Бернард Вербер - Книга путешествия

Мне не очень нравятся классики, они чересчур неприступны и слишком высокого мнения о себе, но должна признать, что и у них бывают гениальные догадки.

Как бы то ни было, я-то принадлежу к «маленьким книжкам-маргиналам, не имеющим права голоса», и меня на собрания классиков не зовут.

Но если бы я могла участвовать в их дискуссиях, то сказала бы вот что: мне кажется, что люди довольно успешно пытаются социализироваться.

Однажды вы сумеете достичь согласия.

Я в этом убеждена.

Что-то в вас есть очень... как бы это сказать... милое.

Я недавно беседовала об этом с одной кулинарной книгой (она тоже никогда не станет классической), и она мне сказала, что в мелочах, таких как приготовление сливового пирога (у каждого свои критерии), вы способны к сотрудничеству.

Ладно, летим прочь от этой бури.

Сейчас у нас состоится первая важная встреча.

Мы над гористым островом.

Приходится набрать высоту.

Горы горячие, дымящиеся, от них исходит энергия, которую ты теперь чувствуешь.

Это вулканы.

Их пылающая огненная лава — кровь Земли-Геи.

Твоя планета живая, и ее кровь-лава кипит.

Ты можешь приблизиться к одному из вулканов.

Он похож на огромный рот.

Земля говорит с тобой.

Издает протяжный низкий звук, который ты не понимаешь.

Звук столь тяжек и неуловим, что ты чувствуешь лишь то, что не можешь воспринять его. Первая встреча с планетой прошла неудачно.

А чего ты ждал?

Хотел сразу же все понять?

Давай попрощайся с вулканом и продолжай полет.

Мы направляемся к континенту.

Перед нами порт.

Огромный современный город.

Летим над ним.

Прямоугольные небоскребы высятся как неприступные скалы.

Стада возбужденных автомобилей несутся вперед, останавливаются перед светофорами и снова бросаются вперед.

Стада нервных пешеходов несутся вперед, останавливаются перед светофорами и снова бросаются вперед.

Они встречаются на проспектах.

Толкаются, задевают друг друга, уворачиваясь в последний момент.

Сверху все это похоже на кровеносную сеть.

Города тоже живые.

Из их пор выступают выхлопные газы.

В окнах верхних этажей ты видишь бездельников, высунувшихся наружу с чашкой кофе в руках, они, как и ты, смотрят на улицу.

Парочки обнимаются в городских парках.

Дети играют и кричат.

Кто-то совершает пробежку.

На окраинах огромные заводы мерно изрыгают тонны стандартизированных продуктов питания, которыми набивают грузовики.

В элитных кварталах люди глотают транквилизаторы, чтобы не дать себе сорваться.

Многие сидят, уставившись в телевизор.

Это твой мир.

На углу улицы девушка колется героином.

Спустимся.

Посмотри ей в лицо, она уже дошла почти до самого конца.

А ведь на самом деле она пытается сделать... то же, что и ты.

Она хочет, чтобы ее разум оторвался от тела и взлетел.

Просто она выбрала не ту технику.

Она думает, что яд в крови поможет ей испытать это сладкое чувство, когда душа отделяется от тела.

Посмотри, ее разум похож на чайку, перепачкавшуюся в мазуте.

Она не может взлететь, не может даже расправить крылья.

Поговори с ней.

Скажи, что ей не нужна химия.

Скажи, что для того, чтобы взлететь, достаточно просто захотеть этого.

Как это, почему я сама ей об этом не говорю?

Да потому, что я — всего-навсего книга.

Я могу говорить только с тем, кто читает меня.

Этой девушке никогда в голову не придет, что можно получить поддержку от книги.

Я тебе уже говорила, я могу помочь лишь тому, кто просит о помощи.

Посмотри на нее. Она не хочет победить, она хочет просто убежать.

Ладно, в путь.

Третья встреча у нас в жаркой стране.

Ты в пустыне.

Почти неподвижные дюны похожи на огромную белую скатерть, накинутую на застывший океан.

Пустыня тоже очень красива.

Выравнивающий ее ветер.

Песчаные розы.

Золотые дюны.

Ты приближаешься к городу с белыми домами.

По его улицам идет колонна людей.

Странная церемония.

Люди изрыгают проклятия.

Кричат, что нужно читать одну-единственную книгу, и никакую другую.

Что не нужно думать, не нужно слушать музыку.

Что женщины должны закрывать лица, а девочки не должны ходить в школу.

Они жгут знамена.

Они уступают дорогу полуголым людям, которые хлещут себя бичами, утыканными шипами.

Я полагаю, они тоже хотят, чтобы их разум покинул тело.

Они считают, что, если они будут умерщвлять плоть, разуму в ней станет так плохо, что он ее обязательно покинет.

Посмотри, они все в крови и продолжают бормотать молитвы.

Скажи им тоже, что можно летать, не причиняя себе страданий.

Скажи им, что достаточно подумать об этом.

Я не люблю смотреть, как причиняют боль себе или другим.

Пора, улетаем.

Я хочу показать тебе кое-что еще.

Это центр новейших исследований.

Здесь молодые, уверенные в себе инженеры в свитерах грубой вязки, в толстых очках и ботинках на каучуковой подошве собирают виртуальные шлемы для подключения к компьютеру.

Это симулятор полета на истребителе.

Благодаря сложной компьютерной программе у тебя возникает ощущение, что ты летишь над быстро мелькающими искусственными пестрыми пейзажами.

Появляются неприятельские самолеты, их надо уничтожить.

Они взрываются в звуковом формате «dolby surround».

Это не военный центр. Это завод игрушек.

Дети тестируют программы.

Посмотри, как они судорожно сжимают джойстики.

Они взмокли от пота. Они перевозбуждены.

Они тоже беспокоят меня.

Меня беспокоят все, кто предлагает то же, что и я.

Да нет, я не собственник!

Я просто понимаю, что мой дар настолько волшебен, что многих тянет на плагиат.

Наркотики. Религия. Подключение чувств к компьютеру.

С тремя такими гирями далеко не улетишь, правда?

Ты меня спрашиваешь — надо ли остерегаться остальных «поставщиков путешествий»?

Вот что я отвечу тебе... Вообще-то, да.

Но при этом скажу, что нельзя всех стричь под одну гребенку.

Пойдем, я покажу тебе еще кое-что.

Мы над резервацией индейцев навахо.

Видишь, что делает шаман?

Он собирает галлюциногенные травы, курит их, и разум его улетает.

Посмотри, покидая тело, разум шамана превращается в летающего койота.

Такой подвиг требует долгой практики.

Уже тысячи лет шаманы навахо передают друг другу свои секреты.

Знаешь, почему они делают это?

Нет, не для того, чтобы убежать.

Наоборот, чтобы принести пользу своим соплеменникам.

Шаман — это не колдун, не вождь, не врач.

Навахо считают, что все проблемы племени и его членов происходят от отсутствия гармонии с окружающей средой.

И шаманы превращаются в животных для того, чтобы просить у стихии снисхождения к людям.