Джеймс Джойс - Улисс (часть 1, 2)

А.Э. рассказывал в одном интервью, которое он дал какому-то янки. Н-ну, тыща чертей, вы молодчага, проф!

- Ученые были сначала учениками, - сказал Стивен с высшею вежливостью. - Аристотель был в свое время учеником Платона.

- Смею надеяться, он и остался им, - процедил лениво Джон Эглинтон. Так и видишь его примерным учеником с похвальной грамотой под мышкой.

Он снова рассмеялся, обращаясь к брадообрамленному ответно улыбнувшемуся лицу.

Лишенное формы духовное. Отец, Слово и Святое Дыхание. Всеотец, небесный человек, Иэсос Кристос, чародей прекрасного. Логос, что в каждый миг страдает за нас. Это поистине есть то. Я огнь над алтарем. Я жертвенный жир.

Данлоп, Джадж, что римлянин был самый благородный, А.Э., Арвал, Несказанное Имя, в высоте небес, К.Х., их учитель, личность которого не является тайной для посвященных. Братья великой белой ложи неусыпно следят, не требуется ли их помощь. Христос с сестрою-невестой, влага света, рожденная от девы с обновленной душой, софия кающаяся, удалившаяся в план Будд. Эзотерическая жизнь не для обыкновенного человека. О.Ч. сначала должен избавиться от своей дурной кармы. Однажды миссис Купер Оукли на мгновение улицезрела астральное нашей выдающейся сестры Е.П.Б.

Фу, как нехорошо! Pfuiteufel! [Чертовски стыдно (нем.)] Право, негоже, сударыня, совсем негоже глазеть, когда у дамы выглядывает астральное.

Вошел мистер Супер - младой, высокий, легкий и деликатный. Рука его с изяществом держала блокнот - большой, красивый, чистый и аккуратный.

- Вот этот примерный ученик, - сказал Стивен, - наверняка считает, что размышления Гамлета о будущей жизни его сиятельной души - весь этот ненатуральный, ненужный, недраматичный монолог - такие же плоские, как и у Платона.

Джон Эглинтон сказал, нахмурившись, дыша ярым гневом:

- Я клянусь, что кровь моя закипает в жилах, когда я слышу, как сравнивают Аристотеля с Платоном.

- А кто из них, - спросил Стивен, - изгнал бы меня из своего Государства?

Кинжалы дефиниций - из ножен! Лошадность - это чтойность вселошади. Они поклоняются зонам и волнам влечений. Бог - шум на улице: весьма в духе перипатетиков. Пространство - то, что у тебя хочешь не хочешь перед глазами. Через пространства, меньшие красных шариков человечьей крови, пролезали они следом за ягодицами Блейка в вечность, коей растительный мир сей - лишь тень. Держись за здесь и теперь, сквозь которые будущее погружается в прошлое.

Мистер Супер, полный дружеского расположения, подошел к своему коллеге.

- А Хейнс ушел, - сообщил он.

- Вот как?

- Я ему показывал эту книгу Жюбенвиля. Он, понимаете, в полном восторге от "Любовных песен Коннахта" Хайда. Мне не удалось привести его сюда послушать дискуссию. Он тут же побежал к Гиллу покупать их.

Спеши скорей, мой скромный труд,

К надменной публике на суд.

Как горький рок, тебя постиг

Английский немощный язык.

- Дым наших торфяников ему одурманил голову, - предположил Джон Эглинтон.

Мы, англичане, сознаем. Кающийся вор. Ушел. А я курил его табачок. Мерцающий зеленый камень. Смарагд, заключенный в оправу морей.

- Люди не знают, как могут быть опасны любовные песни, - оккультически предостерегла Расселова яйцевидная аура. - Движения, вызывающие мировые перевороты, рождаются из грез и видений в душе какого-нибудь крестьянина на склоне холма. Для них земля не почва для обработки, а живая мать. Разреженный воздух академии и арены рождает грошовый роман, кафешантанную песенку. Франция рождает в лице Малларме изысканнейший цветок развращенности, но вожделенная жизнь - такая, какой живут феаки Гомера, открывается только нищим духом.

