Лев Мечников - Записки гарибальдийца

Мои храбрые товарищи сражались и победили на Вольтурно без помощи хотя бы одного-единственного солдата из регулярной армии и лишенные даже контингентов, которых благородная молодежь со всей Италии хотела направить ко мне, а Кавур и Фарини [228] Луиджи-Карло Фарини (1812–1866) – деятель Рисорджименто, сподвижник Кавура; осенью 1860 г. был командирован в Неаполь как глава пьемонтской администрации. всячески задерживали или интернировали.

Немногие дни, проведенные в Неаполе после радушного приема, оказанного нам благородными жителями, вызывали чувство отвращения из-за происков и стараний прихвостней монархии, которые в конце концов лишь жрецы своего брюха: безнравственные и смешные людишки, стремившиеся самыми низкими средствами свергнуть этого бедняжку Франческьелло [229] Уменьшительное от имени Франческо – прозвание последнего неаполитанского короля Франциска (Франческо) II. , виноватого лишь в том, что он родился у подножия трона: свергнуть, чтобы заменить его, и всем хорошо известно каким способом.

Все знают их интриги в связи с попыткой организовать восстание еще до прибытия «Тысячи», чтобы лишить нас заслуги изгнания Бурбонов и приписать ее себе, а потом похваляться перед лицом всей Италии, не приложив к этому никаких усилий. Безусловно, всё это могло бы произойти, если бы монархия вместе с хорошими окладами вселила бы в своих агентов хоть немного мужества и чуточку меньше любви к собственной персоне. У этих приверженцев Савойского трона не хватало мужества свершить революцию, а так легко было воспользоваться плодами трудов других и присвоить себе заслугу, тем более, что эти люди мастера в такого рода делах. Зато как много у них было мужества, чтобы интриговать, строить козни, подрывать общественный порядок. Не сделав ни шага для успеха славной экспедиции, они теперь, когда всё главное было совершено и не стоило большого труда окончательно выполнить задачу, стали повсюду бахвалиться, что были нашими защитниками и союзниками, высадив в Неаполе отряды сардинского войска (понятно, для того, чтобы обеспечить себе добычу); они решили проявить свое расположение к нам, послав две роты своего войска через день после битвы на Вольтурно, 2 октября [230] У автора здесь описка – 20 октября. . Всегда черная неблагодарность!

Обсуждали вопрос о свержении одной монархии и замене ее другой, не проявляя никакого желания и уменья улучшить жизнь бедного народа. Надо было видеть, как эти прислужники всяких деспотий пускали в ход свое пагубное влияние, вносили разложение в армию, во флот, в министерства, в придворные круги, прибегая к самым беззастенчивым коварным средствам, чтобы достигнуть своей низкой цели.

Да, было противно это лавирование всех сателлитов, ставших союзниками неаполитанского короля, дававших ему советы, старавшихся уговорить его на «братские» переговоры и окружавших его предательством и кознями. Не дрожи они так за свою мерзкую шкуру, они могли бы в глазах Италии стать освободителями страны. Как хорошо, что им удалось утереть нос «Тысяче», а заодно – и всей итальянской демократии – думали они. Да, хватать лучшие куски очень любят эти освободители Италии в богатых ливреях.

Вполне понятно, что и в Палермо сеяли смуту кавуристы, возбуждая у населения недоверие к «Тысяче» и настаивая на немедленном присоединении. Они вынудили меня покинуть армию на Вольтурно накануне битвы и поспешить в Палермо, чтобы успокоить славных жителей, возбужденных ими. Мое отсутствие принесло Южной армии поражение при Каяццо – единственное в этом славном походе.

Вынужденный покинуть армию на Вольтурно и отправиться в Палермо, я дал указание генералу Сиртори, достойному начальнику генштаба, бросить наши части на коммуникации неприятеля. Это было исполнено. Но, по-видимому, Сиртори решил пойти на более серьезный шаг, будучи уверен, что успехи, достигнутые нашими отважными солдатами в предыдущих битвах, позволяют столь же успешно выполнить любое задание. Поэтому он решил занять Каяццо – деревню к востоку от Капуи на правом берегу Вольтурно. Но эта легко обороняемая позиция находилась, однако, всего в нескольких милях от главных сил бурбонской армии, расположенной к востоку от Капуи, насчитывавшей примерно 40 тысяч человек и с каждым днем всё усиливающейся. Чтобы отвлечь внимание противника от нашей основной цели – занятия Каяццо, – была предпринята демонстрация на левом берегу Вольтурно, стоившая нам потери отличных бойцов, сраженных пулями из превосходных бурбонских карабинов, ибо наши находились на незащищенных позициях. Девятнадцатого сентября произошло сражение: Каяццо было взято [231] Мечников пишет: «19 сентября, генерал Тюрр не решился начать наступательный образ действий. С рассветом, он атаковал Каяццо, место переправы через Вольтурно, и до полудня овладел им. Тогда оставив там около 600 человек, он отретировался к Сант-Анджело. Того же дня бурбонцы напали на Каяццо, и перерезав почти весь небольшой отряд, занимавший его, овладели им и стали угрожать нашим позициям» (см. выше). .

Вернувшись в этот же день из Палермо, я стал свидетелем прискорбного зрелища: наши бойцы, жертвуя собой, порывисто ринулись, как это было в обычае у волонтеров, к берегу реки, но, не найдя там укрытия от сыпавшихся градом неприятельских пуль, вынуждены были повернуть и в беспорядке отступать под пулями, разившими их в спину. Таков был итог этой демонстрации на реке, чтобы отвлечь внимание неприятеля и облегчить занятие Каяццо. Но уже на следующий день превосходящие бурбонские силы атаковали Каяццо и наши немногочисленные части вынуждены были эвакуироваться и поспешно отступить к Вольтурно, потеряв при этом немало бойцов, павших под вражескими пулями или утонувших при переходе реки. Пожалуй, операция Каяццо была более чем простая опрометчивость – это отсутствие у командующего нужной военной смекалки.

Среди выбывших у нас из строя были: отважный полковник Тито Каттабене [232] У Гарибальди неточность – полковника Каттабене звали Джован-Баттиста, сокращенно «Титта», а не Тито. , тяжело раненный и взятый в плен, и доблестный Бози, сын майора Паоло Бози, тоже раненым попавший в плен, а имена других я запамятовал. Итак, злосчастная операция Каяццо – новая Изерния [233] В Изернии в октябре 1860 г. местные жители линчевали гарибальдийцев. , оживление и всё возраставшие в деревнях к северу от Вольтурно происки гидры духовенства, чему очень способствовали концентрация и усиление бурбонских войск у Капуи; наконец, интриги кавуристов, всячески старавшихся нас дискредитировать, – всё это вместе взятое в какой-то мере деморализовало наших бойцов и подняло дух бурбонских частей. Для неприятеля всё это было счастливой прелюдией к задуманному генеральному сражению, последовавшему вскоре – 1 и 2 октября.