Джон Кольер - Сборник новелл На полпути в ад

Все это было более чем странно, ибо старикан крайне редко выступал с новыми сочетаниями звуков, и Джек посмеялся бы от души, если б не жалостные интонации бедолаги. И вот он тщательно осмотрел пострадавшую птицу, но, не найдя никаких повреждений, кроме того, что из шеи была выдергана пригоршня перьев, водворил обратно на жердочку и повернулся к Эдне, которая к тому времени показалась в дверях.

- Мертвый?! - вскричала она.

- Нет, - ответил Джек. - Но он в шоковом состоянии. Что-то его перепугало.

- Принесу-ка я ему сахарку, - сказала Эдна. - Это он любит. Ему сразу полегчает.

Вскоре она вернулась с сахаром, который Том ухватил в лапку, но хотя обычно он грыз сахарок с величайшей прожорливостью, на сей раз только поглядел на лакомство потухшими глазами, рассмеялся коротким, горьким смешком отчаяния и, разжав когти, выронил сахар на пол.

- Пускай отдохнет, - сказал Джек. - Он побывал в лихой переделке.

- Это кошка, - сказала Эдна. - Одна из тех гадких кошек, которых разводят мужчины в поселке.

- Возможно, - ответил Джек. - Но с другой стороны - не уверен. Мне почудилось, будто я видел, как улетает преогромная птица.

- Не мог же это быть орел, - сказала Эдна. - Здесь никто сроду не видывал орлов.

- Знаю, - сказал Джек. - Кроме того, по ночам орлы не летают, так же как канюки. Полагаю, это мог быть и филин. Но...

- Что "но"? - сказала Эдна.

- Но мне показалось, она гораздо больше филина, докончил Джек, Просто твоя фантазия, - сказала Эдна. - Одна из тех поганых кошек. Больше некому.

На протяжении последующих нескольких дней проблема усиленно обсуждалась. Консультировались со всеми, и у каждого возникало свое особое мнение. Поначалу, возможно, Джек чуточку сомневался в своем, поскольку ему удалось лишь мельком увидеть ту тварь при лунном свете, но возражения укрепили в нем уверенность, и споры иногда порядком-таки накалялись.

- Чарли говорит-все это одно лишь твое воображение, - сказала Эдна. Он говорит, филин ни за что не нападет на попугая.

- Интересное дело, а Чарли-то откуда знает? - - возмутился Джек. - К тому же я двадцать раз повторял, что та штука покрупнее филина.

- По его словам, это доказывает, что тебе мерещится несуществующее.

- Быть может, ему и хочется, чтобы я думал, будто мне мерещится несуществующее, - сказал Джек. - Быть может, вам обоим так удобнее.

- Ох, Джек! - вскричала Эдна. Она была глубоко оскорблена, ибо речь мужа доказывала, что у Джека все нейдет с ума допущенная им нелепая ошибка, невыдуманная ошибка того типа, какие свойственны многим мужьям-молодоженам, когда они внезапно входят в комнату не постучавшись, а сидящие там люди смущаются безо всяких к тому оснований. Чарли молод, холост, легко сходится с людьми и хорош собой, да он любому положит руку на плечо и даже ничего такого при этом не подумает, и никто не против.

- Зря я про это вспомнил, - сказал Джек.

- Вот уж поистине зря, - сказала Эдна и была права.

Попугай вовсе ничего не сказал. Все эти дни он хохлился да прихварывал и, казалось, даже совершенно разучился выпрашивать сахарок. Только кряхтел да стонал себе под нос, встопорщивал перышки, а время от времени покачивал головой с самым унылым, разнесчастным видом, какой только можно вообразить.

Но вот однажды, когда Джек вернулся домой с работы, Эдна, приложив палец к губам, поманила мужа к окну.

- Присмотрись к Тому, - шепнула она.

Джек выглянул на веранду. Престарелая птица меланхолически слезала с жердочки, отрывала от винограда засохшие веточки и уносила в тот угол, где балюстрада упиралась в стену дома, прибавляя новую добычу к той, которую успела принести раньше. Попугай расхаживал взад-вперед, то так, то этак изгибал веточки, все с неизменным скорбным выражением, придавая немалое значение тому, чтоб покрасивее расположить перышко-другое, кусочек дерева, обрывок целлофана. Не оставалось никаких, сомнений.

- Не остается никаких сомнений, - заметил Джек.

- Он вьет гнездо! - воскликнула Эдна.

- Он! - воскликнул Джек. - Он! Это мне нравится. Старый самозванец! Старый травести! Она решила снести яйцо. Томазина - такое у нее отныне будет имя.

Томазина так Томазина. Два-три дня спустя вопрос разрешился, не оставляя даже тени сомнений. В одно прекрасное утро в хилом гнезде красовало сьяйцо.

- Я-то думал, она разболелась после той встряски, - сказал Джек. - А она хандрила, только и всего.

- Чудовищное яйцо, - сказала Эдна. - Бедная птаха.

- Чего ты ожидала, после стольких-то лет? - рассмеялся Джек. Некоторые птицы откладывают яйца величиной чуть ли не с самих себя... киви или как ее там. Но все же, надо признать, наше яйцо - громадина.

- Вид у нее неважный, - встревожилась Эдна. И впрямь, вид у старой попугаихи был почти настолько больной, насколько способен плохо выглядеть попугай, а это значит - в несколько раз хуже, чем любая, другая Божья тварь. Глаза закрыты, голова поникла, протянешь палец почесать ей щечку - она с самым расстроенным видом отворачивает клюв в другую сторону. Тем не менее она добросовестно высиживала снесенное ею исполинское яйцо, хоть день ото дня и чахла на глазах.

- Быть может, лучше отнять у нее яйцо? - предложил Джек. - Мы могли бы выпустить содержимое, скорлупу оставить нам с тобой на память.

- Нет, - не согласилась Эдна. - Оставим ей. Всего-то и было у нее радости за все эти годы.

Здесь Эдна дала маху, что и поняла спустя несколько дней поутру.

- Джек, - позвала она мужа. - Иди сюда скорей. Тому нехорошо - то есть я хотела сказать Томазине. Боюсь, что она умирает.

- Надо было отнять у нее яйцо, - невнятно проговорил Джек, прибежавший с непрожеванным завтраком во рту. - Она себя попросту изнурила. И вообще, что проку в этом яйце? Все равно оно неоплодотворенное.

- Посмотри на нее! - вскричала Эдна.

- Каюк ей, - сказал Джек, и в тот же миг несчастная пожилая птица, опрокинувшись на спину, испустила последний вздох.

- Это ее яйцо убило, - заявил Джек, беря в руки провинившийся предмет. - Как я и предсказывал. Хочешь оставить на память? О, Господи!

Со всей мыслимой поспешностью водворил он обсуждаемый предмет на место, в гнездо.

- Оно живое! - сообщил он.

- Что? - переспросила Эдна. - Как понять?

- У меня у самого сердце екнуло, - пояснил Джек. - Нечто из ряда вон выходящее. Нечто противоестественное. Внутри яйца сидит птенец, клювом тюкает.

- Выпусти его, - попросила Эдна. - Разбей скорлупу.

- Прав я был, - не отвлекался Джек. - Все-таки я видел птицу. Скорее всего, какой-нибудь залетный попугай. Но только у него был такой огромный размах крыльев...

- Надобью-ка я скорлупу, - решила Эдна и умчалась за ложкой.

- Счастливая будет птица, - провозгласил Джек, когда Эдна вновь появилась на веранде. - Можно сказать, родится с серебряной ложкой в клюве. Поосторожнее!