Людмила Уварова - Теперь или никогда!

Егор почувствовал, что больше всего на свете ему бы хотелось встретиться с фотографом. Он даже испугался, что, может, больше никогда его не увидит.

Егор набрался смелости и спросил:

— Можно, я приду к вам в гости?

Старый фотограф, казалось, нисколько не удивился:

— Что ж, приходи, буду рад. Лучше всего в воскресенье.

— А можно, я с Алешей приду?

— Друзья наших друзей — наши друзья. Так что приходи с Алешей.

— И с Кузей? — окончательно осмелев, добавил Егор.

— Давай и с Кузей.

Он улыбнулся. Улыбка у него была добрая, открытая, чуть-чуть насмешливая.

Всю дорогу до дома Егор вспоминал о своем новом знакомом. Какой, должно быть, это интересный человек. Поскорее бы отправиться к нему в гости, посмотреть, как он живет, послушать его рассказы…

Егор любил слушать рассказы всякие: грустные, веселые, с приключениями или без приключений — все равно.

Алеша считал, что это присуще всем писателям. Кто знает, может быть, он был прав.

Егор не сразу решил стать писателем. Им владели многие желания, к которым он впоследствии неизбежно охладевал.

Так например, одно время он хотел стать капитаном большого океанского корабля. Мысленно ему виделось, как он стоит на капитанском мостике, мужественный, серьезный, настоящий морской волк. Обрызганный соленой водой океана, он командует громким, охрипшим голосом:

«Лево руля! Прямо! Полный вперед!»

Эти слова казались ему удивительными, необыкновенными, исполненными мужества и отваги.

А кругом бушует океан. Волны вышиной с десятиэтажный дом обрушиваются на корабль, который, несмотря ни на что, идет к своей цели.

И вдруг… Вдруг кто-то сорвался с мокрой и скользкой палубы.

«Человек за бортом! — Команда капитана разносится над бушующим океаном. — Человек за бортом!» И недолго думая капитан прыгает в воду сам, раньше всех.

Пока все думали, ахали, волновались, он взял да прыгнул, прямо, солдатиком, в чем был, в своем капитанском кителе и с фуражкой на голове.

И он борется с волнами, он плывет стилем брасс, а кругом плавают акулы и только того и ждут, чтобы вцепиться в него своими острыми зубами. Но он никого не боится. Он плывет. Волны подкидывают его, а он все плывет и плывет и вытаскивает матроса, который уже совершенно без сил, и спасает его, а потом, переодевшись в сухой китель, снова стоит на своем капитанском мостике и глядит на океан в бинокль…

И еще много чего представлялось Егору. И то, как корабль, наткнувшись на подводный риф, потерпел кораблекрушение, и он, капитан, покидает корабль последним, после того как все матросы и пассажиры уже погружены в лодки и у каждого свой спасательный круг или пояс. И то, как лодки бороздят бурные волны океана, пока не пристанут к необитаемому острову, куда еще не ступала нога человека…

Однажды он поделился своими мечтами с Алешей. Но Алеша даже не захотел слушать его дальше.

— Теперь не бывает кораблей. Одни пароходы. Или теплоходы. А еще бывают теплоходы на подводных крыльях.

— Ну и что с того? На пароходе тоже должен быть капитан.

Но Алеша стоял на своем:

— И потом, на земле давно уже нет необитаемых островов, все давным-давно открыто.

Егор решил не спорить с Алешей, все равно его не переубедишь. Но желание стать моряком, капитаном все сильнее овладевало им.

Как-то, когда Егор учился еще в четвертом классе, он написал письмо в Ленинградское мореходное училище. Он писал о том, что очень хочет выучиться на моряка, что ни о чем другом не думает, только как стать моряком, а так как он знает, что все моряки должны быть здоровыми, сильными и ловкими, он каждое утро делает зарядку, и еще ходит на лыжах, и старается закалить себя, чтобы не бояться ни дождей, ни морозов.

Он отправил письмо и с того дня каждый день заглядывал в почтовый ящик. Время шло, а ответа не было. Однако Егор не терял надежды. Он все время повторял про себя строки своего письма, они казались ему необычайно убедительными:

«Я обещаю быть настоящим моряком. Я люблю море больше всего в жизни».

Он никогда еще не видел моря, но чувствовал, что по-настоящему любит синюю, отсвечивавшую ослепительным солнечным блеском морскую воду, и песчаные острова, и пальмы на берегу. Конечно, ему еще не приходилось видеть эти самые пальмы, но он представлял себе их — красивые, с широкими листьями деревья, которые дают тень в самый палящий зной.

И еще ему хотелось увидеть дельфинов; говорят, это такие умные существа, что их даже можно обучить разговаривать…

Ночью, просыпаясь, он думал о том прекрасном времени когда станет капитаном, а утром, едва встав, уже бежал к почтовому ящику поглядеть, нет ли ответа из училища.

Но письма все не было. Алеша убежденно говорил:

— И не будет! И не жди!

— Почему «не жди»?

— Потому. Думаешь, один ты пишешь им письма? И без тебя хватает!

Проходили дни, недели — письма все не было. И вдруг однажды…

Однажды утром Егор вынул из почтового ящика конверт. Он был большой, ярко-голубого цвета с нарядной маркой в углу. Адрес был напечатан на пишущей машинке:

«Город Васильевск. Садовая ул., дом 7, квартира 3, Егору Пушкареву».

А в самом низу стояло:

«Отправитель: «Ленинградское мореходное училище».

Казалось, от конверта исходит крепкий йодистый запах моря, самый цвет его был цветом моря, и немного шершавая бумага была словно бы обдута со всех сторон холодным, резким ветром.

Наконец Егор решился и раскрыл конверт. Вот что было там написано:

«Дорогой Егор! Очень хорошо, что ты любишь море и хочешь стать моряком. Правильно делаешь, что закаляешь здоровье, продолжай заниматься спортом. Но учиться в мореходном училище тебе еще рано, надо сперва закончить школу. Вот когда вырастешь, закончишь школу, тогда, если не передумаешь, подавай заявление. Только помни: учиться у нас трудно. Надо не только любить море, но и быть усидчивым, старательным, хорошо и прилежно учиться. Советский моряк обязан быть всесторонне грамотным. Помни об этом!»

Потом шли слова:

«Желаю тебе успехов в учебе и здоровья».

И подпись:

«Зав. учебной частью И. Петухов».

Егор перечитывал письмо до тех пор, пока не заучил его наизусть. Потом он положил письмо в учебник по арифметике и отправился в школу.

Он шел по знакомым улицам, и ему казалось, за домами, за палисадниками скрывается море. Оно шумит, дышит, ярится и вскипает пеной, и вот сейчас он спустится вниз и сбежит к морскому берегу и будет смотреть на синий, без конца и без края простор.

Даже походка у него вдруг стала такой, какой она бывает у заправского моряка, — раскачивающейся, словно бы не доверяющей прочности земли.

Если бы знали прохожие на улице, равнодушно шагавшие мимо, что за мальчик идет им навстречу, что этот мальчик когда-нибудь станет капитаном, а пока что он получил письмо из мореходного училища, которое находится в городе Ленинграде, и там, в этом письме, к нему обращаются так: «Дорогой Егор!», они бы, наверно, все, как один, обернулись и проводили бы его взглядом…