Елена Артамонова - Прикол из каменного века

— Эй, Шерлок, дремать на перемене просто преступление! — отвлек основательно задумавшегося Мишу голос приятеля.

— Какая перемена?

— Да ты и звонок с урока проспал!

— Ах, да… — «Великий сыщик» начал собирать разбросанные по столу тетради, причем делал это весьма неуклюже, то и дело роняя их на пол. — Слушай, Леш, а как тебе моя идея про неандертальцев? Конечно, практических подтверждений у нее пока нет, но в принципе такое вполне возможно. Ты же сам говорил, что в теплую погоду тянет путешествовать. Как ты думаешь, могут вернуться пещерные люди в Европу или даже в наши края?

— Ага. Обязательно. И еще с собой стада мамонтов пригонят.

Миша только вздохнул и, закинув на плечо до отказа набитый книгами рюкзак, вышел из кабинета биологии.

Живописный поселок, носивший название Березовая Роща, но который частенько называли просто университетским, вплотную примыкал к городу и здорово смахивал на декорацию к фильму о счастливой жизни. В симпатичных, увитых зеленью частных домиках обитали сотрудники университета и еще одного института, расположенного в этом районе. В одном из таких домов и жил Миша со своими вечно пропадавшими на работе родителями, глуховатой бабушкой и непоседливой сестренкой Женей. Всего в одной остановке от его дома находились школа и институт — конечная цель трамвайного маршрута, который связывал Березовую Рощу с «большой землей». По ту сторону от путей располагался небольшой микрорайон, сплошь состоящий из пятиэтажек, а ближе к институту, почти вплотную к трамвайной линии, примыкали опытные поля. За ними вдали была видна полоска леса и университетский Ботанический сад.

Особенно красиво в Березовой Роще было летом, но даже сейчас, в начале весны, когда еще не успел растаять весь снег и вдоль тротуаров бежали озорные ручейки, поселок представлял собой очень приятное зрелище. Впрочем, в данный момент шагавшего к дому Шерлока Холмса ничуть не волновало пробуждение природы и прочие весенние прелести — он думал о Людмиле Владиславовне, Леше Мышкине и других своих одноклассниках, не сумевших оценить его идею о возвращении современных неандертальцев на родину далеких предков. Рассеянный Миша едва не налетел на неплотно прикрытую калитку, оторопело вскинул голову и увидел в саду ту, с кем и собирался поделиться «гениальной мыслью».

Женя — изящная белокурая девочка с голубыми глазами, одетая в грубую телогрейку, совершенно не гармонировавшую с ее ангельским личиком, сосредоточенно вскапывала клумбу немного заржавевшей за зиму лопатой. Увидев возвращавшегося из школы брата, блондиночка весело помахала рукой, а потом продолжила свое занятие.

— Давно пришла? — удивился Миша, предполагавший, что домой из школы они должны были вернуться примерно в одно время.

— Ага. У нас двух последних уроков физкультуры не было. Физрук заболел. Простудился. Представляешь? Он всю зиму твердил о пользе закаливания, ходил босиком по снегу, в проруби купался, а теперь его продуло весенним ветерком.

— Не знаю, как физрук, а вот неандертальцы так и не смогли приспособиться к резкому похолоданию климата, — без лишних предисловий взялся за самую актуальную на сегодняшний день тему Шерлок Холмс. — Во всяком случае, большинство из них…

И не успела Женя опомниться, как не в меру разговорчивый брат уже вовсю грузил ее своей невероятной гипотезой. Воткнув лопату в землю, девочка терпеливо слушала пространные рассуждения, которые не слишком ее занимали. Женя вообще была полной противоположностью своему болтливому, имевшему склонность к занудству брату, но из вежливости и деликатности терпела его странности. Улучив короткий миг, когда Миша набрал воздух в легкие для продолжения своего бесконечного монолога, Женя все же сумела ввернуть словечко:

— Миш, а с чего ты все это взял? Ведь никто никогда не видел неандертальцев в наших краях. Почему ты думаешь, что они могут вернуться именно сюда?

Зря Женя это спросила — Миша немедленно разразился целой лекцией о доисторических рыбах, глобальном потеплении климата и прочих очень важных вещах.

— Женя! Миша! К столу! Обед ждет, — раздалось из приоткрытого по случаю теплой погоды окна кухни.

— Сейчас, бабушка! — с надеждой откликнулась девочка, но Шерлок Холмс не думал заканчивать, продолжая говорить об интересующих его проблемах. Однако иногда, в решительных случаях, Женя могла проявить твердость и настоять на своем. Поэтому она перебила брата: — Знаешь, Мишка, я поняла, почему вымерли неандертальцы. Это произошло не от холода, а от повышенной разговорчивости. Вместо того чтобы добывать еду, а потом ее есть, они стояли на одном месте и часами говорили на умные темы.

— Неандертальцы не умели разговаривать, Евгения! У них мозг был развит иначе, чем у кроманьонцев. Но, насколько я понял, сейчас речь вообще не о них, а суть твоего высказывания состоит в том, что ты считаешь, будто я говорю глупости!

— Извини, Миша, но пока мне лично не повстречается неандерталец, я в твою версию не поверю.

Не дав брату ответить, Женя вприпрыжку, как ни в чем не бывало направилась к дому, а Миша остался стоять возле невскопанной клумбы, раздумывая о том, как ему надлежит поступить в подобной ситуации. Можно было последовать за Женей и спокойно пообедать, а можно — обидеться на несносную девчонку, проигнорировавшую его блестящую идею. По правде говоря, парень и сам чувствовал шаткость собственных доводов, но именно поэтому особенно разозлился на сестру. Поскольку Миша Шерлок Холмс еще не успел как следует проголодаться, он решил обидеться на сестру и совершить небольшую прогулку в неизвестном направлении. Громко стукнув калиткой, «непризнанный гений» зашагал по направлению к трамвайной остановке.

— Осторожней, пожалуйста!

— Извините! — Только теперь, едва не сбив шагавшего навстречу человека, очкарик сообразил, что не он один ходит по улицам. — Я вас просто не заметил.

— Случается.

Миша хотел было уже проследовать дальше, но потом осознал, что толкнул своего соседа, лаборанта Игнатия, работавшего на той же институтской кафедре, что и Мишины родители, и жившего в соседнем частном домике. Это был еще довольно молодой мужчина с неприметной наружностью унылого блондина. Он словно был покрыт тонким слоем пыли, под которым блекли краски и стиралась индивидуальность. Лишь небольшие бегающие глазки Игнатия контрастировали с его внешним спокойствием и легкой заторможенностью. Лаборант был человеком замкнутым, но очень исполнительным и аккуратным, за что его ценили на кафедре. О его частной жизни никто ничего не знал, за исключением того, что Игнатий жил один, не любил собак и разводил пионы, нарциссы и гладиолусы. Как правило, Игнатий избегал общения с людьми, но с Мишей Шерлоком Холмсом находился в хороших отношениях — обоих чудаков связывала любовь к цветам. Изредка встречаясь, они обменивались новостями цветоводства, а не так давно Миша подарил лаборанту клубни прекрасных розовых пионов, которыми восхищались все, кто заглядывал в дом Жигановых.