Августо Кури - Покупатели мечты

— Что? Вы спите под виадуками? Остановитесь, по крайней мере, в одной из своих гостиниц.

— Дорогой мой, вы говорите с человеком заблудшим. Учитель тверд как мрамор, — сказал Мэр, иронизируя над словами о том, что у Учителя есть гостиница.

Мы все внимательно слушали необычный разговор. Он походил на театр и, во всяком случае, был не драмой, а комедией. Учитель, не обращая внимания на Мэра, ответил незнакомому мужчине:

— Я отдыхаю на ложе мира и укрываюсь покрывалом из звезд. Вы не знаете, что значит быть обыкновенным человеческим существом.

— Но вы можете заболеть. Вы так ослаблены! В каком ресторане вы ели?

Эдсон вставил:

— В булочной сеньора Гуттенберга. Вчерашний, позавчерашний и позапозавчерашний хлеб, а также остатки пищи.

— Что? Это невозможно! Вы питались в самых лучших ресторанах. Это была ваша самая большая экстравагантность. Какой ресторан вы хотите, чтобы я вам купил?

Содержание разговора поразило меня. Нас унижали, когда мы добывали еду. Мы должны были превращаться в акробатов, петь, паясничать и зависеть от благоволения других, чтобы поесть. Теперь приходит этот человек и предлагает купить ресторан для оборванца. И не спрашивает о цене. Тут вмешался Краснобай:

— Я разбираюсь в еде. Я выберу ресторан.

— Нет! Разбирааааюсь я! — запихнув в рот половину бутерброда и чуть не подавившись, сказал Мэр.

Левой рукой он держал остатки бутерброда, а правой тыкал в грудь, говоря, что он великий специалист по части питания.

Человек, который обратился к Учителю, посмотрел на «произведения искусства», которые за ним следовали, и нашел их изысканными. Наверное, это объяснялось тем, что он только познакомился с ними. Представьте себе, что было бы, если бы он походил с этой парочкой хотя бы день!

— Вы не можете отрицать, кто вы есть! — напыщенно произнес собеседник.

Учитель, мягко и иронично улыбнувшись, ответил ему:

— Кто я есть? Сегодня мои глаза видят меня, и я поражен, убеждаясь в том, что знал только поверхностные слои моего существа.

— Вы не можете отрицать вашего выдающегося прошлого. Вы были главным предпринимателем минувшего десятилетия и стали одним из самых богатых людей на земле даже во время биржевого кризиса.

Несмотря на то что этот человек превозносил его, Продавец Грез вел себя странно. Вместо того чтобы выпячивать грудь, как это делали Бартоломеу, Барнабе, я и большая часть смертных, он вышел из обороны и перешел к наступлению. Казалось, ему не понравились слова собеседника.

— Я — богатый? Какое богатство может возвратить то, что я больше всего люблю? За какие деньги можно купить источник радости, оазис спокойствия, рождение надежды, родник грез? Скажите мне, великий человек? Если вы обвиняете меня в том, что я богат, я подтверждаю: да, я богат. У меня есть то, что нельзя купить за деньги. — Он сделал паузу и, указав на нас, продолжил: — Посмотрите на моих друзей, они — мое богатство. Они любят меня таким, каков я есть. Они любят оборванца, человека без гламура, статуса, денег, несчастного, которому даже негде умереть. Да, я богат. У меня есть глаза, чтобы видеть цветы, у меня есть время для безымянных вещей. У меня есть детская улыбка, чтобы подкармливать себя приключениями, опыт пожилых людей, чтобы учить себя спокойно, и сумасшествие психопатов, чтобы замечали мою болезнь. Да, я богат. У меня есть то, что дорого. У меня есть то, что даже за золото и серебро нельзя достать. А у вас есть такие богатства?

Незнакомец ничего не предпринимал и лишь приоткрыл рот в полуулыбке. Он онемел перед мудрыми словами. Он заметил, что Учитель продолжал блестяще рассуждать, и даже лучше, чем во времена, когда они общались. Позже он ответил:

— Я думаю, что очень мало. — Но он не признал себя побежденным и продолжил: — Я не говорю об этих пышных богатствах, Учитель. — Пожилой человек впервые назвал его Учителем, демонстрируя свое почтение. Потом он добавил: — Я говорю о том, чего домогаются люди.

Учитель продолжал наносить ему удары. Он сказал:

— Вы знали, что деньги сближают врагов и разлучают истинных друзей?

— Я в восторге от этого человека, — заявил Мэр, сморкаясь и показывая, как он расчувствовался.

Пожилой мужчина согласился, что деньги — это одна из возможных ловушек.

— Да, я знаю. Это — система.

Краснобай, вдохновленный уличный философ, заявил:

— Деньги — это то же самое, что и труп, который питает бактерии и привлекает гиен. — А потом снова воодушевился: — Вот тебе и раз, из каких нейронов я вытащил эту фразу!

Учитель продолжал безжалостно припирать человека к стене:

— Если бы вы потеряли все, что имеете, включая ваших детей и ваш общественный имидж, много ли людей остались бы на вашей стороне?

Незнакомец после довольно продолжительной паузы ответил:

— Возможно, гораздо меньше, чем я осмелюсь поверить. — Но он все еще пылко возражал: — Вы не можете отрицать свою власть. Она простирается на все континенты. Короли преклоняются перед вами. Знаменитости становятся маленькими перед вами. Президенты сопровождают вас.

Краснобай вновь вмешался, чем вызвал путаницу;

— Что? Президенты перед ним преклоняются? — И, показав на Барнабе, сказал: — Вот человек! Вот политик, который преклоняется перед Учителем.

Вдохновившись, Мэр поднял руки и подтвердил, что он перед ним преклоняется. А затем сказал еще одну глупость:

— Да, как будущий президент страны, я склоняюсь к его ногам.

Краснобай, видя, что друг очень сильно возбудился, поставил его на место:

— Унижение, Мэр, поскольку даже мышь заставила вас проиграть выборы.

— Заткнись, Клотильда, — огрызнулся Мэр, тем самым провоцируя Краснобая.

После шумихи, вызванной учениками, Учитель ответил своему собеседнику:

— Власть? Какая у меня есть власть, Шарль? — Он в первый раз назвал друга по имени. — Каждый день я понемножку умираю. Каждый день три триллиона клеток, которые составляют мое хрупкое тело, нуждаются в питании, чтобы не прийти к коллапсу. Каждый день время вопит в моем мозгу, напоминая, что жизнь, какой бы серьезной она ни была, является лишь простой шуткой времени. Каждый день время кричит, что вскоре я сыграю свой последний акт на жизненной сцене. Какая у меня власть, Шарль, скажите мне?

— Проснитесь, друг мой, мы самые бедные в городе, мы в жалкой набедренной повязке. Вы разве не видите? — заявил Бартоломеу.

— Достопочтенный Шарль, у вас есть одно зернышко, чтобы дать взаймы? — попросил Мэр.

Прежде чем продолжился диспут, незнакомец посмотрел на двоих навязчивых болтунов, но на этот раз сверху вниз, и заговорил без намеков:

— Вы не находите, что ваши ученики калейдоскопичны?

Мэр подошел к Краснобаю и спросил его тихонько: