Джеймс Хэрриот - О всех созданиях – мудрых и удивительных

Выходя из дома, я заглянул в открытое окно гостиной. Предполагалось, что Тристан занимается, но он спал и храпел в своем любимом кресле. Я вошел и посмотрел на него, восхищаясь полным расслаблением, доступным лишь опытным засоням. Его лицо выражало спокойствие и безмятежность, как у малыша, а поперек его груди лежала «Дейли миррор», раскрытая на колонке комиксов. В безвольно обвисшей руке была зажата потухшая сигарета.

Я легонько коснулся его плеча.

– Не хочешь поехать со мной, Трис? Мне надо забрать кошку.

Он не спеша пришел в себя, потянулся и скорчил гримасу, но его добросердечная натура вскоре проявила себя.

– Конечно, Джим, – сказал он, зевнув в последний раз. – С удовольствием.

Миссис Бек жила на левой стороне дороги посредине деревни. На ярко покрашенной калитке я прочитал табличку: «Жасмин-коттедж». Когда мы пошли по дорожке сада, дверь в дом открылась, и женщина весело помахала нам рукой.

– Добрый день, джентльмены, я очень рада видеть вас.

Она провела нас в гостиную, заставленную солидной дорогой мебелью, которая отнюдь не свидетельствовала в пользу бедности хозяйки. Открытая створка буфета красного дерева позволила мне увидеть посуду и бутылки. Я заметил шотландский виски, коньяк и херес, пока она не захлопнула дверцу.

Я увидел картонную коробку, которая была перевязана веревкой.

– О, как хорошо, что вы ее уже упаковали.

– Боже сохрани, она в саду. Она всегда играет там во второй половине дня.

– Как в саду? – спросил я нервно. – Тогда, пожалуйста, принесите ее, мы сильно торопимся.

Мы прошли через облицованную кафелем кухню к двери в сад. Большинство таких коттеджей имеют довольно-таки большие участки, а сад миссис Бек был хорошо ухожен. Клумбы соседствовали с аккуратными газонами, а солнце придавало дополнительный блеск яблокам и грушам, висевшим на ветвях деревьев.

– Жоржина, – запела миссис Бек, – где ты, моя хорошая?

Никто не вышел на поляну, и она повернулась ко мне с лукавой улыбкой.

– Похоже, малышка хочет с нами поиграть. Она так делает, знаете.

– Да что вы! – сказал я без особого энтузиазма. – Я бы хотел, чтобы она немедленно показалась. У меня не так много…

В этот момент хризантемы расступились, и мы увидели очень толстую полосатую кошку, которая направлялась к зарослям рододендронов. Тристан кинулся за ней. Он нырнул между теплицами, но кошка выскочила с противоположной стороны, сделала пару кругов по газону и запрыгнула на сучковатое дерево.

Глаза Тристана горели нетерпением, он схватил с земли пару упавших яблок.

– Джим, я сейчас собью эту гадину оттуда.

Я схватил его за руку.

– Ради бога, Трис, – зашипел я на него, – оставь это. Положи яблоки на землю.

– Хорошо. – Он бросил яблоки и пошел к дереву. – Я все равно ее достану.

– Минутку! – Я схватил его за пальто. – Я сам. А ты стой внизу и лови ее, если она прыгнет.

Тристан казался растерянным, но я подал ему предупреждающий сигнал. По манере кошачьих движений я понял, что стоит моему коллеге проявить чуть больше напора, и кошку мы будем искать в соседнем графстве.

Я люблю кошек, и, поскольку знаю, что животные чувствуют людей, я обычно могу контролировать самые сложные ситуации. Не будет преувеличением сказать, что я гордился этим своим умением и не предвидел никаких сложностей и на этот раз.

Я поднялся на верхние ветки, что стоило мне небольшой одышки, и протянул руку к прижавшейся к дереву кошке.

– Кис-кис-кис, – заворковал я своим убедительным кошачьим звуком.

Жоржина холодно оглядела меня и ничего не сказала, лишь выгнула спину.

Я подвинулся дальше по ветке. «Кис-кис-кис». В моем голосе звучал топленый мед, а пальцы приближались к ее мордочке. Я почешу ее щечку так же нежно, как свою. Это всегда срабатывало.

«Па!» – фыркнула Жоржина, но я не обратил на это внимания и коснулся шерстки у нее под нижней челюстью.

Она снова фыркнула, брызгая слюной, и молниеносным движением ударила меня по руке, оставив кровавые полосы на оборотной стороне ладони.

Яростно ворча, я отступил и осмотрел раны. Внизу миссис Бек звонко смеялась.

– Вот же какая мартышка! Она все время так играет.

Теперь фыркнул я и начал вновь пробираться по ветке. На этот раз, размышлял я хмуро, я управлюсь: надо будет просто быстро схватить ее.

Кошка как будто читала мои мысли. Она дошла до конца ветки, которая теперь согнулась под ее весом, и спрыгнула на траву.

Тристан как молния обрушился на нее, вытянулся во весь рост и схватил за задние лапы. Жоржина изогнулась и без колебаний запустила зубы в его большой палец, но тут Тристан проявил характер. Завыв от боли, он с той же бешеной скоростью перехватил ее за шею.

Секунду спустя он встал на ноги, держа извивающегося зверя высоко в воздухе.

– Отлично, Джим, – закричал он радостно, – я поймал ее.

– Молодец! Держись! – сказал я на последнем издыхании и постарался слезть с дерева побыстрее. Оказалось, я слез слишком быстро, поскольку зловещий треск ткани свидетельствовал о том, что я разорвал левый рукав.

Но мне было не до пустяков. Я бегом проводил Тристана в дом и открыл картонную коробку. Тогда не было теперешних замысловатых контейнеров для кошек, и засунуть в коробку извивающуюся и воющую кошку оказалось непросто.

Нам понадобилось десять мучительных минут, чтобы запереть кошку в ее камере, но, даже израсходовав несколько метров крепчайшего шпагата, я все еще не чувствовал себя в безопасности, когда нес коробку к машине.

Когда мы собирались уезжать, миссис Бек подняла палец. Я внимательно осматривал расцарапанную руку, а Тристан зализывал свою рану.

– Мистер Хэрриот, – сказала она с волнением в голосе, – я надеюсь, вы будете нежно с ней обращаться. Знаете, она ведь очень застенчива.

Мы не проехали и половины пути, как я услышал за спиной звуки борьбы.

– Назад! Назад, скотина!

Я обернулся. У Тристана были неприятности. Жоржине явно не нравилось в машине. Она постоянно совала когтистые лапы в щели, а в какой-то момент ей удалось высунуть наружу свою фыркающую морду. Тристан все время заталкивал ее назад в коробку, но по усиливающемуся отчаянию в его голосе я понял, что он проигрывает битву.

Последний вопль я воспринял с чувством неизбежности.

– Она вырвалась, Джим! Эта скотина вылезла!

Это было нечто. Каждый, кому приходилось вести машину с истеричной кошкой, носящейся внутри, сможет понять мое положение. Я прижался к рулевому колесу, мохнатое существо прыгало по всему салону, а Тристан безуспешно пытался схватить ее.

Но наша злодейка-судьба на этом не успокоилась. Метания и дерганья моего коллеги на заднем сиденье вдруг прекратились и сменились ужасающим криком: