Коллектив авторов - Бретонские легенды [litres]

Тогда старуха осторожно сняла с его шеи плетку и протянула ее старшему сыну со словами:

– Ну теперь из рук ее не выпускай. А когда паренек совсем заснет, оттащите его в хлев. Потом возьмите каждый по три конопляные веревки и сплетите точно такую же плетку, а потом намотайте ему на шею. Завтра, когда он проспится, отправим его на все четыре стороны, и он ничего про свою плетку и не узнает.

Сказано – сделано. Персоника отволокли в хлев, а три брата смастерили новую плетку и повесили ему на шею. На следующий день, рано утром, старуха пришла доить коров и погнала Персоника искать удачи в другом месте: сыновьям, мол, в тот день ни свет ни заря надо было навоз из-под коров убирать. Голова у Персоника трещала, а глаза были красные. Но он все-таки поднялся и пошел в дом поесть. Там он попрощался с тремя братьями и пошел прочь. Куда он шел – ему было неведомо. Но что с того? Ведь не было у него ни кола ни двора.

Но скоро голова у него совсем затуманилась, так что дальше идти он не мог. Пришлось найти глубокую канаву возле дороги, там он и заснул.

Когда Персоник проснулся, в голове у него было ясно, а в животе – пусто. Он принялся искать ручей, чтобы наловить рыбы. Ручей-то он нашел, но ни одной рыбешки поймать не смог. Тогда он повнимательнее пригляделся к плетке и понял, что ее подменили.

– Что ж, – сказал он себе – стало быть, пока я спал, меня обокрали.

Что было делать? Куда идти? На ум шли всякие темные мысли, когда вдруг он увидел какую-то женщину, которая неслась к нему во весь опор.

– Подожди, ради Бога, подожди! – кричала она.

Персоник посмотрел на нее и узнал ту самую старуху, которая жарила ему рыбу. Старуха подбежала к нему и грохнулась на колени.

– О, Господи! Да что же ты сделал с моим домом и с моими мальчиками?

Персоник удивился еще больше.

– Да я, – ответил он, – и не думал вам ничего плохого делать…

– Пресвятая Богородица! Конечно, ничего, но ведь у нас осталась твоя плетка!

– А, проклятые воры!

– Пожалей же нас, – заголосила старуха, – Бога ради! Нас твоя проклятая плетка уже как следует проучила! – зарыдала и запричитала она.

Персоник тут же забыл, что его обокрали, так ему хотелось узнать, что же случилось с его плеткой.

– А что же такого она вам сделала? – спросил он. – Уж не врешь ли ты опять?

– Бог с тобой! – старуха поднялась на ноги. – Как только ты ушел от нас, Перик, мой младшенький, пошел гнать коров на пастбище и плетку с собой взял. Была у нас коровка-красавица, только отелилась, – старуха снова разрыдалась, – и ей поскорее хотелось вернуться домой к теленку, и вот погнал ее мой младшенький, плеткой стеганул, и, говорит, тут же она замертво и упала… Мы сперва и не поверили, что это от плетки все, и, как ни тяжко нам было, над мальчишкой посмеялись. Но потом средний пошел лошадей пасти. И был у нас один жеребенок – мы бы могли его за четыреста франков на ярмарке продать, – тут старуха снова залилась слезами, – так этот жеребенок не хотел на луг идти. Мой средненький и саданул его по крупу плеткой, тут жеребенок и околел. Мой сынок выкинул эту проклятую плетку и пошел домой: напугался он и расстроился. А старший тогда и сказал: «Надо эту плетку сломать». Господи! Господи! Бедный мой сынок!»

На несчастную старуху больно было смотреть: она рыдала и рвала на себе волосы.

– Когда он принес домой павшего жеребенка, чтобы закопать его и корову, то схватил топор и прямо у нас на глазах на колоде, которая стоит у порога, стал рубить плетку на части. Но чертова плетка оставалась цела. Старший рубил ее изо всех сил. И вот мы видим, как три ремешка разом поднялись в воздух и стянули шею моего бедного сыночка, так что он аж вскрикнул и двумя руками стал распутывать узел. И оба брата ему на помощь бросились. Но не тут-то было! Совсем немного времени прошло, и сыночек мой скончался у меня на глазах, как есть задушила его плетка! А потом сама распуталась, как змея, и пошла прыгать по двору с воем. Мы – бежать, как полоумные! Я помчалась за тобой, чтобы ты, ради Бога, пришел за своей плеткой и спас нас от нее!

Персоник выслушал старуху открыв рот. Потом сказал ей:

– Вот если бы вы у меня плетку не украли, ничего бы с вами не случилось. Ну ладно, так и быть, пойду ее заберу.

И он пошел за плеткой. Подходя к дому, он заметил, что все двери в нем закрыты – два старухиных сына прятались: один – на чердаке хлева, а другой – на чердаке дома. А плетка прискакала к Персонику, как только тот ступил во двор, и бросилась ему на шею. Никто никогда еще не видел такой ласковой плетки! Персоник трижды обмотал ее вокруг шеи. Больше плетка не двигалась. Персоник сказал сыновьям старухи, что они могут спускаться с чердаков и отворять двери.

– Где тело вашего брата? – спросил он.

Бездыханное тело лежало на кровати. Персоник подошел к нему и прикоснулся к нему плеткой. И тут же парень встал, протирая глаза, будто очнулся от тяжкого сна. Его мать и братья вскрикнули от радости.

– А теперь, – сказал Персоник, – пойдемте к вашей лошади и корове.

И скотина тоже ожила, как только Персоник дотронулся до них кончиком плетки. Не стоит и говорить, как обрадовались хозяева, видя такие чудеса: они не знали, как и похвалить Персоника, да как ему угодить.

Персоник с ними попрощался, но перед тем, как уйти, сказал им:

– Вот так-то. В моей руке эта штука только добро делает, а в вашей – только зло. Так что запомните: у каждого человека свое орудие на этой земле. А теперь дайте мне хлеба и мяса, пожалуйста, и я ухожу.

Если Персоник и раньше дорожил своей плеткой, то теперь, когда узнал, на что она способна, стал беречь ее пуще глаза.

Вскоре он дошел до леса, где ночевал накануне, и решил пройти сквозь него. Для начала съел немного мяса и выпил глоток воды. Потом смочил палец и пошел, повернувшись к ветру спиной, ведь думалось ему, что так же странствует лист, оторвавшись от дерева, пока не упадет где-нибудь.

Долго он шел, а лес становился все гуще. Вдруг послышался собачий лай, все ближе и ближе. Персоник остановился и вскоре услышал, как лес расступается перед целой сворой псов. Вдруг перед самым его носом промчался огромный волк, глаза и пасть которого горели огнем. Голова у него была огромная, как у быка.

Тут же примчался какой-то всадник, который скакал навстречу волку. Зверь обернулся, увидел, что собаки его нагоняют, разбежался и вцепился коню в самое горло. Конь рухнул, увлекая всадника на землю. Но не конь был нужен волку: он вскочил на спину всаднику. Персоник схватил свою плетку. Но тут примчались собаки – их было то ли десять, то ли двенадцать. Персоник и шагу не успел сделать, как они кучей навалились на волка, и бедный всадник оказался погребен под телами животных. Как можно было помочь ему? Но волк и не думал убивать всадника. Он накинулся на собак и, подавшись назад, стал от них отбиваться. Волк был матерый, нечего сказать. Персоник подошел к охотнику, лежавшему в крови около своего коня. Ранен он был не сильно: больше пострадали конь и собаки. Он тут же обрел дар речи и спросил: