Джеймс Хэрриот - Вечное чудо жизни [litres]

Отличная молодая корова рыжеватой масти мирно выщипывала сено из кормушки, а к ее вымени присосался крепыш-теленок. На левом боку коровы был выбрит почти идеальный треугольник, пересеченный по вертикали таким аккуратным швом, какие мне редко доводилось видеть.

– А вы хорошим помощником обзавелись, – сказал фермер. – Правда, я сперва понять не мог, кто он. Барсук этот!

Зигфрид все еще ошеломленно смотрел на шов.

– Да… да… Безусловно.

– Уверенный такой паренек, – продолжал фермер. – И мне понравилось, как он за дело взялся. Осмотрительно, и чистоту соблюдал строжайшим образом. Принес все инструменты в дом, прокипятил, основательно так. И только тогда начал оперировать. И заражения никакого не будет, об заклад побьюсь. И теленка я получил, ну просто чудо!

Зигфрид провел рукой по спине коровы и погладил голову теленка.

– Очень рад, что все так хорошо прошло. Спасибо, Майлс, что показали ее нам.

В «Гербе кузнеца» мой партнер задумчиво отхлебнул из кружки.

– Очень аккуратная работа, Джеймс, но вот что странно: у меня такое чувство, что где-то тут кроется подвох.

– О чем вы? В помощники мы взяли прекрасного ветеринара. Это очевидно.

– Да, как будто. Но уж очень он необычный… Ну и барсук этот чертов. И дурацкие усы, как у моржа. А уж бисквит! Уничтожить в один присест громадный фруктовый бисквит! И ведь даже не замечал, что делает.

Я засмеялся:

– Согласен. Он, несомненно, очень своеобразный молодой человек. Но, по-моему, симпатичный – есть в нем какое-то обаяние. И отлично работает. А это главное.

– Верно. Да, верно. – Зигфрид запустил пальцы в волосы и взлохматил их. – Возможно, я тревожусь зря, но… время покажет…

– Умник! – сказал я, опорожняя околоанальные железы могучего пса. Со стороны морды доносилось ворчание, но хвост вилял так дружески, что смотреть было приятно, хотя вряд ли псу могло нравиться, как я обрабатываю его. – Хвостом виляет, молодец!

– Да, только… – начала старенькая миссис Коутс, но опоздала.

Я шагнул вперед, чтобы поглядеть его глаза, а пес, к моему изумлению, с рыком бросился на меня, ощерив зубы и целя в лицо. За долгие годы я отработал тактику увертываний, но на этот раз едва избежал опасного укуса.

– Прекрати, Волчик! Нехорошая, гадкая ты собака! – вскрикнула старушка. – Веди себя прилично, не то я тебя выдеру, слышишь?

Пес от выговора приутих, я же попятился на безопасное расстояние.

– А знаете, Волчик – поразительная собака, – сказал я, уставившись на пса. – Виляет хвостом как сумасшедший и одновременно рычит и скалит зубы, точно готов разорвать меня в клочья.

– В том-то и беда, мистер Хэрриот. Он всегда людей в обман вводит. Они глядят на его хвост и думают, что он ласковый, а тут вдруг…

– Да, меня он бесспорно обманул, миссис Коутс. Я никогда прежде не видел, чтобы собака виляла хвостом и рычала одновременно. Все, значит, зависит, с какого конца взглянуть, верно?

Миссис Коутс жила в одном из муниципальных коттеджей для стариков, и некоторое время спустя после знакомства с Волчиком мне пришлось побывать в другом таком коттедже, дальше по улице, у пожилой пары – мистера и миссис Харт.

Их кот, как и они сами, был уже в годах, и у него лезла шерсть, образуя заметные проплешины. Раздвинув шерстку, я обнаружил несомненные симптомы везикулярной экземы.

– Она часто поражает холощеных котов вроде вашего Питера. Инъекция гормона, курс таблеток – и все как рукой снимет.

Питер не перестал мурлыкать, даже когда я ввел иглу под кожу, – он ценил любое внимание к себе, – но я заметил, что хозяев что-то тревожит. А когда я насыпал таблетки в коробочку и сел писать инструкцию, вид у них и вовсе стал несчастным.

– Тут вот что получается, мистер Хэрриот, – неожиданно сказал старик. – Лечение это денег стоит, а мы вам заплатить не можем. То есть сегодня.

– Да вот, – вмешалась его жена. – Мы любим платить аккуратно, сразу, только вот денег у нас сейчас нет. Нас ограбили.

– Ограбили?

– Да, случилась такая беда. Мужу все недужится, ну и сад мы подзапустили. А тут приходят эти двое и предлагают сад в порядок привести, ну и пока мы уговаривались в комнате с одним, другой на кухне шарил и забрал наши пенсии и еще немножко, что мы на расходы отложили. Деньги на полке лежали.

– Какая подлость! – сказал я. – Но из-за меня, ради бога, не беспокойтесь. Заплатите, когда вам будет удобно. Я от души вам сочувствую – пережить такое!

Я вышел из домика в бешенстве – просто не верилось, что бывают люди, способные забраться в дом к безобидным старичкам и украсть несколько фунтов, все их достояние. Но, как ни грустно, эту историю я слышал не в первый раз. Эта парочка повадилась орудовать в Дарроуби – под любым предлогом проникали в дом и обворовывали хозяев. Специализировались они на стариках, трусы!

Несколько дней спустя, проходя мимо коттеджа миссис Коутс, я решил заглянуть к Волчику. Старушка впустила меня, и пес приветливо замахал хвостом, свирепо ворча.

– Он молодцом, – сказала миссис Коутс. – Больше совсем на заднице не ерзает.

– Прекрасно, – ответил я. – Для собак эта штука очень мучительна.

Она схватила меня за руку.

– А что я вам расскажу! Ко мне воры залезли!

– Неужели те двое? Так и вас тоже? Очень грустно.

– Да нет, вы послушайте! – возбужденно начала она. – Один, значит, зубы мне заговаривает в комнате, а другой на кухне с Волчиком. Слышу, он говорит: «Собачка! Хорошая собачка!» – а потом вдруг прямо взвыл, табуретку опрокинул и через комнату к двери, и визжит, а Волчик висит у него на заднице. Второй тоже наутек, но на пороге Волчик и его тяпнул-таки, – как он заорал! Потом гляжу – бегут по улице, а Волчик сзади на них прыгает!

Она пошарила в углу за камином и протянула мне окровавленный лоскут, явно вырванный из брюк.

– Волчик его с собой притащил.

Я так хохотал, что даже привалился к стене.

– Ну замечательно! Держу пари, больше мы их в Дарроуби не увидим!

– Что так, то так. – Старушка засмеялась. – Меня смех разбирает, чуть вспомню, как тот улещивал: «Собачка, хорошая собачка!»

– Да, очень забавно, – согласился я. – Наверное, не на тот конец смотрел!

«Коли лошадь охромела, осмотри копыто», – гласит старое присловье, и в девяноста процентах случаев это дельный совет.

Могучий клайдсдейл приподнимал заднюю левую ногу, держал ее на весу, подрагивая, потом осторожно опускал на землю. Все было ясно.

– У него камешек, – сказал я фермеру.

Так в холмах называли гнойный пододерматит. Он возникает, когда лошадь ранит подошву или она трескается и внутрь проникают патогенные микроорганизмы. Образуется абсцесс, и лечение одно: выскоблить рог и удалить гной.