Александр Лебедев - Инсталляция

— Да, ну?

— Да, — авторитетно сказала Светлана, — вот ты, Микола, будешь геем, я — лесбиянкой, а Руслан пойдет работать в милицию.

— На що?

— Да потому что весь этот мир куда-то катится.

— Куда?

— А черт его знает? Могу только сказать откуда.

— И откуда?

— Это долго рассссссказывать.

— А мы не торопимся, горилка е, сало е.

— Ты, Мыкола, в бухучете что-нибудь понимаешь?

— Ни.

— Руслан, какой основной принцип бухучета?

— Не знаю, — ответил парень, почесав нос.

— У-у, этому больше не наливать. Основа бухучета — это двойная запись: дебет, кредит и баланс. Ты, Мыкола, знаешь, что в природе все в балансе?

— Ни.

— А я тебя уверяю, — Светлана качала указательным пальцем возле носа хохла.

— Все в балансе, и природа к этому стремится: черное — белое, холодное-горячее, плохое-хорошее.

— Пока никак не пойму, к чему это ты?

— Сейчас поймешь. А знаешь, почему все это дерьмо в балансе?

— Почему?

— Потому что родилось из одного. Не было тепла и холода, разделила природа на теплую и холодную, и тут же началась борьба противоположностей. Тепло хочет все нагреть, холод все остудить, но ничего не получается, потому что всего должно быть поровну. Появилось добро и зло, началась между ними борьба и так будет дальше, потому что основная цель природы — развитие. Думаешь, плохо было одноклеточным, когда они пополам делились? Нет, уверяю тебя. Плавай и делись, однако природа посчитала, что это слишком просто, и теперь мы с тобой, Мыкола, мужчина и женщина, и чтобы нам размножиться надо свою половину найти. А для этого приходится шевелиться, руки-ноги иметь, голову, усложняться, краситься, ну и так далее.

— Гм. Ну, а при чем здись геи?

— Как при чем? Раз все по полам делится, то следующая остановка будет там. Вот я тебе из бухучета пример приведу. Образовалось предприятие, внесли уставный капитал, есть баланс, есть предприятие, но задействовано пока только два счета. Начало предприятие работать, баланс не нарушился, но счетов стало больше, корреспонденция между ними сложнее, и чем дальше, тем больше, а все почему? Потому что развивается. И семья должна развиваться, потому что будет прочнее и жизнеспособнее. Представь, если бы у тебя было две жены?

— Да не прыведы Господи.

— Почему?

— У меня уже есть язва, нащо мэни друга?

— А секс, Мыкола?

— За це и выпьим, за бизнес и секс.

— Руслан быстро разлил остатки из бутылки.

— Я больше не буду, я и так пьяная.

— Пый, Светланка, у нас ще е.

— Нет, — сделала отвергающий жест девушка.

Мыкола опрокинул стакан и достал из кармана сигареты без фильтра.

— Ты это будешь курить? — удивилась Светлана.

— Да.

— Ну ладно.

— Так чо ты казала, Светланка?

— Про что?

— Про то, шо все мы станэм цыми, фиолетовымы?

— А-а, — махнула рукой девушка, — вон в Амстердаме уже браки регистрируют.

— Хоч казать, и у нас скоро начнуть?

— Все новое, Мыкола, с трудом пробивается, но когда ты поймешь, что два гея и две лесбиянки это круче, чем муж с женой, будет поздно.

— Чов она каже, Руслан?

— Ты ей тоже больше не наливай, — сказал парень.

— Интересна дивчина. Светланка, а ты в Бога вирыш?

— Я верю в то, что дважды два — четыре.

— О-о! — поднял указательный палец Руслан, — бухгалтер, он и в постели бухгалтер.

Светлана пьяно хихикнула и закрыла рот рукой.

— Фу, Майларов, пошляк ты.

— Светланка, так как по-твоему, е Бог?

— Тебе сколько лет, Мыкола?

— Богато, Светланка.

— А в сказки веришь.

— Я вирю.

— Мыкола, а в Санта Клауса ты тоже веришь?

— Ни.

— Почему?

— Тож сказка.

— А какая разница?

— Ну, Светланка, так нельзя.

— Почему нельзя? Можно. Религия, вообще, опиум для народа, не помню, кто сказал.

— Ленин, по-моему, — вставил Руслан.

— Сам ты Ленин, — сказала Светлана развязно.

— Шо плохого в вере?

— Нет, Мыкола, ты не равняй одно с другим. Вера — это одно, религия — другое.

— Скажы разныцю.

— Вера — это инструмент, религия — цель.

— Не пойму.

— Вера — это веревка, а религия — приговор.

— Ни.

— Да! — громко сказала Светлана, беря сигарету задом наперед.

— Ой, — Руслан перевернул сигарету, тупо улыбаясь.

— Ты, Мыкола, настоящий хохол.

— Чому?

— Сам себя обманываешь. Ты думаешь, бог есть, и только потому, что ты в него поверил, получишь рай на земле? Хрен тебе. Бога нет.

— Е.

— Ну, хорошо, предположим, что есть. Тогда какой?

— Не вразумив?

— Ну как? У нас же их много. Ты в которого веришь: во Христа, в Будду или в Магомета?

— Я же христианин.

— Ладно, ты христианин, а большинство живущих на земле буддисты, ты хочешь сказать, что все кроме тебя ошибаются?

— Так тож китайцы.

— Индусы.

— Да яка разница.

— В том то и дело, что разницы никакой. Что мусульмане, что христиане, у всех две руки, только верят они в разные вещи, и эти вещи абсолютно одинаковы, во всяком случае, по своей сути.

— Не согласен я с тобой, Светланка.

— Это значит, Мыкола, что тебе мозги уже промыли.

— Як же без виры жить?

— Не надо жить без веры, верь хоть в черта, хоть в бога, разницы нет. Страшна не вера. Страшно быть обманутым.

— Да кто ж кого обманывает?

— Тебя и обманывают. Ты свою душу продаешь за рай небесный, а когда мы с тобой умрем, вот я над тобой посмеюсь. Нет там ни хрена.

— А це там?

— Смерть, Мыкола. Потому как, если смерти нет, и в жизни никакого смысла не остается.

— А тебя, стало быть, никто не дурачит?

— Вон, — Светлана показала на Руслана пальцем, — эти двое.

Микола исподлобья посмотрел на Руслана, собираясь спросить: «А где второй?», но передумал и сказал:

— Наливай, Руслан.

Руслан, словно фокусник, достал из-под стола еще одну бутылку.

— Нет, — затрясла руками Светлана.

— Хорошо сидим, — поднял стакан Микола.

— Кто хорошо, а кто сейчас и спать пойдет, — Светлана поднялась на ноги и почувствовала, как крышу гаража понесло вверх.

— О-о! — у меня крыша поехала.

— Белая горячка, — прокомментировал Руслан.

— Еще раз меня обманешь, — сказала Светлана, — я тебя застрелю.

Девушка сделала несколько неуверенных шагов и села на переднее сидение в машину.

— Чего это она? — спросил Микола.

— Не знаю.

— Выйдемо в туалет, — сказал Микола, — разговор е.

Светлана помнила, как хлопнула спинка ее сидения, и она заняла горизонтальное положение. Она помнила, что под утро проснулась от холода и несколько минут крутилась на кожаной обивке, как Руслан накрыл ее курткой, и она снова заснула. Когда ее сознание в очередной раз отпугнуло сон, Светлана поняла, что ее несут на руках, несут осторожно, пытаясь не разбудить.

— Куда понес? — спросила она, не поверив своим ушам.