Джеймс Хэрриот - О всех созданиях – прекрасных и разумных
- Название:О всех созданиях – прекрасных и разумных
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Аттикус
- Год:1973
- ISBN:978-5-389-19270-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джеймс Хэрриот - О всех созданиях – прекрасных и разумных краткое содержание
О всех созданиях – прекрасных и разумных - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Да, конечно, мистер Кларк, но на самом деле, когда они устали и замерзли, жирная пища была им не по желудку. На вашем месте в следующий раз я напоил бы их теплой водой, может быть, с чуточкой глюкозы и устроил бы их поудобнее до следующего дня.
Болезнь эту издавна называли «белой немочью». Каждый год она уносила бесчисленные тысячи телят, и едва я слышал эти два слова, у меня по спине пробегала ледяная дрожь – смертность была неумолимо высокой.
Я ввел каждому теленку сыворотку. Большинство авторитетов утверждали, что эти инъекции бесполезны, и я был склонен согласиться с ними. Затем я порылся в багажнике и достал наши вяжущие порошки.
– Давайте их три раза в день, мистер Кларк, – сказал я, стараясь придать своему тону бодрость, но получилось это малоубедительно. Мел с опием и акацией ветеринары в пышных бакенбардах и цилиндрах прописывали еще сто лет назад, но если эти порошки и помогали при легком поносе, то против белой немочи, смертоносного колибактериоза, толку от них не было никакого. Пытаться просто прекратить такой понос значило попусту тратить время. Требовалось лекарство, которое уничтожало бы вредоносные бактерии, его вызывающие, но такого лекарства не существовало.
Однако мы, тогдашние ветеринары, делали то, чем с появлением современных медикаментов стали пренебрегать, – мы следили, чтобы больные животные были устроены поудобнее и получали необходимый уход. Вместе с фермером я закутал каждого теленка в большой мешок, обмотав его бечевкой под животом, поперек груди и под хвостом. Потом еще некоторое время возился в вагоне, затыкая дыры и сооружая заслон из тюков соломы между телятами и дверью.
Перед отъездом я еще раз их оглядел. Во всяком случае, теперь им стало тепло и уютно – все-таки хоть какая-то помощь, кроме вяжущих порошков!
Снова я их увидел только на другой день под вечер. Нигде не обнаружив мистера Кларка, я пошел к вагону и открыл верхнюю половину двери.
По-моему, самая суть ветеринарной практики именно в этом – в тревожных мыслях о том, как там дела у твоего пациента, а затем долгая минута, пока ты открываешь дверь и сам во всем убеждаешься. Я оперся локтями о брус и заглянул внутрь. Телята неподвижно лежали на боку, и я даже не сразу разобрал, что они еще живы. Я нарочно громко хлопнул за собой нижней створкой, но ни одна голова не приподнялась.
Шагая по глубокой соломе, осматривая по очереди распростертых малышей в жилетах из грубой мешковины, я не переставал чертыхаться себе под нос. Всех до одного ждала верная смерть…
– Ну, молодой человек, вид-то у вас не очень бодрый! – Над нижней створкой маячили голова и плечи мистера Кларка.
Я сунул руки в карманы:
– Черт побери! Им же прямо на глазах хуже становится…
– Да, крышка им. Я в дом ходил, звонил Мэллоку.
Фамилия живодера прозвучала как удар похоронного колокола.
– Но ведь они еще живы, – сказал я.
– Живы-то живы, только долго им не протянуть. А Мэллок за живых всегда шиллинг-другой накидывает. Говорит, и собачье мясо свежее дороже стоит.
Я промолчал, но лицо у меня, вероятно, стало таким унылым, что фермер криво улыбнулся и подошел ко мне:
– Так вы же ни в чем не виноваты. Я эту проклятую белую немочь хорошо знаю. Если проймет по-настоящему, никто помочь не может. А что я-то хочу чуток побольше получить, вы меня тоже не вините – убыток возмещать ведь надо.
– Да я понимаю, – ответил я. – Просто расстроился, что не смогу попробовать на них новое средство.
– Какое такое средство?
Я достал жестянку и прочел вслух надпись на этикетке:
– «М и Б шестьсот девяносто три». А научное его название «сульфапиридин». Только сегодня получили с утренней почтой. Это одно из лекарств совершенно нового действия. Их называют сульфаниламидами, и ничего подобного у нас прежде не было. Полагают, что они убивают некоторых микробов, включая возбудителей этой болезни.
Он взял у меня жестянку и открыл крышку:
– Эти синенькие таблеточки, а? Ну я навидался всяких чудо-снадобий от этой хвори, только толку от них было чуть. Наверняка и это такое же!
– Все может быть, – сказал я. – Но в наших ветеринарных журналах сейчас о сульфаниламидах пишут очень много. Во всяком случае, это не шарлатанское снадобье, но только их еще не начали широко применять. Вот мне и хотелось испробовать их на ваших телятах.
– А вы на них гляньте! – Фермер обвел угрюмым взглядом пять неподвижных тел. – У них же глаза совсем провалились. Вы когда видели, чтобы хоть один такой теленок да оклемался?
– Нет, не видел. Но я все-таки попробовал бы.
Я еще не договорил, когда во двор, погромыхивая, въехал высокий фургон. Из шоферской кабинки выпрыгнул ловкий коренастый мужчина и подошел к нам.
– Ну, Джефф, – сказал мистер Кларк, – это ты быстро!
– Так мне к Дженкинсону позвонили, а тут рукой подать. – Живодер улыбнулся мне светлой, приветливой улыбкой.
Я уставился на Джеффа Мэллока, по обыкновению, с чем-то вроде благоговейного недоумения. Почти все свои сорок с лишним лет он провел, разделывая разлагающиеся трупы, небрежно кромсая ножом туберкулезные абсцессы, буквально купаясь в инфицированной крови и гнойных выделениях, и тем не менее являл собой образец здоровья и физической крепости. Глаза у него были ясные, а кожа розовая и свежая, как у двадцатилетнего. Впечатление довершала глубочайшая безмятежность, которой дышал весь его облик. Насколько мне было известно, Джефф никаких гигиенических предосторожностей не принимал – например, рук не мыл, и я не раз видел, как он блаженно устраивался перекусить на груде костей, крепко сжимая грязными пальцами бутерброд с сыром.
Он прищурился через створку на телят.
– Ага. Загнивание легких, ясное дело. Сейчас поветрие такое.
Мистер Кларк вперил в меня подозрительный взгляд. Как все фермеры, он свято веровал в мэллоковские моментальные диагнозы.
– Легких? А вы про легкие ни слова не сказали, молодой человек.
Я пробормотал что-то невнятное. Горький опыт научил меня не вступать в споры при подобных обстоятельствах. Изумительная способность живодера с первого взгляда определять причину болезни или смерти животного часто ставила меня в неловкое положение. Осматривать? Вскрывать? Еще чего! Он и так знал и из всех фантастических недугов в своем списке предпочитал загнивание легких.
Теперь он повернулся к фермеру:
– Лучше я их сейчас прямо и заберу, Уилли. Им уж недолго осталось.
Я наклонился и приподнял голову теленка возле моих ног. Все были шортгорны: три – серебристых, один – рыжий, а этот – белый без единого пятнышка. Я провел пальцами по твердому маленькому черепу и нащупал под жесткими волосами бугорки рогов. Когда я вытащил ладонь из-под головы, она вяло опустилась на солому, и была в этом движении какая-то жуткая обреченность, тупая покорность судьбе.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: