Эрскин Колдуэлл - Дженни. Ближе к дому

— Может, оно и так, мисс Дженни, не стану с вами спорить, — отвечал он, поднимаясь по лестнице, — но сперва я должен выполнить свой долг. Я во всю ночь ни на минуту глаз не сомкну, если его не выполню.

Дженни, запахнув поплотнее розовый халат, все отступала и отступала от лестницы, пока не остановилась в дверях комнаты.

— Последний раз тебя предупреждаю, Сэм Моксли, и ты лучше меня послушай. Пожалеешь еще, что на старости лет потерял такое хорошее место. Некому будет кормить тебя досыта по три раза в день, да и ночью крова над головой никто не даст. Будешь просить милостыню на улице и жалеть, что не послушался меня.

— Я слышу, что вы говорите, мисс Дженни, только для меня это значения не имеет, — отвечал Сэм решительно. — Что ж, буду ходить голодный и оборванный, если уж так придется.

Сэм протянул руку за дверь и в темноте долго шарил по стенке, пока не нашел выключатель. Он повернул его, и секундой позже судья Рэйни сел в кровати, моргая от яркого света.

— Добрый вечер, мистер Майло, — степенно сказал Сэм.

— Черт бы побрал твою черную шкуру, Сэм Моксли! — прикрикнул на него судья Рэйни. — Что тебе здесь понадобилось? Я за тобой не посылал! Что с тобой такое? Ты, верно, рехнулся! Не видишь, что ли, что я тут делаю?

— Мне не надо видеть своими глазами, мистер Майло. Я это и так чувствую. Я уже понял, что должно случиться, после того, как мисс Дженни позвонила мне по телефону и не велела готовить вам ужин, потому что она сама его приготовит. Вы же мне сами говорили, что когда леди собирается готовить для вас ужин и оставляет вас ночевать, то это верный признак, что дело пахнет не одним только ужином. После того как мисс Дженни сказала мне это по телефону, я подождал ровно столько времени, чтобы дать вам поужинать и выкурить сигару, а потом скорей побежал сюда. Я уж знаю, когда приходит время выполнить мой долг, как вы же сами заставили меня пообещать, на случай ежели попадете в такую вот переделку. Не беда еще поболтать вечерком с доброй знакомой в гостиной, а вот остаться ночевать у нее в доме — это и до беды может довести. Вы же сами сколько раз мне это говорили, мистер Майло, и я вам обещал, что всегда приду за вами и заберу вас домой, пока не поздно.

— Ах ты, африканская рожа! — сердито сказал судья Рэйни. — Пускай я ничего другого не сделаю, но в суд я пойду, и пусть тебе вручат повестку о выселении. Зашлют тебя в Африку, в такие дебри, что ты и света божьего не увидишь. Вот уже тридцать лет ты мне жить не даешь, ну и хватит с меня.

— Это все правда, мистер Майло. Я всегда так и поступал, как вы говорите. И я вам вот как благодарен за то, что вы позволяете мне ходить за собой.

Сэм нашел носки судьи Рэйни и откинул в сторону одеяло. Он успел надеть один носок судье на ногу раньше, чем тот отпихнул его от кровати. Потом, нырнув вперед, он крепко зажал локтем ногу судьи Рэйни и натянул ему второй носок. Крепко держа судью Рэйни, Сэм впихнул его ноги в штанины.

— Слышишь, что я говорю, Сэм Моксли? — закричал на него судья Рэйни, пыхтя и фыркая от напряжения. — Говорят тебе, мне надоело, что ты мной командуешь и во все лезешь! Надоело мне все время есть твою стряпню! И не нравится мне, что ты с меня снимаешь костюм, когда надо его погладить! И еще; не нравится мне тоже, что ты каждое утро стягиваешь с меня одеяло и заставляешь вставать к завтраку!

Сэм застегивал на судье рубашку.

— Да, сэр, мистер Майло, я все слышу. И верю каждому вашему слову. Ничего, вы себе говорите все, что вам хочется. А теперь вам только надо встать на ноги, и я вам заправлю сорочку в панталоны. Только не выпячивайте живот, пока я застегиваю вам пояс. Я уж и так тороплюсь изо всех сил, лишь бы нам поскорей отправиться домой. Вот ваш галстук, а если не хотите, то и не надевайте, я могу положить его к себе в карман. Скажите только, куда вы девали ваши ботинки, после того как сняли, и я их разыщу и надену вам.

— Удивляюсь вам, Майло, — сказала Дженни, стоя в дверях. — Вот уж никогда не думала, чтобы вы позволили кому-нибудь командовать собой. Неужели у вас совсем характера нет?

Шорти Гудвилли протиснулся в дверь рядом с Дженни, чтобы хорошенько разглядеть, что тут делается.

Сэм отыскал ботинки судьи под кроватью. Надев ботинки ему на ноги и крепко завязав шнурки, Сэм подал судье пиджак.

— Отстань, смола негритянская! — выбранил его судья Рэйни, стоя посреди комнаты в полном облачении. — Последний раз ты меня этак поднимаешь среди ночи. Первое, что я сделаю завтра утром, — это добьюсь, чтобы тебе вручили повестку, как lunatico inquirendo [4] По подозрению в сумасшествии ( лат. ). . Тогда засадят тебя, куда следовало засадить еще тридцать лет назад. Я сам виноват, что раньше не отправил тебя в сумасшедший дом.

— Вы себе говорите все, что вам хочется, мистер Майло. Я на ваши слова не обижаюсь. Вы уж столько раз мне говорили это самое, что я очень хорошо понимаю, что оно значит. А полоумным меня и раньше никогда не считали, да и на этот раз вряд ли сочтут.

Крепко ухватив судью под руку, Сэм повел его из спальни в прихожую. Дженни и Шорти вышли за ними на площадку.

— Не могу себе представить, почему вы позволяете Сэму Моксли так собой командовать, — сказала Дженни резким обиженным голосом, когда они стали спускаться по лестнице, — если только это вы не сами подстроили, чтобы не оставаться здесь на ночь. А если не это, всякий подумал бы, что уж такой-то человек, как вы, сумеет поставить на своем. И все-таки мне не нравится, что вы меня оставили на бобах, после того как я приготовила вам ужин и так рассчитывала на всю остальную ночь. Теперь выходит, что это еще новое несчастье на мою голову. А ведь как будто я имею право на внимание после всех моих хлопот.

Застенчиво опустив голову, судья Рэйни спускался вместе с Сэмом по лестнице. Избегая ожесточенного взгляда Дженни, он не произнес ни слова, пока Сэм подавал ему шляпу и надевал на него пальто.

За это время Дженни и Шорти тоже успели сойти с лестницы. Шорти поскорей залез на стул, боясь упустить что-нибудь из происходящего.

Перед тем как выйти на улицу, судья Рэйни обернулся и взглянул на Дженни, но, увидев ее разгневанное лицо, так и не сказал ни слова. Она же только собралась что-то ему сказать, как Сэм выпихнул его на улицу и закрыл за собой дверь.

После того как они ушли, Дженни долго стояла на месте, глядя на парадную дверь с изумлением на круглом раскрасневшемся лице. Вдруг она нагнулась, схватила горшок с цветами и изо всех сил швырнула его в дверь. Осколки горшка и обломки цветущих веток усыпали пол в прихожей.

Даже не взглянув на то, что она натворила, Дженни плотно запахнула розовый цветастый халат вокруг своих мощных бедер и пошла наверх. Не пройдя еще и половины пути, она вдруг остановилась и обернулась. Шорти с готовностью глядел на нее, радостно ухмыляясь.