревня. Посреди подъема мрачно возвышался гигантский деревянный крест. Он чернел на фоне неба и напоминал скелет.

— А я думал, что новая Лидице построена на месте бывшей деревни, — проговорил профессор. — Мы эти дома видели с самолета.

— Надо было сохранить свидетельство преступления, Там, где вы сейчас стоите, была церковь.

Де Мулляк снял шляпу. Профессор стоял с задумчивым видом. Первой нарушила молчание Ирэн.

— А там, где крест, что было?

— Ферма Хорака. Вы, наверное, знаете, как была уничтожена Лидице?

Никто не ответил.

— Если хотите, я вам вкратце расскажу, а потом в музее вы услышите все подробности…

Профессор в знак согласия кивнул головой.

— В мае сорок второго года чешские патриоты убили около Праги эсэсовца, обергруппенфюрера Гейдриха. Под предлогом, кстати вымышленным, что участники заговора скрылись в Лидице, Гитлер приказал стереть с лица земли эту деревню [11] 10 июня 1942 года по немецкому радио на весь мир было передано следующее сообщение: «Официально сообщается, что во время розысков убийц обергруппенфюрера СС Гейдриха было точно доказано, что население Лидице, около Кладно, укрыло преступников. Доказательства были получены без участия населения, хотя оно и было предварительно допрошено. Проявленное таким образом сочувствие этому убийству усугублено еще другими враждебными действиями по отношению к Рейху. Были обнаружены антигосударственные листовки, склады оружия и боеприпасов, тайный радиопередатчик и большое количество продовольствия, принадлежащего плановому хозяйству. Кроме того, было доказано, что жители вышеназванной деревни вступили во вражеские иностранные организации. Ввиду того, что жители этой деревни действовали противозаконно и являлись пособниками убийц обергруппенфюрера СС Гейдриха, все взрослые мужчины расстреляны, женщины вывезены в концентрационные лагери, дети помещены в воспитательные учреждения. Здания деревни полностью снесены, и название деревни уничтожено». — Прим. автора. .

— А что стало с жителями?

— Фашисты расстреляли всех мужчин старше шестнадцати лет, их было сто девяносто два человека, женщин вывезли в Равенсбрук, детей в Германию… Выжило всего несколько женщин. После войны удалось разыскать и привезти обратно шестнадцать детей. А вывезено было сто пять ребятишек. Все было проделано очень методично, как всегда. Нацисты даже сняли кинофильм, в котором показаны все этапы этого преступления… Гестаповцы ночью вызвали старосту и потребовали, чтобы он вручил им список жителей деревни, общественные деньги, денежные документы и все ценные вещи. Полицейские ходили по домам и будили жителей. Был дан приказ взять с собой деньги, драгоценности, сберегательные книжки — все это было конфисковано.

Гестаповцы не пощадили ни стариков, ни больных, ни новорожденных… Мужчин согнали на ферму Хорака, женщин и детей вывезли на грузовиках. После этого гестаповцы забрали все, что было в домах: машины, мебель, белье, скот, птицу, провизию… В то время как карательный отряд расстреливал мужчин партиями по десять человек, дома были подожжены, а кошки и собаки уничтожены, с тем чтобы в селе не осталось ни одной живой души. Был составлен список тех, кто работал в ночную смену на соседней шахте или по каким-либо другим причинам отсутствовал в ту ночь, и все они в дальнейшем тоже были расстреляны. У женщин, прежде чем их отправить в лагерь, отобрали детей… В последующие дни гитлеровцы взорвали обгоревшие развалины, выкорчевали деревья, засыпали канавы и ручьи, уничтожили дороги вокруг деревни и вывезли щебень. Бульдозеры сровняли почву. И там, где все живое было стерто с лица земли, немцы посеяли колючий кустарник и чертополох. Так Лидице превратилась в этот мрачный пустырь. Они окружили его колючей проволокой и предложили госпоже Гейдрих использовать его для охоты.

У Зюски прервался голос, и Ирэн с бесконечной нежностью обняла ее. Обе женщины, прижавшись друг к другу, заплакали.

Профессор, чтобы подавить охватившее его волнение, сделал несколько шагов по направлению к кресту, Серж де Мулляк последовал за ним. При их приближении из куста выпорхнула стая воробьев и полетела к молодым деревцам, выросшим вокруг новой деревни Лидице…

— Тебя просят зайти в дирекцию.

— А что такое?

Вебер, шеф-кондитер «Лютеции», не пожелал ничего объяснять, но по его озабоченному лицу Жак Одебер понял, что речь идет о чем-то серьезном. Все последние дни он ждал, что его вызовут; Брисак вел себя с ним высокомерно и бросал на него угрожающие взгляды. Ясно, что его сейчас уволят и «шишка» своим ледяным тоном сообщит ему об этом: «Мсье, зайдите в кассу за расчетом». Жак, готовый ко всему, надел синий передник, застегнул на все пуговицы белую куртку, привел в порядок как всегда безукоризненно чистую салфетку, которую он носил вокруг шеи, и направился к застекленному кабинету Клюзо… Происходило это в пять часов дня, после дневного перерыва. В огромной кухне бригада поваров занималась подготовкой рабочих мест перед ужином. Ученики разжигали плиты, помощники поваров заняли места у своих столов, шеф-повара изучали вывешенное на доске вечернее меню… Товарищ Жака, МейерА, разделывал рыбное филе. Он подставил Жаку ножку, но тому было не до шуток. Клюзо составлял меню на следующий день. Он не сразу поднял голову. Никогда никто из служащих ресторана не видел его смеющимся, и его суровый взгляд сковывал даже самых разбитных. Но сейчас Жаку показалось, что в его взгляде промелькнуло какое-то теплое чувство.

— Мсье Одебер, я должен сообщить вам печальную весть: ваш отец пострадал во время автомобильной катастрофы.

У Жака все поплыло перед глазами.

— Успокойтесь, он только ранен, а вот жена его находится в тяжелом состоянии. Оба помещены в бордоскую больницу. Вот адрес. Отец просит вас срочно приехать. Кажется, вечером есть поезд на Бордо. Я распорядился, чтобы вам выдали деньги.