Уильям Теккерей - Виргинцы (книга 1)

Итак, хотя наш друг, живя с волками, несомненно, выл по-волчьи, он тем не менее показал себя достойным и благородным волком, и hurlant avec les loups {Воя с волками (франц.).}, был самим мистером Вулфом признан равным по храбрости самым храбрым из волков.

Если мистер Вулф сообщил полковнику Ламберту истории, причинившие последнему такое огорчение, то мы можем не сомневаться, что, убедившись в их лживости, он поспешил при первой же возможности очистить молодого виргинца от возведенного на него гнусного поклепа. Эта новость вызвала в семье Ламберт восторг, по природе своей схожий с той радостью, которую дарит существам более высоким, чем мы, раскаяние грешников. Никогда еще эта маленькая семья не испытывала такого счастья, — даже когда пришла весть, что братец Том получил стипендию, они радовались меньше, чем когда полковник Вулф прискакал рассказать о своем разговоре с Гарри Уорингтоном.

— Джеймс, если бы ты привез приказ о том, что мне дают полк, я, право, был бы не так доволен, — сказал мистер Ламберт.

Миссис Ламберт позвала из сада дочерей, расцеловала их, когда они вошли, и со слезами поведала им утешительную новость. Этти запрыгала от радости, а Тео в этот вечер играла на клавесине с особенным чувством, когда же преподобный доктор Бойл, по своему обыкновению, зашел сыграть в триктрак с полковником, он сначала не мог понять, почему у них у всех такие сияющие лица, но тут дамы хором объясняли ему, как он был прав в своей проповеди и как непростительно обидели они бедного, милого, доброго мистера Уорингтона.

— Что же мы будем делать, душа моя? — спросил полковник у жены. — Сено убрано, жатва начнется не раньше, чем через две недели, лошади совсем застоялись. Так может быть, мы... — И, наклонившись через стол, он что-то прошептал ему на ухо.

— Мой милый Мартин! Ты не мог бы придумать ничего лучше! — воскликнула миссис Ламберт, нежно пожимая руку мужа.

— Лучше, чем что, маменька? — полюбопытствовал юный Чарли, вернувшийся домой на августовские каникулы.

— Чем пойти ужинать. Идемте, доктор! Мы сегодня откупорим бутылочку и выпьем за то, чтобы все закаялись думать дурно о ближнем своем.

— Аминь! — ответил священник. — С большим удовольствием.

И с этим достойное семейство отправилось ужинать.

которая содержит письмо в Виргинию

Как-то раз, войдя в залу "Белого Коня", где он имел обыкновение обедать, мистер Уорингтон с радостью узрел за общим столом красивую, добродушную физиономию преподобного Сэмпсона, угощавшего своих сотрапезников бесчисленными анекдотами и mots {Остротами (франц.).}, так что они покатывались от хохота. Хотя прошло уже несколько месяцев с тех пор, как мистер Сэмпсон покинул Лондон, он знал все последние столичные новости или, во всяком случае, то, что могло сойти за новости для посетителей провинциальной ресторации: что происходит у короля в Кенсингтоне и что у герцога на Пэл-Мэл, как ведет себя в тюрьме мистер Бинг и кто его там посещает, каковы ставки в Ньюмаркете и за кого теперь пьют завсегдатаи Ковент-Гардена — обо всем этом веселый капеллан мог сообщить компании кое-что новенькое; пожалуй, его сведения не всегда точно соответствовали истине, но для деревенских джентльменов, которые его слушали, это не составляло ни малейшей разницы. Пусть виконт Мотфилд разоряется из-за красотки Полли, а Сэмпсон назвал ее красоткой Люси, что из того? Что из того, что в актера влюбилась леди Джейн, а не леди Мэри? Что с кавалером Золингеном поссорился конногвардеец Гарри Хилтон, а не Томми Раффлер из пешей гвардии? Ну что такое имена и точные даты! Были бы истории смешны и пикантны, а правдивы ли они — разве это важно? Мистер Сэмпсон смеялся и болтал без умолку, развлекая деревенских джентльменов, очаровывал их остроумием и осведомленностью и выпивал свою долю из все новых и новых бутылок, которые не уставали заказывать его восхищенные слушатели. Сто лет назад светский священник, усердно посещавший театры, кабаки, скачки и балы, не был в Англии редкостью: на лисьей травле он кричал "ату ее" громче всех, он пел разудалые песенки в "Розе" или "Голове Бедфорда", когда кончался спектакль в "Ковент-Гардене", и выбрасывал кости из стаканчика с небрежной ловкостью опытного игрока.

Розовое лицо его преподобия совсем раскраснелось то ли от смущения, то ли от бордоского, но как бы то ни было, едва увидев в дверях мистера Уорингтона, он шепнул "maxima debetur" {Начало стиха Ювенала ("Сатиры", XIV, 47), в котором рекомендуется оберегать слух юношей от непристойностей: "Maxima debetur picrtis reberentia" — "к мальчику следует относиться с величайшим уважением" (лат.).} своему хохочущему соседу, помещику в рыжем кафтане из толстого сукна и красном камзоле с золотым шнуром, вскочил и, пошатываясь, побежал — нет, опрометью кинулся навстречу виргинцу, чтобы поскорее его приветствовать.

— Любезный сэр, любезнейший сэр! Мой победитель в пиках и трефах... да и в червонных сердечках тоже! Я в восторге, что у вашей чести такой свежий, такой здоровый вид! — восклицал капеллан.

Гарри с большим удовольствием отвечал на приветствия капеллана: он очень рад вновь свидеться с мистером Сэмпсоном, и его преподобие тоже выглядит очень бодрым и румяным.

Помещик в рыжем кафтане был знаком с мистером Уорингтоном и, тотчас подвинувшись, предложил ему стул возле себя, а затем громогласно потребовал, чтобы капеллан вернулся на свое место рядом с ним и досказал, что же произошло с лордом Бабни и женой бакалейщика в... он не успел договорить, где именно, и, вскрикнув, осыпал проклятиями священника, который наступил ему на подагрическую ногу.

Капеллан попросил извинения и, поспешно повернувшись к мистеру Уорингтону, сообщил ему, а заодно и всему столу, что милорд Каслвуд шлет сердечные приветы кузену и нарочно отправил его (мистера Сэмпсона) в Танбридж-Уэлз, дабы он последил за благонравием молодого джентльмена, что ее сиятельство графиня и леди Фанни отбыли на воды в Харрогет, что мистер Уилл порядочно выиграл в Ньюмаркете и теперь намерен погостить у герцога, что Молли, горничная, все глаза проплакала в разлуке с Гамбо, лакеем мистера Уорингтона — короче говоря, он поведал все новости Каслвуда и его окрестностей. Мистер Уорингтон — любимец всей округи, объявил мистер Сэмпсон обедающим и не преминул ввернуть в свою речь несколько горделивейших имен.

— Весь Хэмишир слышал про его успехи в Танбридже — успехи на самых разных поприщах, — добавил мистер Сэмпсон с лукавым видом.

Милорд и миледи даже немного опасаются, как бы Гарри не стал теперь скучен его тихий хэмпширский приют.

Обедающие понемногу расходились, и вскоре наш виргинец остался с глазу на глаз с капелланом и бутылкой, вина.