Пьер Корнель - Никомед

Как только подданный большую власть забрал,

Уж не безвинен он, хоть зла не совершал;

А кто опасен стал для нашего правленья,

Тот государственный преступник, без сомненья

И надобно его разумно отвратить

От зла, которое он мог бы совершить,

Тем самым дав ему избегнуть худшей кары.

Предотвратить удар - прием довольно старый.

Но слишком честен принц, чтобы прельститься злом.

Он не погубит вас...

Прусий

А где порука в том?

И где гарантия, что гнев свой на Аттала

Вдруг не обрушит он? Что в смерти Ганнибала

Не станет нас винить и не захочет мстить?

Нет, не дадим себя надежде обольстить:

Он жаждет мщения, есть у него и сила,

Он восходящее и яркое светило,

Которое в моей стране боготворят.

Бог для народа он, бог для своих солдат;

Одни ему верны, в других дурные страсти

Он станет разжигать, чтобы остаток власти

Похитить у меня... И все же помню я;

Не так еще она бессильна, власть моя!

Мне надо действовать хитро и осторожно.

Суровость применить, но с мягкостью возможной,

В изгнание его отправить, но притом

С почетом должен он покинуть отчий дом.

А если будет он судьбою недоволен

И вздумает роптать, то поступать я волен,

Как совесть мне велит, когда грозит беда...

Арасп

Идет он.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же и Никомед

Прусий

Вот и вы! Что привело сюда?

Никомед

Желанье самому к родительскому трону

С почтеньем положить еще одну корону,

Желанье вас обнять и видеть, как в ответ

Вы мне даруете и ласку и привет.

Вся Каппадокия, все царства Понта стали

Отныне вашими и как бы право дали

Мне поспешить сюда, чтоб вас благодарить

За вашу доброту, за то, что вам служить

Вы мне позволили и царственной рукою

Своею славою вы делитесь со мною.

Прусий

Объятья ни к чему, и вы могли б вполне

В посланье выразить всю благодарность мне;

И было ни к чему проступками своими,

Победу одержав, свое позорить имя;

Но если армию покинул генерал,

То преступлением я это бы назвал,

И если бы не вы предстали предо мною,

Он заплатил бы мне своею головою.

Никомед

Виновен, признаюсь: порыв так пылок был,

Что разум мой не мог умерить этот пыл;

Сыновняя любовь была тому виною,

Что воинский мой долг сегодня попран мною.

Но если б тот порыв, вняв разуму, угас,

Лишился бы тогда я счастья видеть вас;

И вот я предпочел за столь большое счастье

Виною заплатить, простительной отчасти,

В надежде, что судьей над нею будет вновь

Такая ж пылкая отцовская любовь.

Прусий

Отцу достаточно малейшего предлога,

Чтобы виновного судить не слишком строго.

Вы были лучшею опорой мне, и ждет

Вас ныне при дворе особенный почет;

Я римского посла сегодня принимаю,

И пусть увидит он, как вам я доверяю:

Принц! Выслушав его, ответьте за меня

Ведь настоящий царь теперь уже не я.

Я только тень царя; одну лишь эту малость

Почетный титул мой - оставила мне старость,

Теперь не мне, а вам у мира на глазах

О государственных заботиться делах.

Окажут почести сегодня вам, но знайте:

На вас лежит вина, о ней не забывайте,

Верховной власти вред был ею причинен;

Вернитесь же к войскам - вред будет устранен.

Придайте прежний блеск самодержавной власти;

Она утратит смысл, разъятая на части;

Но как нетронутой была мне вручена,

Такой же пусть и вам достанется она.

Народ глядит на вас, готов на вас молиться,

Но, с вас беря пример, он вам не подчинится.

Пример ему другой вам надлежит подать:

Пока вы подданный, покорность мне являть.

Никомед

Я повинуюсь вам, но пусть повиновенье

Получит, государь, от вас вознаграждение:

В Армении давно царицу ждут свою,

Всех, преграждавших путь, разбили мы в бою;

Коль скоро наш эскорт отправят с нею вместе,

Ее сопровождать я домогаюсь чести.

Прусий

Что ж, домогаетесь вы этого не зря:

В эскорте должен быть сам царь иль сын царя.

Но, отправляя в путь царицу, мы при этом

Решили действовать в согласье с этикетом

И подготовить все как следует, а вам

Покуда предстоит отправиться к войскам.

Никомед

Она хотела бы без лишних церемоний...

Прусий

Нет! Это причинит ущерб ее короне,

Но вот идет посол, готовьтесь к встрече с ним,

А об отъезде мы потом поговорим.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Фламиний

Фламиний

Рим, перед тем как мне в обратный путь пуститься,

Велел еще с одной к вам просьбой обратиться.

Ваш сын воспитывался в Риме двадцать лет

И так воспитан был, что ныне просто нет

Другого, кто бы мог с ним выдержать сравненье:

Он царства вашего оплот и украшенье.

Но был особенно обучен он тому,

Как управлять людьми, как царствовать ему;

И если цените вы воспитанье это,

То кто ж наследник ваш? Рим ждет от вас ответа.

Ему вручите власть! Рим будет оскорблен,

Коль чьим-то подданным до гроба будет он.

Все сделайте, чтоб мог я доложить сенату,

Что трон ваш перейдет к Атталу, а не к брату.

Прусий

Неблагодарностью я Риму б отплатил,

Когда б его забот о сыне не ценил;

В ответ на вашу речь скажу, что, без сомненья,

Достоин он держать в руках бразды правленья.

Но у него есть брат, его перед собой

Сейчас вы видите, он доблестной рукой

Мне трижды добывал в сражениях корону,

И, дабы честь его не понесла урону,

Ответить за меня ему я приказал.

Никомед

Зависит лишь от вас, чтоб стал царем Аттал.

Прусий

Вас только одного касается все это.

Никомед

Нет, более всего здесь ваша честь задета.

Во что вмешался Рим? Кому права даны

При вас, живом царе, решать судьбу страны?

Живите, царствуйте до гробового свода,

А после пусть решит иль Рим, или природа?

Прусий

Чтоб угодить друзьям, усилия не в счет.

Никомед

Кто делит с вами власть, тот вашей смерти ждет.

Подобные друзья, коль их желаньям вторить...

Прусий

Не вздумайте меня с Республикой поссорить!

Должны с почтением вы говорить о ней.

Никомед

Смотря как чтит она союзных ей царей?

Я сына вашего, что в дар вам прислан Римом,

Назад отправил бы, к учителям любимым:

Коль овладел он так наукой управлять,

Свое сокровище не должен Рим терять,

Пусть для себя хранит столь редкую натуру,

Чтоб консулом он стал иль получил квестуру.

Фламиний

Скажу вам, государь: он хорошо им внял

Урокам, что ему преподал Ганнибал,

Коварный этот враг, хуля величье Рима,

Посеял ненависть в душе его незримо.

Никомед

Учил другому он. И помню я всегда:

Рим надо уважать, бояться ж - никогда.

Учеником его считаюсь я по праву

И если вздумали его порочить славу,

То в скором будущем и я могу спросить: