Клапка Джером - Мальвина Бретонская

Профессор обучил Мальвину игре в криббидж, и обычно по вечерам они играли партию-другую. Но сегодня вечером Профессор был не в настроении, и Мальвина удовольствовалась книгой. Особенной любовью ее пользовались старинные летописцы. У Профессора их стояла целая полка, многие - в оригинале на французском. Сделав вид, будто тоже читает, он услышал, как Мальвина разразилась жизнерадостным смехом, и пошел взглянуть ей через плечо. Она читала историю о своей собственной встрече с владельцем оловянных рудников - пожилым господином, недолюбливавшим поздние часы, которого она превратила в соловья. Профессору пришло в голову, что до случая с Арлингтонами упоминание об этом инциденте вызвало бы у ней стыд и раскаяние. Теперь же она, по-видимому, находила его забавным.

- Глупый трюк, - заметил Профессор. Говорил он с изрядным пылом. Никто не имеет никакого права расхаживать и превращать людей. Переворачивать с ног на голову то, в чем они совершенно не разбираются. Абсолютно никакого права.

Мальвина подняла глаза. Легонечко вздохнула.

- Ну да - если в свое удовольствие или в отместку, - отвечала она. Тон ее был полон кротости. Была в нем и нотка самоупрека. - Конечно, это очень неправильно. Но переделывать для собственного же их блага... По крайней мере, не переделывать, а исправлять.

- Маленькая лицемерка! - пробормотал про себя Профессор. - Она опять вошла во вкус своих старых трюков, и одному богу теперь известно, на чем она остановится.

Остаток вечера профессор провел роясь у себя в картотеке в поисках последней информации о королеве Гарбундии.

Тем временем случай с Арлингтонами стал известен всей деревне. Двойняшки, по всей вероятности, не сумели сохранить дело в тайне. Уволенная Джейн зашла к миссис Малдун изложить свою версию событий, произошедших в четверг вечером на кухне у Арлингтонов, а миссис Малдун, в предчувствии грядущих событий, могла бессознательно сделать намеки.

Мэриголды встретились с Арлингтонами в воскресенье после утренней службы и обо всем услышали. То есть, встретились они с мистером Арлингтоном и остальными детьми; миссис Арлингтон с двумя старшими девочками уже посетила раннее причастие в семь. Миссис Мэриголд была хорошенькой, "пушистенькой", обаятельной маленькой женщиной, на десять лет моложе мужа. Совершенной дурочкой она быть не могла, а то бы она об этом не догадалась. Мэриголду, восходящему политику, следовало, конечно, обвенчаться с женщиной, которая смогла бы стать ему помощницей; но он, судя по всему, влюбился в нее через ограду монастыря в нескольких милях от Брюсселя. Мистер Арлингтон не был регулярным посетителем церкви, но на этот раз почувствовал себя в долгу перед Создателем. Он все еще был влюблен в жену. Но не слепо. Позднее могла понадобиться направляющая десница. Но сперва надо дать новому зерну пустить корни поглубже. Назначенные ранее встречи требовали от Мэриголда в воскресенье вернуться во второй половине дня в город, и часть дороги до станции миссис Мэриголд прошла вместе с ним. По дороге домой через поля она настигла двойняшек Арлингтон. Позже она зашла в коттедж и поговорила с миссис Малдун о Джейн, которой, как она слышала, требовалось место. Перед самым закатом солнца Доктор видел, как она взбирается по тропке к Кроличьим Норам. Мальвины в тот вечер за ужином не было. Когда она вернулась, то казалась весьма довольной собой.

VI. И как все закончилось раньше времени

Спустя несколько дней - быть может, на следующей неделе; точной даты, по всей видимости, уже не восстановить, - Профессора навестил член парламента Мэриголд. Они побеседовали о тарифной реформе, а затем Мэриголд встал и проверил, плотно ли затворена дверь.

- Вы знаете мою жену, - сказал он. - Мы женаты уже шесть лет, и между нами не пробегало ни тучки, кроме одной. Конечно, она не мозговита. То есть, по крайней мере...

Профессора словно выбросило из кресла.

- Если вы послушаете моего совета, - сказал он, - то оставите ее в покое.

Говорил он со страстью и убеждением.

Мэриголд поднял глаза.

- Боже, я о том и жалею, что не поступил так, - ответил он. - Я виню одного себя.

- Пока мы видим собственные ошибки, - сказал Профессор, - для всех нас остается надежда. Идите домой не сворачивая, молодой человек, и скажите ей, что вы передумали. Скажите ей, что с мозгами она вам не нужна. Скажите, что любите ее больше без них. Вбейте это ей в голову, пока не случилось иного.

- Я пробовал, - ответил Мэриголд. - Она говорит: поздно. Ее осенил свет и она уже ничего не может с собой поделать.

Настал черед Профессора уставиться на него. О воскресных происшествиях он ничего не слышал. Наперекор всему он надеялся, что дело Арлингтонов останется тайной за семью печатями между ним и двойняшками, и прилагал все усилия, чтобы думать о чем угодно другом.

- Она вступила в Фабианское общество, - хмуро продолжал Мэриголд. - Они поставили ее в ясли. И в Общественно-политический союз женщин. Если это станет известно до следующих выборов, то мне придется подыскивать себе другой избирательный округ - вот и всё.

- Как вы услыхали про нее? - спросил Профессор.

- Я не слышал про нее, - ответил Мэриголд. - Если бы услышал, то, может, и не поехал бы тогда в город. Вы считаете это правильным... добавил он, - ... поощрять таких людей?

- Кто ее поощряет? - возмутился Профессор. - Если бы не шлялись всякие дураки да не думали, что смогут переделать любого другого дурака, кроме самого себя, то этого никогда бы не случилось. У Арлингтона была премилая жена с приветливым характером, а он, вместо того, чтоб Господа благодарить и помалкивать, житья ей не давал, что не хозяйственная она женщина. Ну вот, на' тебе хозяйственную. В среду я встретил его с шишкой на лбу размером с яйцо. О коврик, говорит, споткнулся. Невозможно это сделать. Невозможно переделать человека лишь настолько, насколько хочется, и всё. Либо оставьте его в покое, либо вы измените его досконально, и тогда он сам себя не узнает. Разумный человек в вашем положении судьбу бы благодарил за жену, которая не сует носа в его дела, и с которой можно отвлечься от своей политики, будь она трижды неладна. Не удивлюсь, если вы намекали ей этак раз в месяц, какая трагедия, что вы не женились на женщине с мозгами. Ну вот, теперь она обрела мозги и пользуется ими. Почему бы ей не вступить в Фабианское общество и в союз женщин? Это показывает независимость характера. Самое лучшее, что вам остается сделать - это вступить туда самому. Тогда вы сможете работать с ней бок о бок.

- Извините, - сказал Мэриголд, вставая. - Я не знал, что вы с ней согласны.

- Кто сказал, что я с ней согласен? - огрызнулся Профессор. - Я в весьма нелепом положении.

- Полагаю, - сказал Мэриголд, в нерешительности держась за дверную ручку, - не будет пользы встретиться с ней самому?