Александр Морозов - Чужие письма

Справку об этом я на всякий случай всегда в своем паспорте ношу!

Итак, всю плохую погоду поневоле просидел я дома.

Это только ты могла сказать «клоуну», что я здесь целыми днями сплю, слушаю радио или читаю газету «Правда»…

Выдумать такое могла одна только ты — никто на такое больше не способен! Даже соседи-шакалы и те не называют меня дармоедом, прекрасно понимая, как оказался я в этом тяжелейшем положении…

А виноваты в этом все те люди, которые лишили меня пенсии по инвалидности, заявляя, что есть еще у нас и такие инвалиды, которые вообще ничего не получают, а поэтому, видите ли, мне нужно еще быть им благодарным за то, что я какое-то время хоть что-либо получал!

Не понимает этого только моя жена, на которую я надеялся во всем, верил ей, а она, оказывается, постоянно врет и на каждом шагу обманывает своего мужа.

Каждое твое слово, каждое твое письмо — это сплошное вранье!

Может быть, без меня ты уже и распутничать стала?

3 мая

Пишу тебе продолжение первомайского письма.

Ты мне заранее сообщила, что «клоун» на праздники приедет в Москву, и я очень надеялся, что он ко мне зайдет и передаст от тебя хотя бы кусочек сала… Он же сказал, что оно в дороге испортилось и его пришлось выбросить…

Ты же прекрасно знаешь: ему ничего нельзя давать!

Ибо — пиши пропало!

Зачем же ты дала ему сало???

Хорошее украинское хлебное сало!!!

Если бы вместо «клоуна» зашел кто-нибудь другой, я бы, зная, что этот человек поедет в скором времени обратно, снял бы со сберкнижки сколько-нибудь рублей и послал вам кое-какие гостинцы… Пересылать же их с «клоуном» — все равно что выбрасывать деньги на ветер!

Дорогая ЛЮБА, в апреле я написал тебе очень много грубых авиаписем. Ты меня, пожалуйста, прости.

Многие из них я тебе тогда даже и не отправил, а изорвал и сжег в печке, а в тех, которые отосланы, зачеркнул бы теперь все грубые слова и выражения.

Ты мои эти письма, прошу тебя, уничтожь.

Пусть они никогда не напоминают нам, как было мне тяжело.

И не обижайся.

Ведь я тут почти не ел, дрожал над каждой копейкой и очень надеялся, что ты мне что-нибудь пришлешь, а этот краснорожий гипертоник взял да и выбросил твое сало!

Хорошее украинское хлебное сало…

Врет он!

Наверное, сам съел там, где всю первую ночь в Москве ночевал и пьянствовал!

4 мая

Дорогая ЛЮБА, меня очень взволновало и огорчило то, что сообщил мне «клоун».

Зачем тебе нужно было обманывать своего мужа и писать ему, что не работаешь, а на самом деле — мыть в трамваях грязные полы, получать за это какие-то жалкие гроши и отдавать их какой-то «няне», которая днем якобы присматривала за нашей крошкой???

И ради каких-то грошей ты каждый день бросала нашу крошку в чужие вонючие руки!!!

Я всем нутром своим инстинктивно чувствую, что нашей крошке нанесен непоправимый моральный ущерб, что ее здоровье значительно ухудшилось!

Еще до того, как «клоун» сообщил мне, где ты работаешь, я это и сам почувствовал, читая твои письма.

Все они написаны в каком-то крикливом тоне.

Писать так, действительно, могла только поломойка какая-то, а никак не жена культурного человека!

Ты ведь знала, когда мы сходились, что вся наша надежда была на мою пенсию.

Пенсии я лишился.

Зачем же было обманывать своего мужа?

Я ведь все планы строил с расчетом на то, что ты снова будешь работать кондуктором или контролером.

Особенно это было бы хорошо с 1 января 1961 года, когда каждая новая копейка станет буквально на вес золота.

Ибо достаточно будет приработать в день два-три рубля, и на эти деньги можно всю семью прокормить.

Это же те же 30 рублей!

Лучше бы ты в Москву приехала и здесь работала.

Тут полно чисто женской работы.

Есть такие места, куда берут только женщин.

Например, продавать газированную воду.

Работа — сдельная, но берут на нее только женщин.

Во-первых, считается, что это очень легкий труд.

Во-вторых, покупатели ко всем женщинам на такой работе гораздо лучше относятся, а поэтому те и прирабатывают в день по 30–40 рублей.

Мне тут предлагали стать заместителем директора одного магазина. Но меня это не устраивает, так как в любом магазине материально ответственные лица — директор и его заместитель.

Продавцы будут воровать, а я — отвечать?!

Или вот еще.

Сегодня я обратился в райком партии, и меня оттуда направили в трест столовых. Там я попросил: «Назначьте меня администратором в какую-нибудь закусочную…»

На это начальник отдела кадров мне ответил: «На эту должность мы, в основном, направляем сейчас только женщин. Пьяницы перед женщинами робеют и слушаются их, а с мужчинами они бузят…»

Поэтому буду искать работу без материальной ответственности.

Устроюсь — сообщу.

19 августа

Дорогая ЛЮБА, можешь меня поздравить, исполнилось ровно два месяца, как я работаю!

За это время я получил четыре получки: 260 и 300, 260 и еще раз 300 рублей.

Всего — 1120 рублей!

Конечно, для мужчины моего возраста, у которого есть семья, это очень и очень мало.

Но спасибо для начала и на этом, ибо зимой и весной я просто-напросто голодал.

А жили бы мы с самого начала нашей совместной жизни вместе, никаких трудностей наша семья, я уверен, не испытывала бы!

Я не виноват, что на этой работе мало платят.

Если бы я столько же сил и энергии тратил в другом месте, то зарабатывал бы гораздо больше.

Бедная моя тетя, она меня хорошо знала и была совершенно права, когда говорила: «Адаша, бери Любочку в Москву, начни работать, и семья ваша никогда не будет бедствовать!..»

Марта Борисовна прекрасно знала, что я всю свою жизнь мечтал заиметь семью и что при моей старательности семья у меня никогда не станет нуждаться в материальном отношении!

Из полученных денег я истратил:

1) Квартплата за два месяца — 50.

2) Шубка меховая болгарская Гале — 370.

3) Посылка ко дню рождения Гали — 130.

4) Починка обуви и партвзносы — 40.

На сберкнижку я положил 250 рублей, а все остальные деньги израсходовал на питание.

………………..

………………..

11 сентября

Сегодня — воскресенье.

Дорогая ЛЮБА, рано утром получил я от тебя письмо, а сейчас, поздно вечером, пишу тебе ответ.

Сейчас в Москве днем и ночью идут дожди.

В августе я несколько раз собирался навестить могилу матери, но из-за постоянных дождей это дело откладывал.

Вчера после работы я все приготовил: золотистого речного песка, букет гладиолусов, банку…

Сегодня — воскресенье.

День выдался холодный, но без дождя. Только вечером, когда я возвращался домой, дождь застал меня в пути.

Встал я рано, получил твое письмо, прочитал его и поехал на кладбище. Это на метро до Киевского вокзала, а потом на автобусе до самых ворот.