При этих словах мистер Супер обратил к Стивену свой миролюбивый взор.

- Понимаете, - сказал он, - у Малларме есть чудные стихотворения в прозе, Стивен Маккенна мне их читал в Париже. Одно из них - о "Гамлете". Он говорит: "Il se promene, lisant au livre de lui-meme" ["Он прохаживается, читая в книге о самом себе" (франц.)], понимаете, читая книгу о самом себе. Он описывает, как дают "Гамлета" во французском городке, понимаете, в провинции. Там выпустили такую афишу.

Его свободная рука изящно чертила в воздухе маленькие значки.

HAMLET ou LE DISTRAIT

Piece de Shakespeare

[Гамлет, или Рассеянный. Пьеса Шекспира (франц.)]

Он повторил новонасупленному челу Джона Эглинтона:

- Piece de Shakespeare, понимаете. Это так похоже на французов, совершенно в их духе. Hamlet ou...

- Беззаботный нищий, - закончил Стивен.

Джон Эглинтон рассмеялся.

- Да, это подойдет, пожалуй, - согласился он. - Превосходные люди, нет сомнения, но в некоторых вещах ужасающе близоруки.

Торжественно-тупое нагроможденье убийств.

- Роберт Грин назвал его палачом души, - молвил Стивен. - Недаром он был сын мясника, который помахивал своим топором да поплевывал в ладонь. Девять жизней заплачено за одну - за жизнь его отца. Отче наш иже еси во чистилище. Гамлеты в хаки стреляют без колебаний. Кровавая бойня пятого акта - предвидение концлагеря, воспетого Суинберном.

Крэнли, я его бессловесный ординарец, следящий за битвами издалека.

Врагов заклятых матери и дети,

Которых кроме нас никто б не пощадил...

Улыбка сакса или ржанье янки. Сцилла и Харибда.

- Он будет доказывать, что "Гамлет" - это история о призраках, заметил Джон Эглинтон к сведению мистера Супера. - Он, как жирный парень в "Пиквикском клубе", хочет, чтоб наша плоть застыла от ужаса.

О, слушай, слушай, слушай!

Моя плоть внимает ему: застыв, внимает.

Если только ты...

- А что такое призрак? - спросил Стивен с энергией и волненьем. Некто, ставший неощутимым вследствие смерти или отсутствия или смены нравов. Елизаветинский Лондон столь же далек от Стратфорда, как развращенный Париж от целомудренного Дублина. Кто же тот призрак, из limbo patrum [край отцов (лат.)] возвращающийся в мир, где его забыли? Кто король Гамлет?

Джон Эглинтон задвигался щуплым туловищем, откинулся назад, оценивая.

Клюнуло.

- Середина июня, это же время дня, - начал Стивен, быстрым взглядом прося внимания. - На крыше театра у реки поднят флаг. Невдалеке, в Парижском саду, ревет в своей яме медведь Саккерсон. Старые моряки, что плавали еще с Дрэйком, жуют колбаски среди публики на стоячих местах.

Местный колорит. Вали все что знаешь. Вызови эффект присутствия.

- Шекспир вышел из дома гугенотов на Силвер-стрит. Вот он проходит по берегу мимо лебединых садков. Но он не задерживается, чтобы покормить лебедку, подгоняющую к тростникам свой выводок. У лебедя Эйвона иные думы.

Воображение места. Святой Игнатий Лойола, спеши на помощь!

- Представление начинается. В полумраке возникает актер, одетый в старую кольчугу с плеча придворного щеголя, мужчина крепкого сложения, с низким голосом. Это - призрак, это король, король и не король, а актер это Шекспир, который все годы своей жизни, не отданные суете сует, изучал "Гамлета", чтобы сыграть роль призрака. Он обращается со словами роли к Бербеджу, молодому актеру, который стоит перед ним по ту сторону смертной завесы, и называет его по имени: